Мама, воспитавшая Героя

С началом специальной военной операции, когда ежедневно узнаёшь о подвигах и героизме российских военно­служащих, мысленно вспоминаешь и благодаришь их матерей, воспитавших героев, настоящих мужчин и защитников. Эти женщины – символ любви, мужества и стойкости.

Гордость и тревога за ребят-фронтовиков, как и боль горестных утрат, тоже стали общей частицей нашей жизни. Можно только представить, сколько переживаний испытывают мамы, чьи сыновья сейчас воюют на передовой. Но невозможно представить и описать словами душевную боль мам, потерявших своих сыновей-героев.

Так получилось, что мать Героя России Магомеда Исбаки­ева Марина стала для меня очень близким человеком. И сегодня я хочу рассказать именно о ней. О женщине, которая собрала свое разбитое сердце по кусочкам…

Марина родилась в Махачкале в дружной многодетной семье Абсалутдина и Гурсалан Чарандаевых.

Муж Магомед просто боготворил супругу и детей

– Нас было пятеро детей у родителей – три девочки и два мальчика. И я с самых малых лет была папиной дочкой. Помню, даже косички заплетать разрешала только ему. Мама всегда торопилась по утрам на работу и волосы сестрам собирала второпях… А папа расчесывал аккуратно, мягко. Когда родители, бывало, ссорились, всегда становилась на сторону папы. Все за маму, одна я папина. Он баловал меня очень. Я даже мечтала, что мой муж будет с таким же характером, как у моего отца, – смеясь, вспоминает Марина.

Окончив Махачкалинскую школу № 39, девушка собиралась поступать в пединститут, но тут встретила молодого лейтенанта Магомеда Исбакиева. Парень, как только увидел стройную, красивую девушку с озорными глазами в гостях у общих друзей, сразу сказал: «Ты будешь моей женой».

– Конечно, мне эта самоуверенность совсем не понравилась, да и сам он меня поначалу не впечатлил. Я – лачка, он – аварец. Это сейчас никого межнациональными браками не удивишь, а тогда это было скорее исключение, чем правило, – рассказывает подруга.

С дочерью Земфирой и внуком Хамзатом

Но молодой офицер так красиво ухаживал, что вскоре крепость пала. И увез он свою ненаглядную из жаркого Дагестана в снежную Якутию. Но замужество не поставило крест на мечте девушки о педагогическом образовании. Она поступила в пединститут в Иркутске. В 1984 году в городе Мирном родился первенец, которого, как и отца назвали Магомедом, а через два года, уже в Чернышевске, родилась дочь Земфира.

– Несколько лет мы там прожили. Это было сложное для меня время. Дети маленькие, рядом из родных никого, чтобы помочь. Муж постоянно на службе. Магомед был спокойным ребенком, а Зулька была капризулька, постоянно на руках. Она была крупным ребенком, а я худенькая. Одной рукой ее держу, второй – готовлю. Уставала, конечно. Да еще муж был очень хлебосольным: бывало, человек двадцать его сослуживцев разом в гости приходили на хинкал. Ох, сколько килограммов муки на эти хинкалы и чуду ушло…

Но это было и счастливое время. Мы были молоды, влюблены. Магомед пылинки с меня сдувал. Баловал так же, как папа. Сам мне наряды покупал, доставал (тогда ведь в магазине тяжело было что-то купить) по знакомству какие-то платья. Помню, когда я пошла работать заведующей детсадом, купил мне потрясающие сиреневые туфли. Какие это были туфли – мечта! Я в них себя Золушкой на балу ощущала, честно.

Но суровый климат и, прямо скажем, нелегкий быт подкосили здоровье Марины. И на семейном совете супруги решили, что ей нужно возвращаться в Дагестан. Магомед, как человек военный, должен был служить там, куда его направила Родина, и с семьей поехать не мог. Марина уехала в Махачкалу без него.

Здесь дети пошли в первый класс. А через какое-то время Магомеда Исбакиева-старшего перевели служить в Москву. Сын в то время был уже в четвертом классе, Земфира – во втором. Московский климат – это не суровые якутские морозы, и Марина поехала к мужу, решила заняться бизнесом, открыла магазин. Казалось, жизнь налаживается. Но не стоит забывать, что это были те самые лихие 90-е.

– Какой только нечисти тогда не вылезло. Националисты, панки, скинхеды. Бывало, и магазин мой громили, и на улицу страшновато было выходить. А в школе сыну приходилось держать оборону. И за себя, и за сестру. Задевали, обижали. Помню, пришел поначалу как-то со слезами на глазах, а муж ему сказал: «Ты – мужчина! Ты – горец! Никогда об этом не забывай. Не смей плакать. Иди и накажи тех, кто оскорбляет тебя и твою семью».

