Владимир Васильев: «Я готов идти на определённые риски, но только не ценой жизни дагестанцев»

Вопрос: Наш регион отличается растущей динамикой по вирусной пневмонии наряду с коронавирусной инфекцией. Какова ситуация на сегодняшний день? Ведётся ли официальная статистика по этому заболеванию? Хватит ли в республике койко-мест с учётом сложившейся ситуации? Есть данные об умерших от коронавируса, но нет информации о пневмонии. Почему?

В. Васильев: Если говорить об ответственности, то она предполагает не только смелость, которой у отдельных лиц в избытке, но и профессиональное знание вопроса. Вот почему я так отвечаю. У нас число умерших от различного рода заболеваний и диагноз, в результате которого наступила смерть, определяются заключением врача. После этого должно быть проведено патологоанатомическое исследование, которое, как говорят, является царицей доказательств. Для этого оно и проводится. В нашей республике около 3% умерших подвергается патологоанатомическим исследованиям. Это то, что могло бы сразу дать ответ.

Мы не просто констатируем, но и ищем решения. Поэтому мы направили письма в вышестоящие инстанции, попросили оказать нам помощь специалистами в этой сфере. У нас уже была передовая группа. Сегодня прибыл замминистра здравоохранения с группой специалистов-экспертов. Они уже работают в Минздраве. Мы постоянно в контакте с министром здравоохранения России Анной Поповой, другими руководителями. Есть еще один источник – ТФОМС, который возглавляет Ильяс Мамаев. За апрель, по данным ФОМСа, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, рост вирусной пневмонии составил 33,6%. Но это на 28 апреля. Я объясняю, почему власть так осторожно называет эти цифры. Они должны быть чётко и ясно обоснованы. И коль у нас нет возможности через патологоанатомическое исследование в короткие сроки получить эту информацию, то приходится исходить из других показателей.

Мы просмотрели целый ряд диагнозов. Есть различие между терминами «умер от COVID» и «умер с COVID». То есть человек умер от хронического заболевания, но с COVID или без него. Как разделить? Основной показатель на КТ лёгких – так называемое «матовое стекло». Но если человек умер от коронавируса, его лёгкие, кровеносная система, другие органы очень точно тоже это показывают. Поэтому это особенность нашего региона. Это вопрос и к обществу. Мы хотим жить в 21 веке, но исходим из того, что вскрытие делать нельзя. Я уважаю эту позицию, но задумайтесь над этим.

По цифрам. Если говорить по коронавирусу, у нас есть точные результаты, и я хочу высказать соболезнования всем, потому что 26 человек у нас умерли от коронавируса. А если говорить об умерших от внебольничной пневмонии, всё, что мог, проанализировали называю цифру – 481 человек. Я мог ее не называть, но специально называю. Понимаю, что меня можно критиковать за эту цифру, но я специально обращаюсь к вам. Уважаемые дагестанцы, давайте задумаемся, когда мы начали соблюдать режим самоизоляции. Я вас очень благодарю и уважаю за то, что сейчас у нас она на хорошем уровне. У меня таблица, из нее следует, что скачок произошел 16 апреля. Мы отменили Послание и отчет Главы, потому что у нас уже была плохая ситуация с гриппом; мы всё подготовили, но вынуждены были отменить уже тогда.

У нас всё более-менее шло не резко, а 16 апреля произошел скачок – 222 заболевания внебольничной пневмонией, 23 апреля – 446, 1 мая большой скачок – 656. Дальше у нас произошел самый пик: 5 мая – 723, 6 мая – 626, 7 мая – 719, 8 мая – 675, 9 мая – 705, 10 мая – 734, 11 мая – 486.

Это очень коварная болезнь, она не изучена, ее очень нелегко диагностировать, это говорят специалисты. Мы были не готовы к этому, у нас много чего не хватает, это правда. Нам не хватает того же, чего не хватает Америке, но нам еще не хватает и того, чего у нас просто нет. Это касается и кадров. Не хочу никого обидеть, врачи самопожертвенно ведут себя.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, а есть ли какие-то особенности нашего региона?

В. Васильев: Базовое – бюджет, потому что потенциал каждого региона определяется бюджетом. Он состоит из 150 млрд. Это значительно больше, чем в предыдущие годы. У нас было около 100 млрд на 2018 год. Это и помощь Федерального центра. Мы стали больше платить налогов и больше зарабатывать, и самое главное – мы стали сокращать масштабы коррупции и воровства.

