Купить PDF-версию
17:50 | 28 марта, Чт
Махачкала
X

Не забудем тебя, Беслан…

Завтра, 3 сентября, в календаре отмечен как День солидарности в борьбе с терроризмом, и связана эта дата с трагическими событиями, произошедшими в г. Беслане (Северная Осетия – Алания). Вспомним те дни и склоним голову перед безвинно погибшими…

Сентябрьские дни, Беслан. Он словно портал в детство, воспоминания о первой школьной линейке, белом фартуке и ленточках в волосах. Безмятежное время, когда жизнь казалась бесконечным праздником, ожиданием счастья, и невозможно было представить, что школьный двор можно окропить кровью, а еще стрелять в упор в нарядно одетых детей с огромными букетами цветов, в учителей, родителей.

При воспоминании о тех жутких событиях кровавого сентября 2004 года ноет сердце, отбивая тревожным метрономом в каждой клеточке организма, и нет сил сдержать слезы. Можно ли назвать людьми тех, кто придумал тогда, как побольнее ударить по своей стране, и без того испытывающей на тот момент кризисные явления, пресловутую суверенитизацию? Тогда непризнанная Ичкерия, добиваясь выхода республики из состава России, предъявила кровавый ультиматум, в результате которого в Беслане, небольшом сорокатысячном городе Северной Осетии, погибли 333 человека, в том числе 186 детей. Бандитский захват школы возглавил небезызвестный Шамиль Басаев, прославившийся особой жестокостью.

Наверное, нет смысла говорить о нравственной подоплеке бесланской трагедии, как нет и морального права рассуждать о тех, кто взял на себя невиданный грех, за который предстояло ответить не только на этом, но и на том свете. Но и сегодня, спустя шестнадцать лет, вновь и вновь переживая те дни, ставшие рубежными в необъявленной войне, которой нет оправдания, задаешься вопросом: как же такое могло случиться? Растерянные, оглушенные нарядные первоклашки никак не могли понять, что бородатые дяди с оружием в руках вовсе не шутят. Холодный блеск в глазах переливался, он сверлил, горел ненавистью, беспощадной, замыкающейся на жертве, неважно, ребенок это или учитель, когда-то вкладывавший в голову того же смертника то гуманное, доброе, что отличает человека от жестокого зверя. Но ведь и зверь не убивает себе подобного…

И читая воспоминания бывших школьников, уже взрослых людей, оказавшихся заложниками в руках, нет, не террористов, а политических марионеток, спровоцировавших бесланский теракт, осознаешь циничность тех, в чьих руках оказался окровавленный Кавказ, переживший гражданские войны, сумятицу смутного времени, навсегда изменившего сознание, искорежившего душу извечным страхом перед возможным исходом – выжить или умереть. Я не знаю, что испытывают бесланские матери, потерявшие своих детей, но в одном убеждена: их трудно считать обычными людьми. Это те, кто не живет, а выживает, кто не смеётся, а лишь горько улыбается, кто не спит по ночам, а если закрывает глаза, то даже в мучительном забытье старается увидеть своих детей, от которых всего и осталось – пепелище и скорбный кладбищенский памятник. Они, эти лица ангелов, витают в облаках, напоминая о себе звонкими голосами, смехом и жаждой жить.

Невозможно было представить, что школьный двор можно окропить кровью. Тогда в Беслане погибли 333 человека, в том числе 186 детей. Не забудем тебя, Беслан. Не имеем права!

О, как это страшно! «Я не помню, когда начались взрывы, меня, наверное, оглушило взрывной волной, я ничего не слышала, – вспоминает Амина Качмазова, которой в ту пору было семь лет от роду. – В моей памяти это так: никто никуда уже не бежит, люди лежат мертвые. Я бегу в одну сторону, в другую, потом вижу, что женщина зовет: «Иди сюда». Я к ней подбегаю, она берет меня за руку, с другой стороны была еще одна девочка, и мы бежим. Как оказалось позже, женщина, что меня спасла, спутала меня со своей дочерью, которая умерла там же».

Те, кто смог выжить после взрывов, бросались через разбитые окна на улицу. Но около тридцати человек все равно погибли в нескольких метрах от ожидавших их российских спецназовцев. Террористы стреляли по живой мишени – детям… И ведь не дрогнула рука. В такое невозможно было поверить, как и в то, что подобное может вообще случиться. Если же вспомнить запрещенную в нашей стране организацию ИГИЛ, то поражаешься сходству того, что зовется международным терроризмом, пещерному миру, то и дело одолевающему, казалось бы, цивилизованное человечество, так и не оторвавшееся от первобытных инстинктов.

