Его бесконечный космос

Шамиль Гимбатович Алиев­ живет среди нас как обычный человек и рассказывает будущим поколениям о вещах, главная ценность которых заключается в формировании новых законов «земного притяжения». Руководствуясь этими законами, человечество достигает очередного витка развития цивилизаций, совершенствующих природу мышления, проецируя психологию иной формации, глубины которой достигают вселенского уровня.

О парадоксах его мышления спорят яростно, до хрипоты. Но вряд ли кто может отрицать его необыкновенную убежденность, подтвержденную научными результатами науки будущего. Сторонник «электронной нации», доктор технических наук, профессор прикладной математики, Шамиль Алиев уверен в том, что мир – это одна большая исследовательская лаборатория.

Его работы уже можно отнести к революционным, эпохальным. Разработчик ракетного оружия и космических технологий, на крупнейших военных выставках он позиционируется как идеолог и конструктор надводного и подводного оружия аэрокосмического комплекса России, разработчик торпедного оружия, выступает как руководитель делегаций и докладчик на презентациях идеологической базы, разработанной при Центре стратегических исследований.

Среди его учеников как неординарные молодые ученые, так и «мыслящее впрок» юное поколение. Пропагандист идеи открытия Детского духовного планетария, он уделяет огромное внимание талантливым детям, убежденный в том, что неталантливых ребят нет. Вообще! Его встречи со школьниками, преподавателями всегда открытие. Это лекции о педагогике и о бесконечном научно-исследовательском поиске в прикладных науках на школьном, вузовском этапе, невероятная глубина мышления, бесконечный непознанный космос.

Счастливый в своем восприятии мира, ученый с мировым именем, лауреат золотых медалей научных светил – Келдыша, Циолковского, Бармина, обладатель всевозможных­ научных регалий, он остается тем светочем, от которого исходят флюиды бесконечного пространства, в котором он царит

Академик Шамиль Алиев изначально задает высокую планку, при этом общаясь с каждым на равных, старается быть понятным для всех. А ведь он непрост, как и его одаренные ученики. Учитель по состоянию души, не боится не понравиться кому бы то ни было.

Конфликтность внутри себя, по-алиевски, – как вторая кожа.

Себя он называет человеком, которого всегда пытались повязать по рукам и ногам, принуждая следовать чуждым ему символам и представлениям. Но его это мало трогало. Внутри себя он был уверен в том, что учитель, который постоянно чувствует себя учеником, – счастливый человек. А для себя вывел иную формулу, состоящую в том, что он счастлив тем, что его терпят единомышленники. Но нет сомнений, что на самом деле ученики великого ученого еще более счастливые люди, ведь им повезло жить с ним в одно время, прикасаясь к «прекрасному далёко».

«Делает ли наука человека добрее?» – вопрошает Шамиль Гимбатович. И отвечает, что наука не может быть доброй, когда в бесконечном поиске сходятся диаметральные точки зрения, рождающие конфликты. «А где же радость, если один другого никогда не хвалит?» – задается он другим вопросом. Но радость приходит тогда, когда ты чувствуешь, что приближаешься к истине, убежден юбиляр.

Он рассказывает, как вместе с Расулом Гамзатовым придумал «литературные четверги», где обсуждали самые различные вопросы, касающиеся высоких сфер, духовных, нравственных аспектов развития общества. И вспоминает ученый, как в детстве мечтал стать почтальоном. Почему? А потому что видел, как радовались люди, когда письмоносец приносил весточку-треугольник с фронта. Вот и он стремился к тому, чтобы доставлять людям радость. Таким остается и сегодня.

Считает для себя высшим счастьем быть рядом с детьми, лепит из них гениев и в каждом видит своего ученика, который должен тоже доставлять радость людям и себе. Радость от внутреннего удовлетворения личности, передающей счастье по кругу. Со многими своими учениками он переписывается, а они разбросаны по всему миру и везде востребованы как крупные ученые, исследователи.

«Возьми «Х», возведи его в квадрат и положи в сундук», – шутит он. Для него вообще не существует общепринятых стандартных решений – ни в трудной, ни в легкой задаче. Он сам создает новые законы и руководствуется ими, достигая вычисления совершенно невероятных теорем, что достойно Нобелевской премии. Но как ученый в области секретного военного вооружения продолжает оставаться закрытым военным спецом, ничуть от этого не страдая и считая, что настоящий ученый – это прежде всего бессребреник.

Рассуждения Шамиля Алиева захватывают. «Единица – начало числа, обозначение беспредельного единства», – говорит он. А еще убежден, например, в том, что музыка – это гармония точных чисел и знаков.

Его интересует наука искусственного интеллекта, сущность которого близка к человеческой необыкновенно. А математика в школе, по его мнению, требует большей свободы, отвлеченности от готовых «складных» теорем. Многое зависит от учителя, способного повести за собой учеников, даже самых незаинтересованных в точных науках, замечает мыслитель и педагог.

Ему 80. Но кажется, что он не в зрелой поре, скорее у него открывается второе дыхание. Так считают и его дагестанские коллеги, и соратники по знаменитой санкт-петербургской «корабелке», которую он когда-то окончил. Неистовый горец, как его называли вузовские педагоги, самобытность которого позволила достичь невероятной высоты. Сила и мудрость гор, которую он впитывал с детства, касаясь пены бесконечных облаков, пленила его сознание, сконструировав необыкновенный мозг, ставший его судьбой, провозвестником открытий.

Загадочный. Непримиримый. Отчаянный. Таким он остается. И всё так же опережает время лет эдак на 100, а может, и больше. Легко ли ему? Вряд ли он задумывается над этим. Слишком занят делом. Ему некогда. И даже свой юбилей воспринимает как некую цикличность, временную диалектику, прощая людям восхищение его талантом творить высокую науку.

Счастливый в своем восприятии мира, ученый с мировым именем, лауреат золотых медалей научных светил – Келдыша, Циолковского, Бармина, обладатель всевозможных научных регалий, он остается тем светочем, от которого исходят флюиды бесконечного пространства, в котором он царит.

Шамиль Алиев уверен в том, что необходима мысль,
сквозящая во взгляде. Так говорит гений, убежденный, что только тогда ученик способен стать существом мыслящим. И считает, что прежде чем дать оценку кому-то, надо дать оценку себе. Нравственные переживания формируют хребет несгибаемости и твердости – еще одна убежденность гения. Но он и сам остается несгибаемым хребтом, выдерживающим невыносимые нагрузки, как атлант, который подпирает небо.