Жизнеспособность государства – в нашем единстве

И сегодня, ощущая на себе общую беду, теряя близких в необъявленной войне с непонятной миру пандемией, осознаешь, как же нам все-таки необходимо единство, то самое единство, что во все времена давало силы нашей стране выживать и побеждать.

Все так. И оглядываясь на теперь уже прошлое другой эпохи, 90-х, задумываешься об исторической преемственности, что в свое время позволило перебороть, пережить времена, когда казалось, что путь великой страны чреват необратимыми последствиями, когда за хрупким, призрачным порогом казалось неизбежным небытие. Но даже тогда сомнения гасились той силой духа, что прослеживалась в истории тысячелетней Руси, создавшей мощное централизованное государство. Так каким же смыслом наполнен праздник современной России? Что, многое утеряв по дороге, мы все же сумели восполнить иными ценностями, представлениями, изменив привычную идеологическую парадигму, создав по сути эксклюзивную доктрину политического устройства государства, скрепы которого, как и прежде, должны объединять многонациональную, многоконфессиональную страну? И что же, наконец, дал нам опыт перестроечных лет, ввергнув в пучину испытаний, ломки сознания, традиционных ценностей?

Да, мы выжили. И создавая новую страну ценой большой крови, сумели сохранить то главное, что во все времена нас объединяло. Да, страшной ценой. Вспомним празднование дня независимости в 90-х, когда была принята Декларация о государственном суверенитете РСФСР, ставшая предтечей развала огромной страны, когда прежние государственные стандарты, традиционные институты вмиг оказались разрушены и все полетело в тартарары. Тогда обезумевшим республикам было предложено взять столько суверенитета, сколько они пожелают, что дало подземный толчок цунами, прокатившейся смертоносной гигантской волной по городам и весям бывшей могучей державы, многочисленными кровавыми событиями, в результате чего процесс распада приобрел центробежную силу, да такую, что многие зарубежные эксперты всерьез полагали, что прежней страны нет и уже не будет никогда, она просто исчезнет с политической карты мира.

Да, формировавшуюся политическую систему пришлось собирать по камушкам, скрепляя остатками прежних исторических реалий, отказ от которых означал признание своей несостоятельности. Мы выстояли и тогда. Но россияне все чаще начали задаваться вопросом: от кого независимость и зачем нужно было разрушать страну, объясняя это демократическими реформами, оказавшимися губительными для основной части населения? Разрушив экономику, гайдаровская команда утверждала, что рынок все расставит по своим местам, забыв рассказать своим согражданам, что любой рынок регулируется, и для этого необходимо создавать механизмы по переходу планового хозяйства к рыночному, что и по сей день является предметом для бурных дискуссий среди российских экономистов, продолжающих обсуждать, нужен ли был такой рынок, превративший страну в барахолку, поставив учителей – врачей в ряды торговцев, расстававшихся с последним, чтобы прокормить голодных детей.

А может, лучше не вспоминать об этой странице в истории нашей страны? Или все-таки надо, чтобы удержаться от новых экономических гуру, предлагающих все более замысловатые реформы, от которых стонет народ. Или задуматься над тем, так ли уж нам нужен Ельцин-центр, герой которого останется в народной памяти не как реформатор, а как разрушитель, не как политик, ратовавший за демократию, а как человек, подписавший преступный сговор в Беловежской пуще и спустивший до нитки заработанное всей страной – корабли, заводы, фабрики, уникальные технологии, все, что представляло национальный интерес, и, что самое ужасное, отдав на откуп всевозможным соросам молодежный стратегический ресурс, втемяшив в неподготовленное сознание идеологические конструкции, отчуждающие традиционное, незаметно превращая поколение нового века в граждан мира, не знающих стыда, воюющих с собственным народом. Мы прошли и это испытание ценой неисчислимых жертв, потерь, восполнить которые невозможно, потому что цена этому – жизнь.