«В первый день хотелось есть. Во второй день хотелось пить. В третий день уже не хотелось ни пить, ни есть, а просто выжить. И были такие моменты, когда я думал: ну давай уже пусть всё закончится», – вспоминает бывший ученик школы Заур Абоев, ему на тот момент было шестнадцать.

Те неправдоподобные по жестокости события – словно осколки, из которых, как мозаика, складывалась картина апокалипсиса. Так во имя чего они погибали? Требования со стороны бандитов были более чем серьезные. Они настаивали на выводе российских войск и признании независимости Ичкерии. А взамен обещали от имени мусульман отказаться от каких-либо атак против России «как минимум на 10-15 лет», войти в состав СНГ и не заключать никаких союзов против России.

Тогда, не получив согласия на бессмысленные требования, они еще более ожесточились, продолжив расстрелы безоружных людей. Но даже женщины-шахидки, оказавшись в замешательстве от того, что им предстоит воевать с безоружными и детьми, не выдержав страшного эмоционального накала, взрывали себя, и вместе с одной из них погибло большое количество заложников. Так, взбешенные бандиты расстреляли более двадцати человек, опасаясь сопротивления после увиденного. И среди них оказались женщины и дети…

Было ли больно хоть одному из террористов? Наверное, было, как и тем женщинам, которых Басаев подготовил к возможной смерти. Невиданная жестокость… Помнится, тогда даже Масхадов, отрицая свою причастность к теракту, назвал его кощунством.

«У меня была одноклассница Юлия Рудик, ее сестра умерла на второй день, у нее был сахарный диабет. Ее так и не выпустили. Трупы были среди нас, этот запах мочи, запах всего, духота. Постоянная стрельба в потолок, постоянные крики. Они могли кого-то ударить прикладом. Мы были в напряжении, потому что понимали, что в любой момент можем взлететь на воздух. И все эти три дня сидели в стрессовом состоянии и ждали неизвестно какого исхода. Было уже все равно», – рассказывала Зарина Цирихова, ей было тогда 14 лет. Она смогла бежать, но опомнилась и вернулась, ведь там осталась ее сестра. И обе, к счастью, выжили.

«Если убьют любого из нас, расстреляем 50 человек, если ранят любого из нас, убьем 20 человек, если убьют 5 человек из нас, мы всё взорвем. Если отключат свет на минуту, мы расстреляем 10 человек», – так отвечали террористы. Психологический смерч набирал силу, но как же хотелось жить.

«Я думал, они нас так пугают. В 9 лет не будешь думать, что кто-то хочет убить тебя. Если бы я сейчас туда попал, я бы не выдержал», – вспоминал через много лет Камболат Баев.

Над головами ребят и родителей начали растягивать гирлянду из бомб. Тогда седой 60-летний мужчина поднялся на ноги и попросил террористов проявить милосердие. Его расстреляли первым.

Так что же сегодня должно стать той роковой чертой, переступив которую каждый должен понять: вот она, бездна, из которой невозможно выбраться. И понять, что есть нечто такое, что нас держит на земле, что не должно давать покоя, когда ты видишь, что не все ладно в твоем доме, и ты не должен оставаться в стороне от происходящего, как не проходить мимо, когда на твоих глазах творится нечто такое, от чего нельзя откреститься, закрыв дверь дома на засов. Потому что речь идет о нашем общем доме, одной стране, в которой мы живем и от которой не имеем право отказываться.

Прошло шестнадцать лет, но рубец на сердце не исчезает, и нет такого лекарства, которое избавило бы от раны. Не забудем тебя, Беслан, не имеем права!

Тэги:
Помним,

Похожие

Свободу слова не убить!

33
Погиб при исполнении профессионального долга – такую формулировку мы привыкли слышать в...

Статьи из «Антитеррор»

Производная войны

8
Обстрелы приграничных российских городов, гибель мирных граждан – это циничные преступления Киева и компании, рассчитанные на дестабилизацию обстановки в нашей...

Театр воспитывает

37
Как и любое искусство, театр обладает воспитательными функциями, которые были подмечены еще...

Терроризм – путь к разрушению

42
Переросший в глобальную угрозу современный терроризм все...

Портал противодействия

63
Специфический террор, трансформируясь, обретает видоизмененные контуры локальной убойной...

Мы разные. Но мы вместе

72
Можно ли утверждать, что наплыв яростного террора 90-х годов прошлого столетия прошел точку...

Троянцы. Версия «2023»

99
Теракт в Петербурге, жертвой которого стал военкор Владлен Татарский (на снимке), стал...