«В ИГ много плохих людей, а жизнь очень тяжёлая»

«Изучал я юриспруденцию в университете аль-Фурат, приехал навестить семью на Рамадан. Патруль ИГ забрал у меня документы, я оказался под домашним арестом. Вернуться в университет я не мог, а ведь доучиться мне оставалось всего 6 месяцев. В своём собственном доме я стал пленником: без паспорта невозможно выйти.

Игиловцы сказали, что мне нужно изучать дауа (исламское право) и что я должен раскаяться. Так я записался на их курс шариата. Дауа всегда имело для меня особое значение, ведь я должен был стать юристом. Но, когда проходишь подготовку в ИГ, нужно отречься от всего того, что изучал раньше, и говорить, что теперь ты веришь в законы шариата».

Как поведал Абу Абдур Рахман, для преподавания шариата в ИГ приглашают учителей из разных стран, знающих, как правильно выстроить диалог, чтобы собеседник даже не задумывался, что истина может быть совсем иной. «Шейх, который обучал нас, имел докторскую степень по английскому языку, преподавал в университете в Иордании. Он приводил примеры из Корана и строил дискуссию так, что мы не могли оспаривать его мнение – ведь это же священный текст, Коран!» – рассказывает Абу Абдур Рахман.

Они говорят своим ученикам, что те неправильно живут и идут по неверному пути. Опираясь на Коран, поясняют, как прийти к «истинному исламу» и что для этого нужно делать. Молодые люди, подкрепившись «истинными» знаниями, верят всему, при этом не имея возможности проверить правильность всех сказанных слов.

«Самое главное, – говорил он нам, – что мы живём не так, как подобает истинным мусульманам. Он объяснял, и мы верили. Он всем нам нравился, и курс мы проходили с удовольствием. Я очень серьёзно относился ко всему, что было на занятиях. Шейх учил нас нашей вере – тому, чего мы раньше не знали. Он говорил, что это и есть настоящее обучение: «Мы учим вас тому, что основано на Коране. В исламе есть хадисы достоверные и те, которым верят меньше. Но ИГ переиначивает и те, и другие, чтобы подогнать под свои цели», – продолжает Абу Абдур Рахман.

«Вот когда игиловцы говорят: «Возьмите его и убейте», я думаю, зачем нужно это делать? Вы раскрыли его сердце и всё своими глазами увидели? Я больше не вижу, чтобы сирийцы сражались за ИГ по доброй воле. Так поступают только иностранцы. Когда я веду дела с игиловцами, то вижу, как нечестно они поступают, берут взятки. ИГ больше никому не нравится, их ненавидят и сторонятся и на рынке, и на улице, и дома, к ним не приходят в гости», – говорит Абу Абдур Рахман.

— По стечению обстоятельств в этом водовороте может оказаться любой, и это не зависит от возраста или образования, но всегда есть возможность вовремя остановиться и жить в мире».

«В ИГ много плохих людей, а жизнь очень тяжёлая», – говорит Абу Абдур Рахман.