От сложного к сложному

На создание этого произведения ювелирного искусства ушло два с половиной года труда, каждодневной кропотливой работы потомственного мастера-златокузнеца. И вот на свет появилось поистине уникальное изделие. Каким был путь от замысла к воплощению и как удалось не растерять творческую сущность в условиях рыночных отношений, Магомедгаджи Саидович рассказал нашему изданию.

– Почему карета английской королевы? Как-то я провожал сына, и в аэропорту он, копаясь в своем смартфоне, наткнулся на фото, где изображена эта карета. «Папа, сможешь такую же сделать?», – спросил он. «С ума сошел?», – первое, что вырвалось у меня. На этом разговор и закончился. Но мысль: «Может, стоит попробовать?» не покидала. И вот я уже в мастерской, за своим столом, создаю спицу колеса. На это понадобилось почти два дня. С одной детали всё и началось, – делится мастер.

А спустя время казавшееся невозможным стало реальным. Точная копия кареты британской королевы гордо красуется на бархатной подставке в мастерской Магомедгаджи Саидовича. Без какой-либо пошаговой инструкции ювелир детально воспроизвел все детали и механизмы транспортного средства. Конструкция из серебра полностью повторяет весь функционал королевского оригинала: дверцы открываются, колеса вращаются, рессоры амортизируют, обивка парчовая.

Уникальное изделие еще не было представлено вниманию широкой общественности. Но в узких кругах – коллеги и все те, кто знаком с творчеством художника-ювелира, – отмечают, что он все равно, что альпинист, покоривший Эверест.

К слову, такую характеристику о себе Магомедгаджи Магомедгаджиев в последние годы слышал не раз. Так, несколько лет назад ювелир произвел фурор, явив миру свою вазу «Золотая осень». Выполненная в сложнейшей технике – ажурной филиграни – она поражает воображение. Позолоченное серебро, переплетаясь в сложном узоре, соединяет в единое целое 4734 украшения филигранного рисунка.

«Это бесподобно», – восторжен­но говорили профессионалы, обы­ватели же не находили слов, чтобы выразить свое восхищение.

Такая же реакция была и на королевские шахматы «Мирный воин» – одно из лучших произведений мастера. Почти год он вместе с сыном Загидином плавил, вырезал, гравировал эти шахматы. Каждая фигура – отдельное произведение искусства, завораживающее искусностью узора. Даже обычная пешка на доске – и та поражает своим величием.

Слава об этом уникальном произведении облетела не только Дагестан, но и всю страну. В каком бы регионе на профессиональных выставках не представлялась работа «Мирный воин», везде мастерство умельца вызывало неподдельное восхищение.

Магомедгаджи Саидович же, слыша превосходные эпитеты в свой адрес, скромно замечает: «Мог бы сделать лучше». Он всегда самокритичен, его отличает безукоризненность во всем, перфекционизм. Потому и авторские произведения в своем роде уникальные. Поточные изделия как у всех – это не про него. Лучше потратить много лет и создать что-то одно, но стоящее, такое, о чем будут говорить в поколениях, чем в погоне за быстрым заработком предаваться штамповке.

Точная копия кареты британской королевы полностью повторяет весь функционал оригинала: дверцы открываются, колеса вращаются…

– Как родные относятся к тому, что вы по многу лет тратите на создание одного изделия?

– Честно сказать, жена порой сердится на меня из-за этого (улыбается), но поделать ничего не может, потому что и я с собой ничего не могу сделать. Не могу я копировать кого-либо. Чем старше становлюсь, тем больше желания успеть создать что-то уникальное, сложное в исполнении. Хочется оставить после себя добрую память и, как говорится, не посрамить честь предков.

Кстати, о предках. Самобытные художественные традиции со своими приемами изготовления и отделки складывались в известном роду Магомедгаджиевых на протяжении нескольких эпох. Так, прадедушка Курбанмагомед, два деда – Магомедгаджи­ и Курбан – были в свое время известными златокузнецами, слава о которых гремела на весь Кавказ. Отец умельца – Саид, перенявший у них опыт, ненавязчиво, своим примером, передал мастерство сыну.

– В молодости я без особого азарта просто помогал отцу чем мог. Сам же пробовал найти себя в других профессиях. Был даже матросом. Но время расставило всё на свои места. После многолетних поисков однажды я поймал себя на мысли, что хочу и могу развиваться как ювелир, – рассказывает Магомедгаджи Саидович.

Полученные в отцовской мастерской навыки совершенствовались в Дагестанском художественном училище им. Джемала. С азартом предаваясь любимому ремеслу, он даже в часы, отведенные для сна, неустанно работал над собой, постигая свойства металлов, осваивая все новые и новые возможности их обработки, придумывая новые образы и композиции.

Полученные знания, помноженные на многолетний опыт, настолько отточили его мастерство, что сегодня в руках Магомедгаджиева холодный металл «оживает» и в ажурном переплетении филиграни воспевает красоту жизни, красоту подлинного искусства.

– Карета английской королевы – вершина, казавшаяся недосягаемой, – покорена. Что дальше?

– Пока не знаю. Это, пожалуй, самая сложная работа, созданная за мою творческую жизнь. Если и возьмусь за что-то подобное, то уже надо брать выше, создавать еще более сложные произведения. Иначе остановлюсь в развитии, а этого я не могу допустить. Не имею права, – подытоживает нашу беседу ювелир.

Наверное, именно так рассуждали великие художники, писатели, музыканты, которыми на протяжении уже многих веков восхищается человечество. Это стремление покорять новые и новые вершины, отметая все сию­минутное, думы о легком заработке, позволило им обессмертить не только свои имена, но и искусство в целом.