Живым остался навсегда

Трудно сказать, в чём же Гарун Курбанов состоялся в большей степени. Может быть, как учёный-философ, журналист, как эксперт современного состояния общества? Бесполезно выискивать его главное предназначение. Во всём, что делал, Гарун Магомедович был профи. Карьера для него не являлась самоцелью. Он был занят другим. Так была устроена эта удивительная личность, место которой в элите республики так никто и не занял. Как же мы не уберегли такой золотоносный самородок…

А может, лучше не причитать? А попытаться понять, что же движет человеком, рождённым с вечным интересом разобрать самую сложную конструкцию, чтобы понять, как она устроена и что необходимо в попытках усовершенствовать её. Как это случилось с республиканским телеканалом, который он неожиданно для всех создал и который носит его имя. Никто тогда не верил, что такое возможно. А он с невиданным упорством создавал новое телевидение, сам монтировал, следил, чтобы не нарушался технологический процесс, и гордился спутниковой телекомпанией РГВК, созданной его руками и вещающей на более чем 70 стран мира. Лидер? Безусловный. Он и команду тогда подбирал единолично, точно расставляя творческие акценты. Он вообще во всём был человеком команды. Считал, что только в этом случае можно добиться успеха. И вот что удивительно, его детище, повидав многих руководителей, каждый из которых немало сделал для развития канала, так и осталось каналом Гаруна Курбанова. А это ещё одно подтверждение того, что он был из тех, кто незаменим, какую бы должность ни занимал.

Входил ли он в политическую элиту республики? Он один из немногих, кто знал, что необходимо для стабильности, гражданского мира, выравнивания общественно-политического фона республики, то и дело подпитываемого лживой идеологией экстремизма, к которой он относился бескомпромиссно, не приемля насилия, убеждённый в своей правоте, воспринимая её как девальвацию человеческой природы, косность. Но не отрицая при этом саму религию, рассматривая её как часть общественного сознания, исторический пласт цивилизационного развития человечества. Гарун Магомедович, можно сказать, и сам стал духовным наставником поколения, на чью долю выпало немало испытаний, а ещё больше идеологической неразберихи, попавшего в молох представлений, где в основе лежало отторжение от традиционных ценностей, навязывание психологии человека мира, переформатирование сознания, отчуждение от корневой основы. Как никто другой, понимал, что происходящее в мире приобретает угрожающие масштабы, поглощая малое и глобализируясь.

С необыкновенным вниманием Гарун Курбанов относился к роли СМИ в жизни общества. Знал, из чего складывается контент того или иного издания, профессионально ориентировался в том, как работает механизм свободных и государственных СМИ

Непримиримая гражданская позиция, высокая эрудиция, независимость суждений – всё это влекло к нему, но и прибавляло врагов, тайных, невидимых, копивших злобу, кому не дано владеть людскими умами, судьбами, за кем не идут не раздумывая, озлобленных, так и не сумевших найти своего места в жизни. В общении с ними он не переубеждал, не отделывался дежурными речами о патриотизме и гражданственности, но жил так, как должно жить гармоничной личности, обладающей чувством собственного достоинства, не позволявшим оставаться в стороне, когда речь шла о судьбе родины. Он вообще ничего не боялся, рисковал жизнью, находясь в центре событий в 1999-м, формировал народное ополчение, публиковал острые материалы, раскрывавших природу экстремизма, терроризма. Непримиримый, критиковал коррупционеров, казнокрадов, по сути превратив республиканский канал в серьёзный аналитический центр на Кавказе. Его монографии по истории и культуре Дагестана, религии и политике террора, по свободе слова, средств массовой информации отражали современный срез времени, затрагивая при этом и историко-философские аспекты. Остро чувствовавший время, он давал ему непредвзятую оценку. И вчитываясь в скупые строки его биографии, чётко осознаёшь, что, будучи одарённым изначально, ещё мальчишкой он видел и воспринимал окружающую жизнь глубже, чем его сверстники.

