И ты войдешь в распахнутые двери…

Светлана Крымова еще до родов узнала, что у ее мальчика патология сердца.Врачи обнадежили: «Можно будет сделать операцию». Первая Светина мысль была парадоксальной: «Зато никто не скажет,
что не смогла родить». И только потом пришло осознание. Пятое ЭКО, долгий путь за ребенком из Кузбасса в Москву. Три попытки там и еще две в столице. Вагон денег, разочарований и надежд. Но все-таки чудо случилось. Родился Сашенька, и даже смог сравнительно быстро выписаться домой.Точнее, на съемную квартиру.

Четыре месяца Саша ждал операции. Родители продали старый «Жигуль», чтобы купить «заплаточку» для сердца. В больнице спать рядом с сыном Света не могла. Все они, мамочки, отдыхали по очереди на столе и лавках в комнате для приема пищи. А днем мыли палаты и бесконечно ждали. Сашенькина операция прошла успешно. Света ликовала и безрезультатно умоляла пустить ее к ребенку в реанимацию. Но утром Саши не стало…

Свете не разрешили пройти в реанимацию, но пустили в морг. И самым страшным для нее было даже не то, что сына не могли долго похоронить из-за отсутствия прописки, а одна упрямая мысль, что сыночек выжил, если бы она хоть минуту подержала его за теплую и влажную ручку.

Именно поэтому Светлана одной из первых подписала петицию в Министерство здравоохранения РФ, объясняющую незаконность разлучения детей с родителями во время госпитализации. Ведь даже в Конвенции ООН о правах ребенка описаны базовые права ребенка «на заботу родителей и на неразлучение с родителями».

ЛИНИЯ ПЕРЕМЕН

Во многом благодаря общественности голос Светы и таких же матерей, как она, был услышан на самом высоком государственном уровне. В апреле 2016 года актер и глава Благотворительного фонда помощи детям с тяжелыми заболеваниями мозга Константин Хабенский в ходе «Прямой линии с Владимиром Путиным» поднял этот вопрос, предложив дополнить закон так, чтобы никаких трактовок тот не имел. И закон дополнился. Правилами. Во исполнение перечня поручений президента Минздрав направил методическое письмо «О правилах посещения родственниками пациентов в отделениях реанимации и интенсивной терапии (реанимации)». А три благотворительные организации вместе с Агентством стратегических инициатив создали проект «Открытая реанимация», призывающий объединить пациентов, их родственников и врачей в поиске удобных для всех решений.

Упорядочить систему посещения реанимации можно было давным-давно. И не все врачи и медсестры, как может казаться, были категорически против трудного шага. Бывают случаи, когда пациенты находятся в стабильном состоянии месяцами. Почему бы не пускать к ним родственников?

Правда, для этого в реанимации хронические больные должны лежать отдельно от экстренных. В ФГБУ «НМИЦ ДГОИ им. Дмитрия Рогачева» есть отдельные боксы, а значит, больше возможностей для изоляции при риске инфекции. Родители имеют возможность, даже при ухудшении состояния ребенка, видеть, что врачи делают все возможное. Это ликвидирует причину исторического недоверия семьи пациента ко всей медицинской системе.

В ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр гематологии» тоже раньше было не пройти. После реконструкции появились одноместные палаты.

ВРЕМЯ — НАЗАД

Уже сейчас, по прошествии 13 лет после потери ребенка, Светлана Крымова жалеет, что соответствующий закон не приняли тогда. Она признает: «Не коснись меня беда, мне было бы не до информационных писем Минздрава. Потому что было бы все равно, как и многим другим, кто далек от подобных проблем».

Сегодня ее второму сыну уже 10 лет, он здоров, красив и весел. Все эти годы Света боролась за право матери быть рядом с ребенком в самую страшную минуту.