Всё это имеет прямую корреляцию, кстати, и в плане качества подготовки специалистов высшего звена, качества дипломов наших выпускников вузов, результатов сдачи ЕГЭ в республике. Здесь мы сделали большие шаги, но у этих шагов история – трехлетие, и нам этого не хватает сегодня, как я это чувствую, и то, что беспокоит людей тоже. Особенностью является это.

Если посмотреть, что за это время было закуплено, приобретено, то мы сделали немало, но этого все равно не хватает, потому что никто не готовился к этой массовой пандемии. Никто не мог представить такое и в страшном сне. Я уже говорил, что и более развитые экономики не в состоянии противостоять так, чтобы ее остановить теми темпами, которыми хотелось бы.

Особенностью еще было то, что финансирование здравоохранения республики за последние годы определяется таким образом: за счет республиканского и федерального бюджетов на здравоохранение в 2020 году мы выделили 13 млрд, это в 3,8 раз больше уровня 2017 года, тогда было 3,4 млрд рублей. Это тот потенциал, в котором мы сейчас живем, но он еще не дал плодов в полном объеме.

В 2020 году бюджет Территориального фонда обязательного медицинского страхования составляет 34,1 млрд против 25,1 млрд в 2017 году. Прирост приличный, более 9 млрд, и еще при том, что ранее он весь был разворован. Только сейчас мне новый руководитель доложил – расплатились с долгами. Это вы помните, слышали и знаете. Это тоже особенность.

Стартовые условия. Мы из них исходим, но ни в коей степени не объясняем то, что произошло. Просто это надо иметь в виду. Капитальный ремонт стал более активно проводиться. Мы сейчас начали работать серьезно с незавершенным строительством.

В 6,4 раза увеличилось финансирование лекарственного обеспечения льготных категорий граждан по сравнению с 2017 годом. В 2020 году это 1 млрд 81 млн, а в 2017 – 167 млн, в 2018 – 668 млн рублей. Существенное изменение. При этом еще созданы условия, когда эти деньги идут людям, а не на строительство коттеджей с лифтами. Этого больше нет. Это тоже работает эффективно. Поэтому спасибо всем, кто это поддерживал, но я думаю, есть над чем еще работать и дальше.

В 2018-2019 годах мы приобрели 174 машины скорой помощи. Из них 108 за счет республиканского бюджета. Это наша с вами заслуга. Такого никогда не было, появились деньги. Эти машины скорой помощи нам сейчас очень понадобились. У нас вертолет постоянно базируется, и я не слышу больше случаев, что кто-то на свадьбы летает. Это недопустимо, даже подумать о таком невозможно теперь. Он работает так, как должен работать, под жесточайшим контролем, и там, где он действительно необходим.

Я бы еще сказал об особенности следующей – это удивляет очень многих, и это по сути гордость, наверное, дагестанского многонационального народа – это отношение к своим традициям, уважение к старшим, любовь к детям, крепкие семейные узы, на которых строятся очень многие качества, отличающие горцев и вызывающие гордость и уважение.

Федермессер приехала к нам (Нюта Федермессер – директор Московского многопрофильного центра паллиативной помощи, учредитель фонда помощи хосписам «Вера»). Она сказала мне в беседе (мне это было очень приятно, хочу поделиться и с вами, уважаемые дагестанцы), что мы один из немногих регионов России, ни один житель которого не остался без присмотра в Москве и в случае смерти был погребен, как это положено. К сожалению, с множеством людей, у которых не оказывается близких родственников, такого не произошло.

Наша республика так устроена, что у каждого дагестанца есть близкий или родственник, и если не в Москве, не рядом, то в Дагестане точно, поэтому никто безымянным не остался. Но в этом есть и обратная сторона.

Посмотрите на Москву, как там все происходило. Я не специалист, и не хочу проводить каких-то прямых аналогий, но – видите? Пошло движение. Давайте посмотрим. Мы специально анализируем. У нас только наш аэропорт перевез более 22 тысяч пассажиров за этот период, откуда они прилетели, мы посмотрели. Кстати, к нам завоз вируса произошел из европейских стран. Это тоже видно, медики это видят, след просматривается. По железной дороге, по автомобильной прибыли десятки тысяч людей. Есть цифры, одни называют 100 и более тысяч, у других, мне кажется, более вероятная – 70 тысяч, но она не определима.

