Чем примечательна поэтесса Луиза Глюк

Нобелевская премия по литературе в этом году досталась американской поэтессе Луизе Глюк, и, как это чаще всего бывает после очередного вручения Нобелевской премии, все спрашивают: «А кто это?». Не буду позорить вопрошающих и утверждать, что «стыдно не знать, кто такая Луиза Глюк». Поэты в последнее время редко становятся поп-иконами, а поэты из иных языковых культур особенно.
Но все же стоит отметить, что Глюк регулярно входила в список предполагаемых претендентов на Нобелевку по версии букмекеров. В этом году она отметилась в районе 20-го места. Более того, это одна из самых известных и титулованных поэтесс США, собравшая почти полную коллекцию премий, доступных работнику стихотворной индустрии. Тут и специализированные поэтические премии, и Пулитцер, и награды от критиков, и от коллег, и от филологов, и от президента, и даже звание поэта-лауреата. Американский конгресс примерно раз в год выбирает главного стихотворца страны, платит ему стипендию и всячески чествует. Это как если бы в России какой-нибудь поэт собрал все возможные звания и титулы, начиная от «Заслуженного деятеля культуры Липецкой области» и заканчивая Государственной премией и Золотой звездой Героя труда. У нас, кстати, таких поэтов нет, но речь не об этом.
Есть такой формат: преднобелевские ожидания, которые интересующиеся литературой люди непременно начинают оставлять в фейсбуке накануне дня выявления победителя. «Очень хочу, чтобы в этом году вручили Мураками, он давно ходит в фаворитах, намучился бедолага». Мураками действительно давно называют в числе фаворитов, правда, называют не имеющие отношения к Шведской академии букмекеры. Или: «А вдруг они вручат премию Роулинг, и это будет отличная идея, ведь она же научила всех заново читать». Идея действительно может быть отличная, но вот только у шведов оказались свои, отличные от наших планы. Из года в год мы гадаем, а «коварные скандинавы» руководствуются своей логикой. Их постоянно подозревают в том, что награждают не за литературу, а за политику, критикуют за левый уклон или, наоборот, за правый. В этом году многие (включая меня) были убеждены, что премия достанется автору с чёрным цветом кожи, не зря же это был год BLM и беспрецедентных расовых волнений. Но Нобеля получила 77-летняя белая американка еврейского происхождения.
Итак, Луиза Глюк родилась в 1943 году в Нью-Йорке, страдала анорексией и депрессиями, колледж не закончила, была то счастлива, то несчастлива в любви, писала стихи, с одной стороны, очень личные, автобиографические, с другой, черпая вдохновение в античной мифологии и европейских сказаниях. Из статьи в статью американские критики называют её голос сильным, живым и глубоким. Это, конечно, общие слова, которые могут что-то значить, а могут и не значить. Глюк – не суперзвезда, у неё не было камео или упоминаний в «Симпсонах», хотя они были и у Тома Вулфа-младшего, Джонатана Франзена и Майкла Чабона, а недавно скончавшуюся Маю Энджелоу Лиза Симпсон называла своей любимой поэтессой.
Но в сети можно встретить мемы со стихами Глюк. «Ещё до того, как ты прикоснулся ко мне, я уже была твоей; всё, что тебе нужно было сделать, так это посмотреть на меня». Это, конечно, не тот уровень популярности, что есть сейчас у Бродского в Рунете, но стихи Глюк знают и используют. У неё есть бесконечно нежные стихотворения. Можно легко представить, как среднестатистическая пользовательница TikTok отправляет сообщение «крашу» (то есть любимому): «С рассветом дождь прекратился. Я занялась вседневной суетой, я была свободна, но двигалась, как лунатик. Тебя больше не было во мне. Пару дней в чужом городе. Разговор, прикосновенье руки. И вот я сняла обручальное кольцо. Это все, чего мне хотелось: стать голой» (перевод Валерия Черешни).
Но есть у нее совершенно жуткие стихотворения, от которых, несмотря на барьер в виде английского, дует какой-то загробной тоской вроде «Утопленников», где скупо и без подробностей описано, как некие дети ушли под лёд, а за ними плывут их шарфы, плывут всю зиму, пока всё-таки не оказываются на дне. Это стихотворение в своё время даже вызвало определённый скандал, Глюк обвиняли в детоненавистничестве. И даже влюблённые критики жаловались, что эти шарфы у них теперь будут до конца жизни стоять перед глазами.
Вряд ли нас ждёт бум книг Луизы Глюк в переводах ведущих отечественных поэтов. Но очень важно, что Нобелевскую премию получила поэтесса, которая славится именно стихами, а не общественной позицией. Оказывается, в 2020 году так всё ещё можно жить и писать.

Ранние сумерки

Откуда вы знаете
в чём моё счастье? Всё рождённое –
мой крест; ни один из вас
не получился.

Но вы настаиваете,
вы убеждаете:
вот этот – лучше,
вот этот – тебе ближе.
И носитесь со своими ценностями –
чистой жизнью, бесстрастьем –
к ним вы стремитесь.

Что вы можете знать обо мне,
не зная себя?
Вашей памяти не осилить
и прошлого дня –

но не забудьте, что вы – мои дети.
И муки ваши не от других,
а оттого, что вы рождены,
оттого, что вам понадобилась
своя жизнь.

Эрос

В отеле, придвинув стул к окну, смотрю на дождь.
Это был то ли сон, то ли транс —
я любила, и всё же
ничего не хотела.
Не хотелось ни коснуться, ни увидеть тебя.
Хотелось одного:
комната, стул, напев дождя,
часами, в тепле весенней ночи.
И всё; сидеть — и только.
Душа съёжилась: такая малость наполняла её.
Я смотрела на стену ливня, закрывшую тёмный город —
ничто не связывало нас; я отпустила тебя:
живи, как хочешь.
С рассветом дождь прекратился. Я занялась
вседневной суетой, я была свободна,
но двигалась, как лунатик.
Тебя больше не было во мне.
Пару дней в чужом городе.
Разговор, прикосновенье руки.
И вот, я сняла обручальное кольцо.
Это всё, чего мне хотелось: стать голой.

Перевод Валерия Черешни