Помнится, в 98-м необычный праздник был переименован в День России. А чуть позже новая Россия обрела почву под ногами, убедив в 99-м весь мир, что Россия не только жизнеспособное государство, но и великая военная держава, которая может отстоять свои рубежи той неповторимой кровной чертой характера россиян, что своих не сдает и готова защитить свою высотку до последнего патрона. Тогда в Дагестане свое первое боевое крещение получил и премьер Путин, а мировое сообщество запомнило жесткость и непримиримость будущего российского лидера, много раз потом показавшего кузькину мать нашим политическим оппонентам.

Так в чем же смысл этого праздника? Как мне кажется, сейчас этот вопрос особенно остро стоит перед каждым из нас. И, пожалуй, национальное единство важнее сверхзвука, которым мы так гордимся, демонстрируя мощь отечественных ВКС, убедительные победы в Сирии, вызывающие столь неоднозначную реакцию не только у милых сердцу США, но и у собственных либералов, брызжущих слюной при виде «Бессмертного полка», отчитывающих Путина за российский Крым, Сирию, где мы удерживаем ближневосточный плацдарм от американской экспансии, которая, впрочем, безраздельно хозяйничает в нефтеносном Клондайке, без устали качая углеводороды.

Так чем же стал для россиян этот праздник – обычным выходным днем или новой точкой отсчета? Вновь и вновь задаюсь этим вопросом, пытаясь определить степень консервативности или, наоборот, модернизированности знаковой даты, открывающей новую для россиян эру в истории российской государственности. Время, действительно, досталось нам непростое. И в попытке ничтоже сумняшеся изменить его, ободрав коленки и локти, можно отбить охоту у любого, взявшего на себя роль праведника, напоровшегося на двойные стандарты, так и не разобравшись между риторикой и действительным положением вещей. Вот и борьба с коррупцией словно соперничество с собственной тенью, невидимая, приобретающая лишь контурные очертания, расплывчатые границы, вызывает немало вопросов. Посадок – во! А результат? Он рождает сомнения в том, что коррупция, несмотря на репрессивные меры, вовсе не сокращается, а, как в сказке, все увеличивается и увеличивается.

Да, многое вызывает непростые вопросы. И в сердце таится тревога, и она стойкая, бередящая душу, требует выхода. Так как же будем жить дальше? Как выстраивать отношения с властью и принимать решения, от которых зависит судьба твоей родины, когда ты видишь, что многое остается без движения, а слова расходятся с делами? Можно, конечно, многое списать на проклятых америкашек, но, согласитесь, наши внутренние дела, несмотря на самые жесткие санкции Запада, Евросоюза, решаемы, если только порядок в доме будет наведен и местная власть научится быть честной по отношению к своему народу, перестанет лицемерить, призывая подтягивать пояса, давать карт-бланш олигархату, обогащающемуся несметно за счет прибыли от эксплуатации естественных ресурсов. Иначе это подрывает доверие к власти, создает почву для протестных настроений. К чему я это? Не годится, когда население социального государства нищает на глазах. Девятнадцать миллионов за чертой бедности – нешуточная статистика.

Так как же будем выправлять положение? Вопрос этот не только к власти, но и к самим себе. Поддерживая реформы, необходимые поправки в российскую Конституцию, мы соглашаемся с тем, что трудности неизбежны, и наступит время, когда облегченно вздохнув , мы скажем, ну, вот, мы выстояли, мы выбрались из прорыва. Но и самой власти на местах необходимо шевелиться, доказывая народу, что она по-человечески, а не голословно может облегчить жизнь рядового россиянина. Правда ведь? Ведь речь идет о торжественной дате, о том дне, который стал для каждого из нас новым смыслом, новой идеей, новой идеологией. Так, может, мы, все-таки, поразмыслив, вспомним о том, что единство означает общую ответственность за будущее, а значит, надо принимать решение, непростое, судьбоносное – быть вместе, а не порознь.