Вот меня спрашивают – сколько умерло. Нельзя сказать точно, что именно от этого. Люди приехали, это национальное качество, это нормально. Очень трудно было понять, что если ты не болеешь, ничего не чувствуешь, но ты можешь быть носителем вируса. И это происходило долго.

Мы вели диалог с Муфтиятом. Огромное спасибо нашему муфтию. Но до сих пор люди ходят на ифтар друг к другу и далеко не все ещё исключают массовые молитвы. Что я могу сделать как Глава?

Я уважаю людей и исхожу из принципа: требования власти при всем их соответствии законам должны быть понятными большинству людей, для которых власть работает. Поэтому мы и ведем этот непростой диалог.

Вопрос: Многие хотят получить ответ на такой вопрос: когда наступит пик распространения этого вируса? Каковы прогнозы специалистов?

В. Васильев: Готовясь к этой встрече, я думал: «Что я могу сказать как неспециалист?». Но я постарался подготовиться, опираясь на знания специалистов. Если вы посмотрите на Италию, то там ситуация меняется: солнце помогает, ультрафиолет убивает вирус. Это очевидные вещи. Теплая погода помогает, сырая и холодная – наоборот.

Мы видим трагические истории людей, которые болеют, некоторые уходят от нас – всё это результат контактов с теми, кто возвращался из-за пределов республики и не изолировался, а ходил в гости, на соболезнования. Сегодня видно невооруженным глазом, кто у кого был, с кем контактировал. Но очевидно и другое: Дагестан собрался и начал соблюдать правила изоляции.

Я внимательно слежу за индексом изоляции и хочу сказать большое спасибо тем, кто следует этим рекомендациям: с 723, 734 мы сегодня на 484. Мы показываем, что можем это делать. Когда я назвал эту цифру, то произнес ее нелегко, потому что она необъективна и не может быть таковой по нескольким факторам. Самый главный – это отсутствие патологоанатомической службы как таковой. Но я назвал эти цифры потому, что хотел, чтобы вы поняли: мы не боимся озвучивать эти страшные цифры. Соболезнуем, сочувствуем, но тем не менее страх в другом – когда люди не понимают всей угрозы. Сейчас я вижу, что Дагестан оценил, насколько все это опасно. Вчера, когда выступал Президент и сказал о том, что решения о продлении ограничений будут приниматься главами субъектов, как раз в это же время проходило совещание, проводимое Председателем Правительства и Руководителем Администрации Главы и Правительства республики с главами муниципалитетов и главными врачами центральных больниц. Все они выступили за продление режима повышенной готовности, хотя у нас есть районы, где более или менее обстановка хорошая. Сложная обстановка у нас в городах.

Вопрос: Много вопросов по организации работы медицинских учреждений, много жалоб поступает на недоступность процедуры КТ – цена на нее достигает 6 тысяч рублей, плюс огромные очереди, которые не позволяют провести оперативно обследование. Как быть в этой ситуации? Среди недостатков также указывается, что слабым местом в борьбе с вирусом в республике является маленький объем проводимых тестов на выявление коронавируса. Увеличить их необходимо в два раза. Что вы скажете по этом поводу?

В. Васильев: На сегодня у нас в наличии резерв реагентов для тестирования на пять дней. Этого недостаточно. Поэтому и прибыла к нам заместитель министра здравоохранения России с группой специалистов. Она ознакомилась и поняла, насколько сложная у нас ситуация. Я как Глава субъекта обращался в Оперативный штаб, в министерства и ведомства, докладывал о том, чего недостает Дагестану. Я понимаю, что этого не хватает не только нашей республике.

Но что произошло за последнее время? Было определено, что Дагестан требует особого отношения. В чем оно будет выражаться? Во-первых, нам начинают поставлять лекарства, которые не купишь, а такие есть. Например, вчера пришло 400 упаковок дорогостоящего и очень редкого препарата, который необходим и которого у нас не было. Мы следим за этим по часам. Вдумайтесь: 400 упаковок лекарства, которое трудно найти во всем мире, потому что все его скупают.

