Пушкин и Кавказ

Что же дает нам основание так говорить? Здесь можно привести суждение о «Путешествии в Арзрум» приснопамятного Фаддея Булгарина, сохраненное по странной прихоти истории. «Кавказ, Азия и война! – сокрушался он в журнальном обзоре. – Уже в этих трех словах есть поэзия, а «Путешествие в Арзрум» есть не что иное, как холодные записки, в которых нет и следа поэзии».

Как видим, Пушкина упрекали в нежелании проявить подобающий казенный интерес к романтике военной экспедиции против непокорных азиатских дикарей. Шаблонная восточная экзотика питалась скучающим и грубым обывательским любопытством. Точно таким (и никаким более!) образом она довольно часто и едва заметно входила в среднеевропейский националистически-колониальный стереотип, плавно перешедший и в ХХ век. Достаточно вспомнить того же Редьярда Киплинга, воспевшего превосходство белой расы и обратившегося в антигероя современной Индии.

Поэт ощущал трагедию межконфессиональных преград с далеко опережающей свою эпоху остротой. Только Пушкину было дано свыше понять с необыкновенной ясностью роль межкультурных и межрелигиозных препятствий

Возникновение этого стереотипа гений Пушкина как раз и предвидит и делает всё возможное, чтобы его сломать. Внимание Александра Сергеевича сосредотачивается на внутреннем, чисто человеческом, душевном контакте представителей разных религий, искреннем желании проникнуть в понятия культуры и среды ислама. Безответное чувство и затем трагедия и гибель Черкешенки в «Кавказском пленнике» возносят ее на духовный уровень, вполне сопоставимый с уровнем «европейца»-русского.

Поэт ощущал трагедию межконфессиональных преград с далеко опережающей свою эпоху остротой. Только Пушкину было дано свыше понять с необыкновенной ясностью роль межкультурных и межрелигиозных препятствий. Эскиз межконфессиональной темы, можно добавить, мыслился ему и в другом виде – в наброске поэмы из жизни кубанских казаков под названием «Русская девушка и черкес». Совершенно не случайно, наряду с Нижним Новгородом, Крымом и Одессой, авторская воля Пушкина включает Кавказ – уникальный перекресток цивилизаций.

После него в культуре нашего ­Отечества окончательно становится физически невозможным любой провинциализм, любое ограничение в общественной жизни выгодами какой-либо одной нации. Открытие Пушкиным темы Кавказа сформировало модель взаимоотношений России со всей исламской цивилизацией.

В 1960-е годы образ поэта воплощал в себе веру людей в завтрашний день страны, основанную на невиданной ранее стабильности и гармонии культурных ориентиров общества.

Александр Сергеевич Пушкин принадлежит всей планете, он открыт всему миру. И отменить его невозможно.