В поисках пленников джихада

Журналист снимал этот фильм почти полгода, и все это время он вместе с одной из главных героинь своей ленты на территории, прежде подконтрольной боевикам ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в России), искал ее маленького сына, которого туда увез бывший муж.

В своем специальном репортаже А. Рогаткин сумел показать весь ужас бессмысленной войны, ужас терроризма, неизбывный страх в глазах осиротевших, оторванных от родных детей, по вине родителей оказавшихся в гуще войны и страданий.

Среди террористов в Сирии много женщин и детей из России. Они оказались там не по своей воле, их туда забрали фанатики-мужья. Кто-то из них погиб, кто-то сумел убежать. Многие дети, обезумев от страха во время массированных бомбардировок, прятались в укромных местах и теряли родителей. Осиротевшие дети бродили по руинам в поисках пищи – голодные, испуганные, покинутые, никому не нужные. А у оставшихся в России родственников возможности приехать и забрать их нет никакой.

Террористы не имеют нации, у них нет родины, нет души и разума. Терроризм всегда был противен духу человека. Однако в истории человечества целые периоды были заражены его вирусом.

К примеру, в Османской империи существовала такая практика: военные забирали детей из Европы и готовили из них в специальных школах янычаров, планомерно вытравляя из их памяти все, что имело отношение к прежней родине и народу. Затем эти янычары, превращенные в бездушных убийц, возвращались в свои страны и начинали сеять смерть среди соплеменников. Аналогичную практику взяли на вооружение сегодняшние террористы. Из наших детей они готовят будущих смертников. Если мы не освободим их, вырастет новое поколение террористов, боевиков и «шахидов».

По информации члена Комитета Совета Федерации ФС РФ по международным делам Игоря Морозова, точной статистики российских детей, находящихся в руках террористов, нет ни у кого. Сегодня этим вопросом занимается специальная комиссия. По статистике же Федеральной службы безопасности России, на стороне ИГИЛ воюют более 2 тысяч граждан России и более 5 тысяч выходцев из стран СНГ. Многие из них забрали туда свои семьи.

Немало трагических историй связано и с жителями нашей республики. К примеру, Эльдар Ибрагимов из Махачкалы, обманув родственников, вывез жену с ребенком сначала в Турцию, а оттуда в Сирию. Сам погиб во время бомбежки, жена сумела вернуться, а их маленький Хадис остался в руках боевиков. К жительнице Дербента Зайнаб Ахмедовой из ада ИГИЛ из четырех внуков вернулись только двое. Ее единственный сын Манаф, забрав семью, уехал в Мосул. После массированной бомбардировки он с двумя сыновьями погиб, невестка оказалась в госпитале. Хадижат Магомедова из Хасавюрта во время телепередачи о русских детях, найденных среди руин сирийских городов, опознала своего племянника. Сестра успела сообщить ей, что ее муж погиб, а сама с ребенком не может выбраться из осажденного боевиками города.

Таких историй много. И за каждой из них — сломанные судьбы, разбитые надежды, людские слезы, горе детей.

Сегодня ИГИЛ близок к уничтожению. Но и сейчас находятся те, кто готов стать пушечным мясом в чужой войне.

Почему это происходит? Или у нас профилактика терроризма ведется на недостаточном уровне? Молодежи и их проблемам в нашей стране уделяется недостаточно внимания?

Дело в другом. У нас в стране достаточно хорошо поставлена профилактическая работа по противодействию идеологии терроризма. Но на распространение этой человеконенавистнической идеологии враги затрачивают слишком много средств и сил. Поэтому количество пленников джихада пока не уменьшается радикально.

Невозможно убить дракона, не отрубив ему головы.