После визита замминистра здравоохранения России будет реализовываться такая практика: будет дана оценка нашему врачебному корпусу, нам всем, чтобы отрабатывать в Дагестане, как это делается в ведущих клиниках мира, передовые технологии лечения коронавируса. Это очень ответственный процесс. Думаю, что эти шаги будут способствовать, самое главное, оперативному выявлению заболевших. Мы сейчас над этим работаем. Поставлена задача выйти на три тысячи исследований. Это очень амбициозная, сложная, дорогостоящая цель, но мы будем к ней идти.

Наряду с деньгами, которые поступают к нам из Федерального центра, они у нас в достаточном объеме: это нам позволило нарастить коечный фонд, какой мы даже не могли себе представить. Мы еще выделили деньги из нашего бюджета. К счастью, та работа по пополнению бюджета, которой мы занимались все это время, дала такую возможность. На сегодняшний день Резервный фонд Дагестана достаточен для того, чтобы решать такие важные задачи.

Но есть еще одна проблема – это врачи, специалисты. Их мы готовим тысячами в ускоренном режиме, как в годы войны. Ведь задачи очень сложные, их не решали даже маститые ученые и специалисты. Все это надо совмещать.

Есть такие примеры: допустим, в лаборатории нашей Противочумной станции люди заболели COVID-19. Они закрылись, стали жить там и проводить исследования. Я склоняю голову перед ними: нижайший поклон вам от всех нас за работу. Но выяснилась такая особенность: поскольку всё там заражено инфекцией, то исследования могут быть с искаженным результатом. Все очень непросто.

Мы просили, чтобы к нам приехали специалисты и оценили действия всех нас. Одно из замечаний, которое нам сделала передовая группа специалистов, – по ряду больниц, в частности по Хасавюртовской. Сейчас работаем по часам, выходных у нас нет. В лучшем случае люди работают так: какое-то время один состав отрабатывает, потом уходит и находится в резерве. Я говорю это, чтобы знали и те, кто критикует власть. Критиковать правильно и полезно, хотя и неприятно, безусловно, для власти.

Я сегодня скажу и о том, что Первый заместитель Председателя Правительства РД Анатолий Шамсутдинович Карибов, всем известный и уважаемый человек, я очень высоко ценю его как руководителя, к сожалению, тоже заразился на соболезновании и лечился от COVID-19. Прошел на грани. И только с койки встал, заявил: «Я буду работать». До 12 мая мы его держали дома в резерве. Потому что в любой момент и мы можем заболеть. Мы нормальные люди и понимаем это.

Отдаю должное, Вы всегда деликатно задаете острые вопросы. Я понимаю, что вопросы еще острее. Были и такие: почему власть молчит, почему не сообщает? Я понимаю, что это такое, потому что в свое время сам докладывал о событиях в «Норд-Осте» и жителям России, и мировой общественности. Мы договорились с Анатолием Шамсутдиновичем, что он теперь как член штаба будет докладывать через СМИ обстановку в республике. Это будет делаться регулярно, чтобы была постоянная коммуникация власти.

Вопрос: Много вопросов возникает, как говорят, потому что нет оперативной, объективной информации. Вроде бы у нас в целом ситуация неплохая, но вот человек заболел, вызывает скорую, а она к нему не приезжает. Идет в аптеку – нет лекарств или же видит значительный рост цен. Есть немало фактов, когда люди умудрялись закупать большими партиями, чтобы потом их продавать. В этих вопросах можно навести порядок?

В. Васильев: Когда я был сюда направлен Президентом и Народное Собрание меня поддержало, я уже тогда заявил, что буду исходить из деловых качеств. Большая часть дагестанцев меня поддержала, как я это чувствую. Но недавно было такое массовое недовольство, что главврачом в даргинском регионе проживания может быть только даргинец. Это тоже к размышлению… То, что вы сказали, – это правильно. Но вопрос может быть не в том, сколько закупили, а что до людей дошло, о чем нам Президент вчера говорил, что все деньги, которые должны получить врачи, средний и младший медицинский персонал, надо довести до них. И вот мы сейчас отчитываемся, проверяем по каждому факту, кто получил или нет. Так и вы ставите вопрос.

