Не нарушая связь времен

Гармоничная семья, род, знаменитый своими корнями, прославившийся мудростью, мужеством, чистотой помыслов. Так считали сельчане, ахтынцы. Такого же мнения придерживались и сослуживцы Димира Абдулаевича, работавшие с ним много лет. Сам же он считал, что все эти качества: высокую требовательность, принципиальность ему передал по наследству отец, известный в республике как человек, возглавлявший ряд правительственных постов, сумевший воспитать в сыне патриота, интернационалиста, для которого его дело стало вехой в дагестанской геологии.

Мог ли потомок древнего рода выбрать профессию, далекую от земли, исследования недр, так необходимых республике. Горец по состоянию души, он не случайно оказался на геологическом факультете МГУ.

Обожал родные места. Отчаянный путешественник, он не раз взбирался на вершину Шалбуздага, гору, наделенную таинственной силой. Студентом пропадал в экспедициях на Кавказе, осваивая геолого-съемочные, буровые работы как лаборант-коллектор. Получив диплом по специальности «геология и разведка горючих ископаемых», решил продолжить научную карьеру, на которую его нацеливала университетская профессура, сразу включившись в тематические исследования Института геологии ДНЦ РАН. Проводил геолого-съемочные работы на ряде площадей Предгорного Дагестана, благодаря чему молодому ученому удалось раскрыть основные закономерности геологического строения платформенной части Дагестана, обосновав перспективы нефтегазоносности, разработав соответствующие направления геолого-разведочных работ на нефть и газ, что вылилось в кандидатскую диссертацию. Тогда же новым словом в геологии стало открытие Д. Мирзоева на севере Дагестана Ногайского нефтегазоносного района.

Теория и практика успеха

Карьера… Он никогда не задумывался о ней, но неистовость ученого, блестящие организаторские способности не могли остаться незамеченными. Более 15 лет Д. Мирзоев возглавлял Институт геологии, но при этом оставался действующим ученым, для которого наука являлась главным делом жизни. Приоритетным в научной работе он считал прежде всего взаимодействие научных исследований с производственными и научно-исследовательскими организациями Кавказа и России, послужившее поводом для тесного сотрудничества и решения геологических задач, внедрения их результатов в практику геологоразведочных работ.

Единомышленники, коллеги отмечали, что связь науки с производством рассматривалась ученым как подтверждение результатов его научных исследований. В этом он видел перспективы развития геологоразведки в республике. В свою очередь обширная тематика исследований подтолкнула ученого к обоснованию перспектив нефтегазоносности горных районов Дагестана и шельфа Каспия, поиску нетрадиционных ловушек для углеводородов, развитию глубокого и сверхглубокого бурения, направленного не только на изучение геологического строения и нефтегазоносности, но и целого ряда научных направлений — сейсмичности, геотермии, гидрогеологии, бальнеологии.

Трудно было обнаружить неисследованную область, в которой его осведомленность не поражала бы глубиной, научной прозорливостью. Масштабность мышления, предвидение, основанное на глубоких познаниях, умение видеть перспективу и обосновывать практический эффект научных исследований позволили обрести ученому известность в авторитетных научных зарубежных кругах. Хорошо известны его работы в области стратиграфии, тектоники, геохимии, формировании, размещении и прогнозе скоплений углеводородов, методике их поисков и других вопросов нефтегазовой геологии региона. Исследования ученого, которые смело можно отнести к поистине фундаментальным, послужили поводом для издания более трехсот научных работ, в том числе изданных в соавторстве четырнадцати монографий и шестнадцати геодезических карт. Последняя изданная монография стала основанием для опубликованной ранее книги «Геология месторождений нефти и газа Дагестана». И ныне пользующаяся спросом, она остается научным пособием не только для геологов-нефтяников, но и геологов других специализаций.

Член Российской академии естественных наук, Международной академии минеральных ресурсов, Азербайджанской, Американской ассоциаций геологов-нефтяников, Д. Мирзоев всегда был интересен своим маститым коллегам, привлекая разносторонностью, оригинальностью научного мышления, а еще необыкновенным обаянием, под которое подпадали даже его оппоненты. Он запомнился не только как крупный ученый, но и человек, для которого честь, достоинство, удивительная интеллигентность всегда стояли на первом месте. Никогда не кривил душой, но умел, не обидев коллегу, сделать ему замечание, да так, что тот уходил окрыленным, зарядившись тем духом вечного поиска в науке, что свойствен немногим.

Мои друзья…

Друзья, а их было много, тянулись к нему, его теплому очагу, к тому особому духу семейственности, который он создал вместе со своей женой так же талантливо, как и всё, что он делал в жизни. Народный артист Дагестана, профессор, пианист Хан Баширов, вспоминая своего друга, отдает должное его профессиональному отношению к различным сферам деятельности, будь то музыка, искусство, литература, поэзия. «Я узнал Димира Мирзоева вначале по рассказам его племянника Эдуарда Эмирова, — рассказывает он. — Кроме того, он был другом известного дагестанского писателя Наримана Алиева. У нас были интересные разговоры о роли культуры в современном обществе, меня поражало его знание произведений представителей музыкального искусства, живописи, театра. Многое его интересовало в образовании, его роли особенно в высшей школе. Чувствовался высокий уровень внутренней культуры неординарного человека. Удивительно было то, что его, человека науки, интересовали вопросы о том, что происходит в эстетическом образовании в России… Он был уверен, что без культуры не может быть ни политики, ни экономики, ни тем более научных исследований».

Удивительным образом сказанное перекликается с мнением его коллеги. «Он всегда был на переднем крае науки, – пишет доктор биологических наук Эмирбек Эмирбеков. – Наши беседы были интересны и познавательны. Мне был важен его взгляд на то, как кристаллизовалось осознание собственных задач и методов. Не так ведь просто вычленить из общих описаний природы и жизни факты и наблюдения, относящиеся к геологии, составившие впоследствии фундамент науки о земле. Он был не только ученым, но и прекрасным организатором науки. Бог не обделил его талантом общения с людьми, умением помочь тем, кто к нему обращался. Делая упор на личные качества, ему дается объективная оценка».

— Выпускник МГУ, он входил в научную элиту, но интеллигент до мозга костей никогда не кичился этим. Вежливый, корректный — таким он запомнился мне. Где бы он ни выступал, докладывал по-деловому, аргументированно, конкретно. Что бросалось в глаза — эрудиция в тех вопросах, которые, казалось бы, не затрагивали сферу его интересов. Это и политика, и экономика, и культура. И где бы он ни бывал, всегда посещал музеи, картинные галереи, выставки изделий народных промыслов. Ему была чужда национальная кичливость, заносчивость. И всегда главными оставались человеческие, деловые качества, — вспоминает Ших-Саид Абдулаев, главный научный сотрудник отдела информатики и математики ДНЦ РАН. — Почему-то считается, что сделать карьеру, занять положение это непременно значит подняться по служебной лестнице, занять руководящий пост. Мне кажется, что Димир Абдулаевич спокойно относился к этому. А если он и сделал карьеру, то это скорее его увлечение наукой, которую он любил больше, чем себя, и превосходно знал. Потому-то о нем говорили коллеги: «Дело знает». И это всё о нем…