Дагестан и Россия

Еще до начала ХVI века низовья Терека стали заселяться русскими вольными людьми, известными как терские и гребенские казаки. Это были беглецы с рязанской земли, выходцы с Дона, Волги и других мест. Русские хутора граничили с поселениями ногайцев, аварцев, кумыков, чеченцев и других кавказ-ских народов. Между русскими и местным северокавказским населением постепенно устанавливались тесные связи, даже различия в вероисповедании не были препятствием для взаимных браков. Со временем казаки и горцы перенимали друг у друга некоторые элементы языка, заимствовали многие обычаи и привычки. Первые непосредственные контакты дагестанцев и других северокавказских народов с русским населением имели значение для их будущего. Они становились шире и многообразнее, делались основой мирного сотрудничества ещё задолго до появления в этих местах царской администрации.

Покорив Казанское и Астраханское ханства, Россия овладела

Волжским путем и к 1556 году вышла к Каспийскому морю. Это привело к развитию связей с Закавказьем и Ираном. Чтобы обеспечить надежный путь в Закавказье, Иван Грозный в 1577 году построил на реке Терек крепость Терки (Теркинский городок). На следующий же год шамхал, а также князь небольшого Тюменского владения, расположенного к северу от нижнего течения р. Терек, послали в Москву своих послов с предложением нести службу на благо Русского государства. Укрепил русско-северокавказские отношения и добровольный переход Кабарды под власть России. Однако после этого отношения шамхала с кабардинскими феодалами обострились. Феодальные распри и соперничество между ними не позволяли наладить отношения с Россией. Этим, в частности, был вызван и поход воеводы Черемисина на Тарки в 1560 году. Еще более отношения с Россией осложнились после того, как в Дагестан вошли турецкие войска.

В этот период (с 1587 г.) правители Кахетии пожелали принять русское правительство. Чтобы обеспечить надежные пути в Грузию, русские власти в 1588 году построили на р. Терек крепость Терки (Терский городок), а затем укрепились на реке Сулак. Усиление русского влияния на Северном Кавказе встретило противодействие со стороны Османской империи и её вассала – крымского хана. Поэтому турецкое командование в Дербенте приложило немало усилий для восстановления местного населения против русских людей на Северном Кавказе. А шамхал, по наущению турок, стал мешать связям России с Кахетией. Это привело к походу русского войска на Тарки в 1591 году, а затем – в 1594-1595 годах.

На протяжении XVII века заметно постепенное усиление и расширение русско-дагестанских связей. Российское правительство в первые годы XVII века продолжало политику, наметившуюся прежде. В соответствии с пожеланиями и советами кахетинских царей Борис Годунов пытался военными средствами проложить путь от Астрахани и Тарков в Кахетию. С этой целью в 1604 году в Дагестан были направлены воеводы Бутурлин и Плещеев со значительным войском. При поддержке кабардинских и окоцких  феодальных отрядов им удалось занять Эндери и несколько сел на реке Сулак, захватить Тарки и заложить крепость у Туралинского озера. Обеспокоенные дагестанские владетели сплотились против этого вторжения. На помощь им из Шемахи прибыл сильный турецкий отряд с артиллерией. Попытка русских властей добиться своих целей окончилась неудачно. Начавшееся вскоре на Руси «смутное время» сделало вообще невозможным проведение активной русской внешней политики.

Несмотря ни на что, бесперебойная торговля с Терками продолжалась. Благодаря этому лишенные всякой поддержки из охваченной «смутой» России, отрезанные даже от Астрахани Терский городок и четыре его слободы уцелели до возобновления связей с Москвой. К началу XVII века успели сложиться устойчивые экономические связи дагестанских земель с русским населением Притеречья. В XVII веке Терки становятся значительным центром торговли. Из России сюда везли сукно, льняной холст, меха, выделанные кожи, котлы, кубки, мелкие металлические и даже деревянные изделия, а в конце века – бумагу, европей-ские товары и по особому разрешению – огнестрельное и холодное оружие, панцири. Из дагестанских земель в Терки доставляли просо, ячмень, пшеницу, муку.

Так как через Приморский Дагестан проходил международный торговый путь, то часть восточных товаров в виде пошлин «оседала» в Шамхальстве, Уцмийстве, Дербенте. Из Ирана в Дагестан шли металлические изделия, шелк-сырец и крашеный сафьян, бумага, серебряная монета. Значительная часть восточного импорта затем отправлялась из Дагестана в Россию.

И русские власти, и дагестанские владетели способствовали взаимной торговле. Интересны условия обеих сторон при вступлении горского владетеля в русское подданство: русская сторона требовала обычно присяги и аманатов – заложников (как гарантии исполнения договора), присягающие же в первую очередь просили торговых льгот, жалования или даров, реже – военной помощи в междоусобицах.

В свою очередь дагестанские владетели, оказавшись между тремя сильными державами – Ираном, Турцией и Россией, стремятся использовать их соперничество в своих интересах, сохранить самостоятельность, применяя политику лавирования. Одна из её форм  — принятие двойного подданства (русского и иранского одновременно) с использованием русско-иранских противоречий, а также расхождений в действиях местных (терских и астраханских) и московских властей, чтобы, с одной стороны, не порывать полезных связей с русскими официальными властями, а с другой – не попасть от них в зависимость.

В реальной же политической жизни самостоятельность дагестанских владетелей далеко выходила за эти договорные рамки. Множество фактов свидетельствует, что феодалы придерживались шертного договора лишь в той мере, в какой он соответствовал их устремлениям. Шерть – это как свидетельство временного совпадения интересов местного феодального владетеля с политикой русских властей на Северном Кавказе.

В 20–30-е годы XVII века заметно усиление русской ориентации дагестанских владетелей, что отчасти связано с ирано-турецкой войной 1603-1639 годов и агрессивной политикой шаха Аббаса I. Обеспокоил дагестанцев и план строительства целой системы иранских крепостей между Тереком и Дербентом. Опасность его дагестанские владетели поняли очень скоро.

После вторжения шахских войск в Кайтаг в 1659 году большинство дагестанских владетелей окончательно склоняется к русской ориентации, что и дает возможность русским властям не допустить в 1675 году строительства иранской крепости на реке Сулак. К 70 – 80-м годам XVII века выходцы из бекских семей Кафыркумуха и Дженгутая с отрядом военных слуг поступают на службу в Терский городок.

В то время жители русских поселений земледелием почти не занимались. Они жили промыслами, в основном рыбным, охотой, торговлей, совершали набеги, получали жалованье за службу. Во время «смутного времени» завоз товаров из России прекратился, казаки и население Терков были отрезаны от соседей и, казалось, были обречены. Но русские городки уцелели, так как к тому времени уже существовали прочные связи – и торговые, и бытовые – между переселенцами и коренными жителями.

Среди казаков и слобожан, упоминаемых в документах XVII века, встречаются десятки горских имён и фамилий. Это свидетельствует о смешении русского населения с оседавшими в городках и станицах горцами (беглецами и переселенцами). В основном ими были заселены четыре слободы вокруг Терского города. Сближению способствовали и куначеские связи горцев и поселенцев, делавшие возможным долгое проживание, и постоянные связи с иной национальной средой. Этому содействовали также добровольная служба и даже жизнь в аманатах (заложниках) в Терках. Краткую оценку сложившихся обиходных отношений дает турецкий путешественник Эвлия Челеби, побывавший в Дагестане в 60-е годы XVII века: «Дагестанцы не любят иранцев и не вступают с ними в торговую связь, — писал он. – Зато они поддерживают тесную связь с москвичами» (так он именовал русских).