Может быть, это мой недостаток, но я исхожу из другого: я должен как Глава системно решать вопросы. В прошлом году водопроводы на 2 млрд рублей провели, построили дороги, школы, общественные пространства отремонтировали. Это мы добавили к тому, что было. Но это масштабно. Я считаю, что мы должны отвечать за процессы, и вы сейчас говорите об этом. Но процесс не имеет смысла, если он не обеспечивает конкретного человека, не защищает его, не дает ему реализовать законное право. Всевышний нас не только наказывает, но и дает нам силы. И вот здесь, посмотрите, какое отношение стало к нашим врачам, медсестрам. Еще недавно было другое… Я и обращаюсь ко всем: огромное вам спасибо, если можно, берегите это отношение! Не должно общество разочаровываться! Потому что тот вопрос, который вы задали, очень нравственный. Я начал издалека, что ухожу от частных решений, потому что мне было бы проще: решил и все, да еще и показать это все. Сложнейшее – решать системно, а для меня это очень важный вопрос.

Вот мне позвонили: умирает человек в Каспийске, нужно лекарство, это лекарство стоит 20 тысяч. Я по схеме обратился к руководству, не знал, есть это лекарство или нет. Но мой советник, присутствовавший при разговоре, посмотрела, есть ли это лекарство в аптеках Махачкалы и Каспийска. Когда она позвонила в одну из аптек, то она нашла, но за 32 тысячи. Потом этот больной получил лекарство. На этом примере я пытаюсь показать, что всякая информация требует проверки.

И еще один пример. Есть жалоба, что у человека, который лежал в больнице (он, к сожалению, уже умер), вымогали лекарства. Проводим проверку. Человек умер, что там было, ничем не доказать. Это только в части нравственности. Еще Екатерина II говорила: что для того, чтобы иметь гражданское общество, нужно воспитать гражданина. И здесь, мне кажется, мы находимся в таком историческом периоде, когда воспитание гражданственности, человечности происходит в ускоренном режиме. Очень хочется, чтобы это чувствовали и те, кто у власти, и те, кто «у лекарств», и те, кто должен вовремя прийти на помощь.

Не все могут, к сожалению, в определенном времени сделать все вместе. У нас была одна проверка – там был зафиксирован целый ряд нарушений. Мы сейчас их внимательно рассматриваем. Некоторые подтверждаются, некоторые – нет, какие-то еще предстоит изучить и оценить. Потому что есть подходы: нет лекарств в медучреждениях? А почему их нет? Смотрим, а у нас их тоже нет. Дальше идем, смотрим – сам подписывал письмо. Что-то дали, остальное нет, сказали, что у самих не хватает. Вот, допустим, ИВЛ, многие об этом говорят. У нас их в день в среднем около 100 в работе, но их у нас более 700. Мы просим еще 140. Нам ответили, что могут дать только столько-то и только в мае, следующие – в июне и июле. Была проблема со снабжением кислородом – огромное спасибо заводу «Дагдизель», там за несколько дней освоили производство клапанов, их раньше закупали в Италии, они сегодня заработали. Оборудовали этим 700 коек, но и там возникли некоторые технические вопросы, сейчас их решаем. «Дагдизель» дал нам клапаны, и мы сразу закрыли тему по кислородным койкам.

Вопрос: У некоторых наших чиновников есть большое желание показать, что все у нас неплохо, а может, и очень хорошо. Вот Дагестанские Огни. Мы говорим слова благодарности в адрес наших мужественных врачей, которые сутками находятся в так называемой «красной зоне». Нет у них средств защиты. Об этом один из врачей написал Президенту РФ, тут же начали его преследовать. Сейчас в центральной больнице Дагогней новый и.о. главврача. Но опять приходит информация о том, что как не было средств защиты, так и нет. Как нам с такими проявлениями бороться? Нам надо говорить правду и только правду, пусть она даже горькая.