И мой Мага пошел в спортзал. Борьба, бокс, единоборства, рукопашный бой. Дрался отчаянно, уважать себя и сестру заставил. Да так, что в сторону Зульки даже смотреть косо боялись.

В то время, помнишь, все мальчишки увлекались фильмами про Рембо? Вот и Мага из качалок не выходил. Разработал для себя меню с правильным питанием. Принес мне, сказал: «Готовь по списку». Я обрадовалась: раньше мало ел. Только блины – за милую душу. Любил их так, что сам научился готовить еще с детства. И позывной его «Кобра» тоже родом оттуда, из эпохи Сталлоне, – вспоминает мать.

А еще отец учил сына, что он – опора для мамы и сестры. Личным примером воспитывал в нем безмерное уважение к женщине. Тогда еще не было праздника День матери. И на 8 Марта мальчик, чтобы купить подарки своим женщинам, мыл машины. «Принес нам с Зулькой по мягкой игрушке. До сих пор их храним», – улыбается Марина.

После школы вопрос, какую дорогу выберет сын, даже не стоял. Отец решил, что быть Исбакиеву-младшему военным, он и подчинился. Позже поступил в Новосибирский военный институт, после чего пошёл в разведку ВДВ. Служил на Урале, в Душанбе. Не всё складывалось так, как хотелось. Армия уже не была такой силой, как раньше. Офицеры уходили в поисках заработков в охранные структуры. Да еще и глава семьи, полковник Исбакиев, ушел в отставку по состоянию здоровья. У него диагностировали рак, и вскоре его не стало.

Магомед решил пойти работать в частное охранное агентство. Но на «гражданке» найти себя не мог. И вновь вернулся в ряды Вооруженных сил. Дважды уезжал в Сирию в боевые командировки, где получил медаль «За отвагу», также был удостоен ордена Мужества, медали Жукова и других наград.

– О том, что в Сирию его отправляли, мне никогда не говорил. Просто сказал: «Был в командировке». Это потом, уже когда его не стало, многое узнала. И про эти самые командировки, и про ордена. Помню, на мой день рождения пришел, принес золотой браслет. Сам мне его на руку надел и сказал: «Никогда не снимай». Вот и не снимаю, – поглаживая этот самый браслет, говорит Марина.

Когда началась спецоперация на Украине, Магомед Исбакиев принял в ней участие одним из первых. Матери сказал только спустя месяц.

– Позвонил мне по видео 8 марта. Говорит: «Привет, мамулька. Поздравляю. Чем тебя порадовать на праздник? Какие женские штучки у вас там в моде? Может спа-процедуры, ботекс какой-нибудь? Ты у меня, конечно, и так красавица, но для души…» И смеется. А я на него смотрю и вижу, что устал он очень, измучен. А на заднем плане техника с буквой «Z». Сразу поняла, где он. Ответила: «Мамин хазина, не нужно мне никаких подарков. Самый большой для меня подарок – чтобы ты живым вернулся». А он смеется: «Мамулька, ты чего? Я же разведчик. Мы – самые защищенные». А вечером от него принесли огромный букет цветов. Мне и дочке. Как он эту доставку организовал –
не знаю.

В глазах матери невыплаканные слезы. Сейчас она снова там, в тех счастливых мгновениях, когда ее ненаглядный сыночек еще жив, еще улыбается своей такой родной, белозубой улыбкой…

О том дне, когда ее жизнь разделилась на «до» и «после», мы не говорим. Пережитое горе невозможно облечь в слова. Они бессильны передать ту боль, что в одночасье разбила сердце, иссушила душу. Да, губы ее улыбаются, но в глазах – горечь.

Я не спрашиваю, как она живет сегодня. Знаю. Только памятью о сыне. Теперь подарок для нее – это каждое мероприятие, посвященное ему. Открытие памятника в Каспийске, парты Героев с его фотографией, встреча с его боевыми друзьями, памятные таблички в ее родном селении и памятник сыну на родине мужа, в Гергебильском районе.

Марина, родная, да, он больше не позвонит, не поздравит, не скажет, улыбаясь, свое коронное: «Привет, мамулька». Это больно. Но рядом – Земфира, рядом внуки – Хамзатик, которого он любил, как своего родного сына, и копия папы – красавица Мишель. А значит, жизнь продолжается. Ты сильная. Ты сможешь.