Трудно сказать, чем Гарун Магомедович не владел: знал несколько языков, прекрасно рисовал, играл на различных музыкальных инструментах, занимался спортом. На встречах друзья часто просили его спеть, и он и это делал со вкусом талантливого человека. Обладал сводом профессиональных знаний в различных областях. С отличием окончил мединститут, заочно исторический факультет, очную аспирантуру, докторантуру МГУ, став доктором философских наук. Эрудит, цельная личность, источником его духовного обогащения являлся бесконечный поиск в науке. Каждая встреча с ним давала не просто пищу для размышлений, но заряд мыслей и чувств, что раскрывался в полемических выступлениях, содержательных, ёмких. Он находил исторические параллели между большим миром и миром горного края, являющегося своеобразной моделью единства в многообразии, прообразом мультикультуризма, но не того европейского, не выдержавшего испытаний, а отличающегося крепкой сцепкой многонационального края, живущего на протяжении веков в мире и дружбе. Оставался настоящим бойцом до конца. И его бесстрашие можно было причислить к подвигу, потому что он знал, чем рискует. Но не боялся. И был всегда впереди других.

Был ли он необыкновенным? Да, но как поздно начинаешь ценить человека по достоинству.

Так каким же он был – Гарун Курбанов? Человеком, для которого не существовало непрестижной работы. Он не чурался браться за любое дело, не считаясь с тем, входит ли это в его обязанности. К статусу высокопоставленного чиновника относился с иронией. И умел говорить правду, не всегда приятную, независимо от того, кто перед ним. Работая в статусе профильного министра одного из самых сложных в республике ведомств, не просто осмысливал динамичные процессы, с их порой противоречивым характером, но сумел выстроить деятельность так, что это дало ощутимые результаты, позволив установить единство межнационального согласия, что было крайне важно в условиях разобщённости части общества. Может быть, поэтому его деятельность начальника Управления информполитики и пресс-службы Президента республики отличалась не сухой справочной констатацией фактов, но живой работой, когда общение, разговор по душам, а не официальные встречи ложились в основу нового формата службы, в корне меняя её привычные, складывающиеся годами структурные схемы, от которых старался уходить. Он так и не научился работать в кабинетном режиме, предпочитая быть среди людей. Оставаясь трудоголиком, выходные дни проводил на РГВК, работая практически без выходных, бывало, что и до утра. Но не жаловался на цейтнот. Свежесть мыслей, умение облекать их в конкретные проекты вызывали не просто уважение к нему, но желание спросить совета, следовать его рекомендациям.

Немногословный, сдержанный, в его словах и поступках прослеживался мужской характер, сила воли.

С необыкновенным вниманием Гарун Курбанов относился к роли СМИ в жизни общества. Знал, из чего складывается контент того или иного издания, профессионально ориентировался в том, как работает механизм свободных и государственных СМИ. Понимал, что ресурс современных СМИ трудно оценить. Но надо уметь находить то самое здравое зерно, что могло дать зримые результаты. И готовился к реформированию республиканских СМИ, словно предвидя и вовсе трудные времена, хотя вряд ли перестроечные годы можно было назвать лёгкими. Тогда ведь казалось, что СМИ, закалённые, всякое повидавшие, – уже устоявшийся информационный стереотип. Но он видел иной перспективу развития медийных ресурсов. И у него было своё представление о роли СМИ в современном обществе. И при всей убеждённости, твёрдости характера Гарун Курбанов выступал за диалог, развитие институтов гражданского общества, некоммерческого сектора, отдавая должное возможным партнёрским отношениям между обществом и властью. Его волновало, по какому пути должно пойти молодое поколение. И он считал своим долгом не просто пестовать молодёжь, но и стать её наставником, создавая для неё ориентиры будущего, механизмы социальных лифтов. И не только для молодёжного актива, но и для той части подрастающего поколения, что всё больше ориентировалась на арабоязычную риторику, жила другими, далёкими от жизни республики интересами.

Так каким он был? Неординарным и бесстрашным, мужественным и одновременно необыкновенно добрым. Знал ли он, что ходит по лезвию бритвы? Не мог не знать. Слишком хорошо осознавал, что живёт на износ, понимал: обстановка в республике сложная – в тот период Дагестан оставался под острым прицелом западных, ближневосточных идеологов, разыгрывающих кавказскую карту. Да, Гарун Курбанов многое знал и знал, чем рискует. Но кто мог его заставить думать иначе, иначе жить? Никто… А ведь в этом году ему исполнилось бы всего шестьдесят…