В. Васильев: Сегодня же проведем проверку, что происходит в Дагогнях. Что касается преследования человека за справедливую критику – тоже беру на контроль. Дайте мне координаты этого потерпевшего. Недавно еще одна женщина выступила с критикой, было обращение. Я ей позвонил и попросил обратиться, если вдруг что-то будет. Пока не обращалась. Никто ее не преследует. За критику никто не будет подвержен несправедливому не то что наказанию, но и порицанию. Мы будем с этим беспощадно разбираться. Кстати, насколько я пониманию позицию нашего министра здравоохранения, она такая. Некоторые главы районов и на меня выходят и говорят: «Ну как же так? Надо с нами согласовывать назначения и.о. главврачей». Скажу так: я поддерживаю позицию министра, но с него и спрос. Я защищаю в этом плане его позицию, я объяснил это и на селекторном совещании с главами, пригласил всех главврачей – все эти внутренние «разборчики» должны быть забыты. Сейчас надо обеспечить работу. Во-первых, всё, что можно, надо использовать максимально; во-вторых, не допускать таких случаев, когда в ответ на критические замечания расправляются с тем, кто это сказал. Этого нельзя делать категорически!

Вопрос: Руководители Духовного управления мусульман обратились к нашим соотечественникам, дагестанцам, с просьбой в день празднования Ураза-байрам соблюдать режим самоизоляции и не ходить, как это у нас традиционно принято, в гости, не посещать могилы родных и близких. И я думаю, это абсолютно верно.

В. Васильев: Спасибо большое, мы очень уважительно относимся к Муфтияту республики и сотрудничаем с ним. То, что Вы сказали, абсолютно правильно: мы должны защитить не только наших старших, но и людей среднего возраста. Режим безопасности даёт положительный результат, как и безрассудное поведение, нарушение требований даёт отрицательный результат.

Вопрос: Спасибо Вам за эту встречу. Её ждали дагестанцы все эти дни. Хочу сказать, что действительно надо принимать экстренные меры, и они принимаются, главное – чтобы о них знали наши соотечественники. Не хватает конкретной оперативной, объективной информации. Хочу еще раз вернуться к совещанию, которое провел вчера Президент страны. Адресная финансовая помощь семьям, которые нуждаются на этом непростом этапе, – это 227 млн рублей для детей до 16 лет. Вы могли бы сказать, какую помощь планируется оказывать семьям, попавшим в трудную жизненную ситуацию?

В. Васильев: Вы знаете, сколько я здесь работаю. Каждый раз, когда оказывался Дагестан в сложной ситуации я как Глава, безусловно, понимал, что нужно решать, не объяснять, а решать задачи, и всякий раз находил поддержку у нашего Президента, за что ему большое спасибо. Даже то, что у нас в Ботлихе и в нескольких районах есть КТ, это его личное указание, его заслуга. Потому что норматив по аппаратам КТ в той мирной жизни, если я не ошибаюсь, был 400 тысяч человек на один аппарат, у нас он вышел в 20 тысяч, это только по КТ.

Более того, бюджет мы нарастили и с коррупцией боролись и, надеюсь, будем ещё больше бороться, особенно после наших испытаний. Тот, кто занимается сейчас разворовыванием средств, особенно лекарств, тот, кто пытается что-то извлечь из процессов строительства, – а мы сейчас видим такие примеры, – будет нести ответственность.

Скоро из Минобороны приезжают руководители, будем рассматривать, как идёт строительство – там есть много замечаний и тревог. Мы попросили сейчас все наши структуры, чтобы контролировали расходы денежных средств; кстати, Президент об этом сказал. Всего средства, названные Президентом, по поддержке семей и людей, составили более триллиона. Я не хочу повторять, но то, что вчера Владимир Владимирович сказал, касается большинства семей. А у нас в Дагестане особенно. Это многодетные семьи. Со своей стороны, могу сказать: во-первых, огромное спасибо тем нашим спонсорам, которые помогают. Мы видим их большую работу. Наш министр труда и социального развития Изумруд Мугутдинова занимается этими вопросами, координирует работу. Мы держим на контроле. Сейчас мы видим, что люди в третий, четвертый и пятый раз обращаются за помощью, и мы создали ситуацию поддержки.

Вместе с тем в самое сложное положение попали люди – в своё время мы об этом говорили и просили их выйти в правовое поле, но не были услышаны, – которые работали в «тени». Таких людей много, это и поденные рабочие, те, кто работал на рынках, на предприятиях, получали зарплату в конверте и многие другие. Вот они оказались в очень тяжелом положении. Мы по этому поводу работаем и с общественными организациями и с фондами.

