Мартовский снег

– Сейчас будет опасно. На этом участке может быть гололёд, и надо думать не только о себе, но и о них, – говорит Халил Расулович, подразумевая людей в других машинах.

Говорю, что давно не видела такого снега и, оказывается, скучала… А по радио: сегодня среда, на часах 7 часов вечера. На дорогах гололедица, в горах лавиноопасно…

А снег сыплет прям как из детства – пушистый-пушистый. А Халил рассказывает про снежный сказочный лес в селе Карата и о том, что зря народ ищет заграничные курорты, живя в Дагестане.

Мы едем всё дальше и вспоминаем истории про имама Шамиля, Расула Гамзатова и Пушкина. А снег идёт… а из приёмника поёт легендарный Джо Дассен.

– Был у меня магнитофон «Весна», купил, когда служил, и каждый сельчанин приходил в гости, чтобы посмотреть на новинку. Да, хорошое было время, – сетует он с грустинкой в голосе. – А хотя, может, нам так кажется, что всё тогда было хорошо и прекрасно, потому что мы были молодые, беззаботные, полные оптимизма, а сейчас уже слегка постарели и на многое смотрим иначе. А время, оказывается, не идёт, а просто летит. Старайся делать добро. Как можно больше добра, – подчёркивает Халил Расулович.

А мы между тем проезжаем по селу Кванхидатли, и на воротах большими буквами написано: «Продается соль».

– Когда-нибудь я остановлюсь у этих ворот и куплю их «волшебную» соль, – утверждает он. Рассказываю ему, что соль волшебная потому, что люди, добывающие её, волшебные.

В местечке, где Андийское Койсу спешит спрятаться за гору с неизвестным названием, редкие, преданные своему делу женщины добывают соль! С высоты птичьего полета окрестная поверхность напоминает картинки с Марса. По мере приближения к островку восприятие масштабов меняется.

До места «происшествия» полчаса пешком: то в гору карабкались, то вниз ползли по козьим тропам. Оступиться – как минимум остаться без ноги, дорога связана с большим риском для жизни. Во всяком случае для меня. Слышу, где-то неподалеку серные источники. Мой путеводитель Израил Сайгидинов отвлекал ностальгическими рассказами. Он еще застал времена, когда соль ценилась на вес золота. Перевозили ее на ослах в соседнюю Чечню. Там обменивали на всё, что предложат: брали керосин, пшеницу, одежду, домашнюю утварь…

Гостям добытчицы удивились. А вот я новым знакомым обрадовалась, как будто обрела потерянных родственников. Забыв обо всех своих дорожных страданиях, тут же засучив рукава взялась за дело. Надо успеть, пока не сядет солнце.

Поразительно: из-под могучей горы тянется к Андийскому Койсу тонкий солёный ручеек. Когда и откуда он сюда прорвался, никто не знает. Склоняюсь к мысли, что со дня сотворения мира. Возможно, и позже. Поговаривают, что много веков назад находку открыли дикие козы. Технология добычи отработана веками и нисколько не изменилась за череду столетий.

День за днём, год за годом одно и то же. Рутинный труд. Там-тут мелкие «хижины» – солеварни. Температура в разы выше, чем в русской бане. Человек со слабым сердцем отсюда прямиком отправится на больничную койку.

Рассол кипятят в специальных котлах. За пару минут вываривают из него соль и дают высохнуть на солнце. Местные жители уверяют, что кванхидатлинская соль гораздо полезнее и вкуснее обычной. А мясо, высушенное с ее помощью, обретает особый вкус и не дает ему обгореть.

А ещё в таких соляных лужах с удовольствием купается летом местная ребятня. Жители уверяют, что достаточно поваляться в них пару раз, чтобы на несколько лет застраховать себя от простудных и сердечных заболеваний.

– Знаешь, я с 7 лет соль делаю, 1942 года рождения я. Эти ямы еще моя бабушка Нурбика выкопала. Столетние они. В колхозе я тоже работала. Руки посмотри – они не знают, что такое крем. Рабочие.

– Молодые не хотят этим заниматься?

– Не-е-е-е-т! Вот они точно как ты. Придут, посмотрят и уйдут. Хорошо, хоть сын Магомед помогает.

А когда-то здесь жизнь кипела жарче, чем в солеварных котлах. 500 «хижин» стояли впритык.

Объясняла им тогда, что можно дать новый импульс уходящему промыслу, получить господдержку, возможно, даже и грант. Женщины смотрели на меня и переглядывались, в общем, не поняли мы друг друга. Что тут говорить – махнули рукой и пошли­ дальше работать. И так много лет.

А между тем за разговорами и воспоминаниями мы заезжаем в Ахвахский район, на развилке уходим налево. Проезжаем указатель на сёла Рачабулда, Маштада, Карата… Об этом наш следующий рассказ…