Новый вектор реформ в Дагестане

Недавно состоялись общественные обсуждения депутатов Собраний Махачкалы и внутригородских районов столицы по вопросам взаимодействия между собой и общественниками. Заметим, в России только три городских округа имеют внутригородское деление: Челябинск, Самара, Махачкала, где осуществляется местное самоуправление на уровне внутригородских районов. И что? Какая связь между этими событиями? – спросит читатель.

А тем не менее, подписывая 6 октября 2005 года Закон «Об общих принципах организации местного самоуправления», Президент Владимир Путин придал чрезвычайную важность этому акту, сказав: «Этот документ – одна из важнейших составляющих полномасштабной административной реформы… Мы предусмотрели очень длительный переходный период для того, чтобы как следует подготовиться к его реализации».

Принятый Закон о местном самоуправлении на самом деле является одним из ключевых моментов к большим административным преобразованиям в России, способным усовершенствовать государственную систему управления страны и сплотить новую российскую нацию.

Упор делается на политическое единство России и единый центр администрирования напрямую через федеральные структуры, например, Министерство по делам Северного Кавказа. Закон должен быть один для всех: и в Москве, и на Дальнем Востоке, и в Татарстане, и в Дагестане. Более того, приведение законодательства субъектов Федерации в соответствие с Конституцией и федеральным законодательством уравнивает в правах всех граждан страны на всей ее территории вне зависимости от их этнической принадлежности и от знания или незнания тех или иных языков.

Но для реализации такой реформы необходимо построить унитарную систему на технократических принципах, которые сейчас активно продвигает куратор внутренней политики Первый заместитель Главы Администрации Президента РФ Сергей Кириенко.

Предлагается максимально автоматизировать администрирование и руководящие аппараты, причем все принимаемые решения будут соотноситься не с культурно-этническими особенностями того или иного региона, а направлены прежде всего на достижение эффективной работы государства как целого механизма. То есть внедряется сугубо менеджерский подход на государственном уровне. Мерилом проделанной работы будут результат и жёсткая дисциплина в исполнении без учёта национальности, религии или политических предпочтений. Например, недавние назначения в ряде регионов показывают, что руководителями становятся люди примерно одного возраста и специализации, они даже чем-то похожи внешне… Но, несмотря на курьезность, главная их общая биографическая особенность – это исполнительность, а стиль руководства – технократический.

Однако на пути реформ к унитаризму и технократическому управлению прочно заняли свои позиции группы национальных элит на Юге страны, которые в силу культурных особенностей Кавказа (тухумность, землячество) плотно вошли в систему управления республик и во многом выстроили свою систему сдержек и противовесов через коррупционные схемы. Причем долгое время весь этот политический замес преподносился центральным властям как некий «местный менталитет», который может понять и совладать с ним только какой-нибудь авторитетный клан… В этой связи какими бы благими и патриотическими намерениями ни обладали бывшие главы субъекта, рано или поздно они неизбежно сталкивались с этноклановыми хитросплетениями и увязали в них.

Неоднократные попытки изменить социально-экономическую ситуацию в этих реалиях на протяжении долгого времени не давали должного результата, и тогда был предпринят радикальный шаг по изменению сложившейся обстановки. В Дагестан, к примеру, Президент страны направил Владимира Васильева, равноудаленного от всех его клановых структур. Тот прямо заявил в первый же день главный принцип технократического подхода управления – не смотреть на национальное квотирование, не реагировать на просьбы, а оценивать строго по проделанной работе.

Сейчас еще рано говорить о деятельности врио Главы Дагестана, но, по-видимому, генеральной линией не только у нас, но и в стране в целом будет приведение регионов к одной унифицированной модели нового государственного устройства, главный принцип которого заключается в усилении позиций Центра и сплочении вокруг него российских регионов.

Это означает, что развитие российской системы государственного управления начинает приобретать новый вектор, направленный на переход от федеративного устройства России, заключающего в себе несколько государств или государственных образований, сформированных по территориально-национальному принципу, к унитарному государству – цельному образованию, составные части которого (например, губернии и области) не обладают какой-либо политической самостоятельностью. Унитаризм – это вектор государственного созидания, который не всегда имеет чёткое идеологическое оформление, но зато всегда имеющий верную направленность.

Возвращаясь к вопросу муниципального самоуправления в Дагестане, необходимо отметить, что эта практика проводится в нашем регионе именно потому, что здесь сложнее всего было контролировать бюджетные расходы и проделанную работу, хотя, поделив республику на мелкие муниципалитеты, ожидали лучшую управляемость и отчетность. Возможно, в будущем управлять ими станут из Центра, выделяя бюджет напрямую через электронные средства, минуя местных чиновников.

Сегодня унитаризм, построенный на технократических принципах, – это требование времени и неизбежное развитие не только России, но и Евросоюза, так как последние события сепаратистских тенденций ряда европейских стран могут привести к образованию мелких государств с формальным правительством под единым европейским центром, а в будущем, может, и евразийским.

А пока на современном этапе первоочередная цель выбранного курса – привести Российское государство к свободе от своекорыстных устремлений региональных элит.