«Инсан» обратился к нам, мы находим решение, планируем собрать у наших спонсоров 15 млн. Мы до этого никогда так не делали, а сейчас открыли счет в Правительстве. И я сам тоже обращаюсь к бизнесу с тем, чтобы на этот счёт перечисляли деньги. Эти деньги не мы тратим, а передаем фондам, которые себя хорошо зарекомендовали и известны дагестанцам. Это самое главное, что мы сейчас делаем по нашей линии.

Мы планируем снизить налоги по отдельным видам деятельности, законопроект подписан и передан в Народное Собрание. На внеочередной сессии, которая состоится в ближайшее время, законопроекты будут рассмотрены.

Мы начали прием заявок для выдачи займов предпринимателям. Из бюджета направили в фонд микрофинансирования 300 млн рублей. Эти займы будут беспроцентные – на заработную плату сотрудников, на арендные платежи по заниженным процентным ставкам, на погашение ранее взятых кредитов, на строительство коммерческих зданий, а также нецелевые займы. Хотел бы отметить, что процентные ставки по ним не будут превышать ключевые ставки Центробанка.

Также мы сейчас проводим работу по тем, кто оказался в очень сложном положении: и семьи, и те, кто работал в «тени», а их множество – это и те, кто занимался извозом, и те, кто занимался репетиторством, и те, кто сдавал жилье в наем, и многие другие. Сегодня субъектов малого и среднего предпринимательства числится 37 тыс. с количеством занятых около 70 тыс. человек. Это в нашей трехмиллионной республике. По экспертной оценке, таких предприятий более 100 тысяч. В Татарстане, Москве, Московской области, Калужской области был проведен эксперимент, когда всем, кто находился в системе самозанятости в «тени», дали возможность зарегистрироваться. Мы это предлагаем у себя и будем это делать, создаем для этого комфортные условия. Президент сказал, что даже будут возвращены платежи. Мы сейчас это прорабатываем с Федеральным центром.

Кстати, о бюджете, очень важный момент. Мы сегодня говорили о нравственности – за что бы мы ни брались, без нее как-то не получается. Так вот, впервые в этом году наш парламент 100% проголосовал за бюджет этого года не только потому, что в нем 150 млрд, а ещё потому, что всё было обсуждено во фракциях, комитетах и бюджет имеет очевидно выраженную социальную направленность.

Вопрос: В последнее время в адрес Президента РФ, в Ваш адрес поступает немало разного рода обращений от групп врачей, руководителей общественных организаций, Координационного совета РД. Как Вы на это реагируете? И знают ли люди, которые к Вам обратились, что делается с их заявлениями, предложениями, обращениями?

В. Васильев: Конечно, мы отвечаем на их обращения, безусловно, это даже не обсуждается, это наша обязанность.

Вопрос: Вчера Вы обратились к гражданам республики по поводу продолжения режима повышенной готовности. Прокомментируйте, пожалуйста, когда нам, всем дагестанцам, ждать послабления ограничительных мер?

В. Васильев: Когда будет снижение, тогда будем решать. Я не хочу сейчас говорить о дате, боюсь ошибиться. Сейчас самое главное – отношение большинства дагестанцев, за что им большое спасибо. Вы знаете, я вчера впервые услышал от многих – не отменяйте. То есть люди поняли, что это опасно. Еще были, помните, те, кто просил показать заболевших, почему я и назвал эту цифру страшной потерей, которую мы несем. Да, она не выверена до конца, но она показывает масштаб. Всё мы уточним, выясним, всё время расставит по своим местам. Но я еще раз повторяю, что не будет такого, что у нас в республике что-то будет скрываться. Во всяком случае, я не совмещаю свою работу с таким стилем – что-то скрывать. По части дополнительных ограничений: у нас появится перчаточный режим. Сейчас масочный. Маски, особенно в возрасте нашем с Вами, и плюс в определенной ситуации, когда выходим, перчатки.

И, кстати, у нас же работают продовольственные предприятия, будут расширяться. 116 предприятий работают. Мы посчитали с экспертами: процентов 60 нашего промышленного потенциала работало все это время, но работают при одном условии Роспотребнадзора – соблюдать требования безопасности. И я хочу сказать, если возникнет очаг заражения, то это предприятие, естественно, будет закрыто. Это должны понимать все собственники. Сейчас очень важно каждому собственнику думать не только о выгоде и доходе, но и о том, что ничто не станет возможным, если не будут обеспечены правила безопасности и на их предприятии возникнет очаг вируса.

