Если и наказывать, то не очень строго

Напомним, 6 октября 2018 года в Лас-Вегасе Хабиб Нурмагомедов защитил титул чемпиона UFC, победив ирландца Конора МакГрегора: в четвертом раунде он провел болевой прием, и соперник сдался. Сразу после остановки боя Хабиб выпрыгнул из октагона, атаковав тренера Мак­Грегора по бразильскому джиу-джитсу Диллона Дэниса. В зале начались беспорядки, в которых в том числе приняли участие друзья Нурмагомедова. В итоге Атлетическая комиссия штата Невада дисквалифицировала Хабиба на девять месяцев и оштрафовала на 500 тысяч долларов. Общие же траты Нурмагомедова составили порядка 750-800 тысяч долларов, включая оплату штрафов партнеров по команде и расходы на юристов.

– Даже когда произошла потасовка с Конором, можно было увидеть подтверждение того, что в этой команде все за одного, – пишет Абдулманап. – Не совсем удачный пример, конечно, потому что я всегда был к таким моментам на 100 процентов строг. От спортсмена не должна исходить опасность ни для болельщиков, ни для тренеров, ни для секундантов. Очень важный момент опять-таки с точки зрения личного примера для окружающих. Вам дали соперника в октагоне – деритесь с ним. Что внутри – это между вами двумя, но не более. В кодексе спортсмена есть важная вещь: ты должен уважать угол соперника, а также зрителей, которые пришли на вас смотреть. Это то, что нужно передать следующим поколениям. Уважение к болельщикам и к команде противника, который, каким бы ни был, точно так же готовился к этому бою. Кто из вас победит – на то воля Всевышнего. Но в любом случае подойти после поединка, чтобы пожать руку и поблагодарить за работу, надо обязательно.

А тут получилось совсем другое. Это был момент в третьем раунде. Когда они дрались стоя, Хабиб прижал Конора к сетке. Угол ирландца кричал: «Крыса, ты же обещал драться в стойке, так дерись!». Команда МакГрегора оскорбляла моего сына, что вообще недопустимо. Угол может подсказать своему спортсмену что-то, но ни в коем случае не должен произносить даже имя соперника, тем более обращаться к нему. Это можно было бы понять, если бы Хабиб вел себя неспортивно изначально, что-то сам сказал им, но такого не было. Он просто дерется с их бойцом, а те его оскорбляют!

Мало того, это – если уж начистоту – наблюдалось в течение всех 100 дней подготовки. Например, Хабибу на пресс-конференции предлагали виски, зная, что он вообще не пьет. Это не была случайность: все в курсе, что у него другой образ жизни, другая религия. Оскорбляли, пытаясь лишить морального равновесия, отца и тренера, то есть меня. Я сам не воспринимал это близко к сердцу. Просто понимал, что чуть-чуть умнее, чем они, потому что себе таких вещей не позволяю. Еще мне было доподлинно известно, что если мы где-то встретимся, то они мне прямо в глаза не посмотрят. Не посмеют. Поэтому я просто говорил: «Готовься, сын. Когда клетку закроют, тогда твое время и придет». То есть я личным примером показывал, как нужно реагировать в подобных ситуациях.

И тем не менее случилось то, что случилось. Был такой момент – Хабиб выпрыгнул из октагона. К таким поворотам, повторюсь, я предельно строг. Была ранее ситуация, когда Тагир подрался с армянским бойцом в Краснодаре. Так угол от радости победы запрыгнул почти в полном составе внутрь. Их тогда оштрафовали на 30 процентов от гонорара. Когда все успокоилось и они подошли ко мне, я сказал, что сам их еще на большую сумму оштрафовал. А чему тут удивляться? Вас хотят таким образом усмирить, воспитать, образумить. Будь моя воля – наказал бы строже. Если нарушает только сам угол, я ввел бы штраф в 50 процентов. Ну а когда инцидент повлек вред зрителю, посторонним людям – тогда 100 процентов, то есть гонорар не выплачивается. Мы же должны воспитывать и нести добрую волю через наше зрелище! Раз пришли люди, которые хотят интересно провести время и заплатили за это деньги, им ни в коем случае не должно быть нанесено вреда.

Меня покойный ныне отец просил не ругать Хабиба. А потом и глава нашего государства Владимир Владимирович Путин также попросил если и наказывать, то не очень строго. Я прислушался, но изначально намерения были весьма и весьма серьезные, жесткие.