История одной мечети

На рисунке начала XIX в. мечеть изображена с традиционным купольным перекрытием.

Интересна судьба мечети, связанная с его названием: килиса означает церковь, храм.

22 июня 1806 года царское войско под командованием генерал-лейтенанта Глазенапа вошло в Дербент. Офицерский состав был расквартирован в цитадели Нарын-кала и в домах жителей города. За отсутствием в городе церкви для отправления христианских обрядов в гарнизоне пользовались походным алтарем.

При посещении города главнокомандующим на Кавказе генералом А.П. Ермоловым в 1823 году гарнизонное офицерство поставило перед ним вопрос о строительстве церкви. И генерал быстро решил его. По его распоряжению здание магальной (квартальной) мечети на торговой площади было отдано под церковь во имя св. Георгия Победоносца, и над куполом здания был водружен крест. Здание использовалось гарнизоном под церковь в течение почти 30 лет.

После постройки в городе новой соборной церкви (1852 г.) все христианские богослужения стали проводиться в ней. К этому времени военный гарнизон был перемещен в выстроенные казармы в нижней части города. Там же, в новой части города, проживало и все гражданское христианское население. Поэтому надобность в маленьком здании бывшей мечети, расположенной в старой, мусульманской части города, для христиан отпала. Однако власть не торопилась возвращать пустующее здание мусульманам.

В феврале 1853 года мусульмане подали военному губернатору города прошение о возврате им здания мечети. Военный губернатор города Ю.Ф. Минквиц только в 1855 году рассмотрел этот вопрос и предложил вернуть здание просителям «…за ненадобностью в нем христиан и во избежание бесполезных расходов по его поддержанию».

Однако из Тифлиса в декабре 1855 года пришло уведомление о том, что «… главнокомандующий (имелся в виду наместник и главнокомандующий на Кавказе генерал от инфантерии Н.Н. Муравьев. – Г.Г.) отозваться изволил, что христианская церковь, единожды освященная по обряду христианскому, ни в каком случае не может быть обращена в мечеть для совершения в ней богослужения магометанского, а должна она навсегда оставаться церковью христианскою, пока она от действия времени не придет в разрушение, и тогда, по снятию здания, должна она быть заменена часовнею, на том же месте построенною. Согласно тому старая церковь Дербентская никогда не может быть обращена в мечеть».

Мусульманское общество, не соглашаясь с подобным решением, продолжало просить возвращения здания бывшей мечети, а военный губернатор писал начальнику Дагестанской области: «…Несмотря на сорокалетнее нахождение под церковью, здание в строгой неприкосновенности сохранило форму мечети и отличается лишь крестом, водруженным на куполе. Можно думать, что здание не переделывалось из той осмотрительности, чтобы, не изменяя его против того, как оно было мечетью, примирить мусульман с той мыслью, что мечеть отобрана у них временно и следовательно будет возвращена им. Неизменяемость эта простиралась до того, что даже колокольня не пристроена к зданию, а поставлена отдельно в виде вышки на четырех столбах. После этого понятно, какие чувства должен породить в мусульманах отказ в возвращении им здания… Считаю своим долгом не умолчать здесь, что протест мусульман, как мне доложено, при толках между собою сложился в следующих фразах: «…мы не просили отдачи нам церкви под мечеть, мы просили о возвращении нам мечети, занятой у нас временно под церковь. Никакая религия не запрещает возвратить другому, что у него взято. Если место нашей молитвы нечисто для того, что здание должно скорее разрушить, чем возвратить, то почему же оно было занято под церковь? Для чего нам русские говорят, что храм молитвы всякой веры свят?»

Полагаю справедливым и полезным возвратить здание по следующим выводам:

1. Церковь в мечетском здании временная с походным складным престолом.

2. Занятие под церковь мечети едва ли не первый пример в крае.

К чести дербентцев, в делах и в памяти общества не сохранилось ни одного случая в городе, что не только масса, но и отдельные лица из мусульман чем-либо выказывали враждебное чувство за обращение их мечети в церковь, не видели насилия, пока не выстроена новая церковь. С этого времени их настроение изменилось, естественно чувство затаенного оскорбления, т.к. нежелание наше возвратить им мечеть, когда уже не имеем надобности в ней, они не могут не считать насилием».

Однако и это обращение военного губернатора города не возымело действия.

В январе 1864 года новый наместник на Кавказе Великий князь Михаил Николаевич выставил новые условия: жителям самим разобрать здание мечети и использовать строительный материал на постройку новой мечети, но в другом месте.

Однако горожане не согласились с подобным, явно тенденциозным решением властей и продолжали требовать возврата здания мечети без всяких на то условий. И только в 1866 г. последовало распоряжение наместника о возврате здания мечети мусульманам.

С тех пор за этой мечетью закрепилось название Килиса-мэсджиди.

Остававшееся почти 15 лет без присмотра здание мечети к этому времени пришло в ветхое состояние и грозило полным разрушением. Восстановление здания власти возложили на мусульман города, которые за неимением достаточных средств упростили его архитектуру. В частности, не возвели бывший первоначально купол.