Сейчас уже есть предложение посмотреть летние кафе, там есть вентиляция. Много есть предложений, штаб постоянно над ними работает. У нас все они рассматриваются Роспотребнадзором, и только потом принимаются решения. Я уже говорил: я готов идти на определенные риски, но только не ценой жизни дагестанцев. Я рассказывал одну историю, чтобы было понятно, что это не просто риторика с моей стороны.

Когда мы принимали решение о введении этого режима, я мог его ввести с пятницы на субботу и воскресенье. Я взял на себя ответственность за все наши банкетные залы, потому что, когда навел справки, увидел, сколько там записано свадеб и разных торжеств и сколько закуплено продуктов и прочего. Поэтому я взял на себя ответственность и ввёл режим повышенной готовности с понедельника. У нас весь строительный комплекс работал, все ведущие предприятия промышленности, сельского хозяйства тоже. Если люди выходят работать в поле, то о чем может быть речь, о какой приостановке деятельности? Что люди есть будут? Так что я готов к этому. Посмотрим. Как говорится: мы говорим, а Всевышний определяет. Если будет такая погода, как сейчас, и мы с вами продолжим соблюдать правила, то картина будет меняться в лучшую сторону. Она только начала меняться. Прошу с пониманием отнестись и потерпеть. Кто знает, возможно, мы к концу поста сможем изменить правила поведения. Снижение зависит от нас с вами.

Вопрос: Хочу еще раз вернуться к профессии врача: люди в белых халатах проявляют настоящий героизм и мужество, поэтому, я думаю, они имеют право на моральную, психологическую и финансовую поддержку. Более того, на внимание к семьям врачей, медсестер, санитарок, которые скончались, оказывая помощь больным коронавирусной инфекцией. Сегодня у нас 12 мая – Международный день медицинской сестры. В этой связи я хотел бы, пользуясь случаем, поздравить всех с праздником и сказать, что есть такое предложение депутата парламента РД Магомедхана Арацилова: всех, кто отдал жизнь в этой неравной борьбе с вирусом, представить посмертно к государственным наградам.

В. Васильев: Я поддерживаю Ваше обращение и поздравление. У нас в России есть первая медсестра – это медсестра Бакунина. Так получается, что этот праздник отмечается во всем мире. Спасибо Вам большое, что Вы об этом сейчас сказали. Мы, безусловно, уже работаем над тем, чтобы подготовить специальную награду Республики Дагестан, чтобы передать таким образом искреннюю благодарность всех дагестанцев к благородным, честным, профессиональным медработникам. Будь то врачи именитые, опытные медсестры или санитарки, которые оказываются рядом с человеком, когда, кроме смерти, которая ходит рядом, никого больше нет. Это тоже очень важно. Безусловно, мы воздадим должное всем. Иначе то, о чем Вы говорили, тот нравственный урок не будет получен. Урок, который мы должны дать каждому. Власть, медицина, образование, промышленники, бизнес – все наши направления деятельности и, конечно же, рядовые люди должны понять, что в этой ситуации если мы будем платить налоги, то наши врачи будут получать более высокую заработную плату. Для справки скажу: когда начинали работать, у нас плата за транспортный налог была немного больше 30%, в прошлом году мы приблизились к 70%. Но при этом у нас долг 4 млрд руб. по транспортному налогу. Если бы мы его собрали, то могли бы сейчас потратить эти деньги на решение очень важных вопросов, посоветовавшись с людьми. Многие говорят сейчас: «Давайте раздадим деньги». Но, во-первых, это не мои деньги, это средства бюджета, деньги дагестанцев. Куда их раздать? Под каким контролем? Что это нам даст в результате?

Очень важен нравственный урок, который преподносят нам врачи, и пример, который нам показывает Президент в плане отношения к врачам – выплаты, уважение. Мы должны сейчас понять: если в нашем обществе будет такое уважительное отношение к врачам, педагогам, полицейским, то общество будет готово к любым вызовам. Не сразу. Но по мере того, как лучшие мальчики и девочки наших семей придут в эти отрасли, получат достойное, современное образование, пройдут все процедуры и станут выдающимися, замечательными врачами, специалистами своего дела. Это большая задача. В этом смысл жизни в моем понимании. Желаю всем добра.