Почему высыхают родники

И тем не менее, по данным Агентства по лесному хозяйству РД, в этом году было заготовлено 8 тысяч хвойных деревьев. Наверное, на самом деле их срублено гораздо больше, потому что не первый год ели можно видеть брошенными на асфальте городских тротуаров за несколько часов до перезвона курантов. Так трудно и долго десятилетиями расти, попасть под топор лесника и уже через несколько дней оказаться в мусорном баке – вот незавидная судьба горной сосенки. Ее же выбрасывают уже на 2-3 день новогоднего праздника! Редкая доживает до конца школьных каникул. Но предновогодние рубки – это лишь видимая часть айсберга, так сказать сезонная часть проблемы, называемой уничтожением леса.

По данным Географического общества Дагестана (профессор Эльдар Эльдаров), за период с 1920 по 1990 годы площадь горных лесов сократилась в 2,5 раза. Земледельцы и овцеводы, чтобы расширить сельхозугодья, истребляли и истребляют леса на горных склонах. Положение особенно обострилось в последнее десятилетие из-за резкого подорожания угля и его доставки в горы. Гораздо проще и доступнее безработному и безденежному крестьянину сунуть в «лапу» знакомому леснику N-ную сумму и вывезти из леса грузовик дров. Точно так же поступают в горах, когда большая сумма денег нужна экстренно, скажем, на похороны родственника или свадьбу сына. Только тогда дрова везут не к дому, а на базар.

Вырубка леса в горах приняла такие масштабы, что иногда, приезжая в знакомое село, не узнаешь его! Раньше лес начинался сразу за околицей, а теперь до него идти и идти. И не обязательно ехать далеко в горы, чтобы убедиться, насколько далеко зашло дело. На участке дороги Леваши-Гуниб есть место, откуда хорошо видны плотина и водохранилище Гергебильской ГЭС. Раньше здесь сосны, спускаясь по склону, подступали к самой дороге. Теперь, мягко говоря, не подступают. Поредел сосновый лес. Чьих рук это дело? Каких браконьеров – местных ли, проезжих? Поэтому огромные пространства внутригорного Дагестана нашими общими стараниями представляют собой искушенные горные пустыни и полупустыни.

Или еще один пример, поближе. Много лет в окрестностях столицы, на Сулакском шоссе, Махачкалинский лесхоз создавал зеленую зону. Рукотворный лес закрепил здешние пески, облагородил подходы к пляжу «Черные камни», стал настоящим оазисом на подъезде к городу. В нем даже завелись кое-какие зверушки. Ну и что с ним теперь, с этим оазисом стало? Над ним вьются шашлычные дымы – он раздавлен нашествием всевозможных забегаловок, ресторанов и ресторанчиков. И, судя по всему, доживает последние годы. Тем более, что к процессу вытаптывания подключилась тяжелая артиллерия – «новые дагестанцы», построившие здесь много вилл, а также частные пляжи и зоны отдыха.

Точно такое же коммерческое давление испытывает и Городской сад Махачкалы, от которого, судя по всему, скоро останется только Родопский бульвар.

По подсчетам специалистов, в результате сведения лесов и разрушения террас происходит интенсивная эрозия почвы, из-за чего примерно 42 процента ранее использовавшихся в сельском хозяйстве горных земель пришли в негодность. А мы еще удивляемся, почему это в последние годы высыхают родники и участились лавины, сели и оползни, оборачивающиеся для местного населения катастрофическими последствиями? Да потому что на оголенных склонах гор не задерживаются ни снег, ни вода, ни остатки земли.

Дефицит зеленого цвета, лесной растительности особенно заметен в Южном Дагестане. Например, лесистость Ахтынского административного района не превышает 0,3 процента!

Соседствующий с ним более крупный Рутульский район характеризуется лесистостью чуть более двух процентов. В целом этот показатель для Юждага не превышает 2,6 проц. (при общереспубликанском показателе 6-8 проц.). Почти полностью лишенные зеленого покрова, горы этого региона напоминают безжизненный лунный ландшафт, хотя когда-то были богаты и лесами, и альпийскими лугами, и различной живностью. На этой территории, где в основном и формируется сток реки Самур, в последние годы активизировались эрозионные процессы, порождающие все более сильные по объемам и энергии грязекаменные потоки. Под угрозой несколько селений этой части Юждага. Жители примерно десяти из них требуют от властей полного или частичного переселения в безопасные места. Вот чем все чаще заканчивается уничтожение горных лесов.

А о городских деревьях я уже и не говорю. С чего у нас обычно начинается любая стройка? Правильно –  с вырубки старых акаций и тополей. Что там потом посадят им взамен, какие прутики, – это одному Богу известно. А пока в городе визжат пилы и стучат топоры, освобождается место для новых особняков и ресторанов. На заборах даже появилась броская реклама: «Производим вырубку деревьев по новым технологиям. Телефон номер…» Новых способов посадки деревьев никто не предлагает, а уничтожение – пожалуйста!
Конечно, во всем виновата Кавказская война. Это тогда царские войска, чтобы добраться до непокорных горских селений, рубили просеки, вели по ним дороги, строили крепости.

Лев Толстой хорошо описал такую войсковую операцию в рассказе «Рубка леса». Но война эта уже 150 лет как кончилась, а мы лес все рубим, рубим, рубим…