Премия

Услышав свою фамилию, я вздрогнул и туманным взглядом окинул сцену (до этого решал кроссворд). Председатель церемонии ожидающе смотрел на публику и покачивал конвертом. Конверт же был огромный, как для казённых бумаг, и чудовищно толстый, как «Капитал» Карла Маркса!

Не чувствуя ног, рук и других частей тела, я поднялся на сцену, где мне долго жали руку разные люди, ослепляли фотовспышками лезли в лицо телекамерами. Пробормотав что-то похожее на благодарность, на тех же негнущихся ногах я вернулся на своё место, по пути пожимая протянутые руки. В голове мелькало лишь одно: сколько там, в конверте?

Только уселся, как в ухо (с правой стороны) кто-то шепнул:

– Обмыть надо, а то баракат уйдёт!

В левое ухо:

– Точно, не то больше денег не будет.

Не успел я осмыслить услышанное, как с двух сторон был крепко взят под локти, как карманник в автобусе, и мягко, но настойчиво поставлен на ноги.

В правое ухо:

– Пойдём, у нас на этаже ресторан есть «Национальная кухня».

В левое:

– Сегодня как раз свежее мясо завезли.

С этими словами меня понесли к выходу.

Скосив до невозможности назад глаза, я к своему ужасу увидел целый ряд поднимающихся людей. Их взгляды были прикованы ко мне!

В ресторане один из желающих мне добра (или моего добра) крикнул: «Патя! Давай накрывай столы, чтобы всё было фирменным. Вот мой друг… как тебя там… а, Магомед… получил премию. Он обмывает… Гуляем!»

Из-за стойки бара стремительно выскочила женщина солидных габаритов с тряпкой в руке и ринулась в нашу сторону.

Увидев чудовищных размеров конверт, она нагнулась, вытирая стол, и, придавив меня грудью, почему-то шепнула, обдав запахом «Коко Шанель № 5»:

– Я сегодня до одиннадцати работаю.

Дальше помню смутно. Я почему-то стал требовать молока, которым (если верить этикетке) была очищена водка, выпитая нами. Потом где-то танцевали, и я предлагал какой-то потной девице сочетаться законным браком почему-то на Буйнакском перевале. Затем… ничего не помню.

Утром проснулся с трудом. Жена, как героиня фильма «Бриллиантовая рука», трясла перед моим лицом кучей купюр достоинством в 50 рублей и свистящим шёпотом спросила (она, кстати, телевизор не смотрит):

– Откуда столько денег, дегенерат?

– Оттуда… премия… Сколько там?

– А ты не считал? Да как же сочтёшь, когда тебя принесли ногами вперёд.

Но она быстро успокоилась, зная, что на криминал меня и шоколадом не заманишь. Быстро пересчитав, доложила:

– Семь тысяч! За что тебе такая премия?

– За мой талант, – скромно ответил я.

Я давно мечтал о сборнике карикатур из трёх частей Херлуфа Бидструпа и поэтому сразу твёрдым голосом потребовал:

– А ну-ка две тысячи мне, срочно!

Жена нахмурилась, я продолжил:

– Остальные – тебе… На нужды хозяйства и другое!

Она осталась верной принципам всех жён, какие только есть на свете, и дала ровно половину требуемой мною суммы.

Забыв позавтракать, пока жена не передумала, я ринулся на книжный рынок. Обходя ряды, волнуясь и потея, провёл целый час. От большого выбора глаза и мысли разбегались. Хотелось купить всё.

Вдруг – крепкий удар по плечу и возглас:

– Ба-ба-ба… Какие люди! Миллионеры на простом базаре!

Я, потирая плечо, обернулся. Передо мной стоял совершенно незнакомый человек с выпученными глазами.

– Ну, чё вылупился? – продолжал незнакомец. – Не узнал? Мы же с тобой в одном классе учились, в пятом (хотя такие глаза я б ни за что и никогда не забыл). Я потом на второй год остался для более углублённого изучения материала, ха-ха-ха! Ладно, шучу! Ну, как твои дела? Хотя видел вчера по телеку. Ну молоток! Знай наших! Видел, какой пресс денег тебе отвалили, бегемоту пасть заткнуть можно. Молодцом, так держать. У меня тоже свой бизнес, на прошлой неделе семьдесят… – тут собеседник крепко схватил меня и слегка присел. – Не шевелись, а то он меня увидит!

Так, загородившись мною, лупоглазый провёл несколько минут.

– Фу-у-у, пронесло… Так о чём это я? Ах, да. Так вот, на прошлой неделе я заработал 80 тысяч, дела идут хорошо! Кстати, на следующей неделе проворачиваю небольшое дельце, срочно нужно 50 тысяч. Ты мне их одолжишь, и я… то есть мы… наваримся. Да! Помнишь Махмуда с параллельного? (Никакого Махмуда я не помнил). Так вот, у него сын родился, с двумя зубами. Мы всем классом скидываемся. Тебя записать? Деньги я собираю. Ладно, это потом! О чём это я? А-а, вспомнил. Так как насчёт 50 тысяч рублей, нет с собой? Ничего, я твой номер телефона запишу.

И «бизнесмен» полез в карман за ручкой и бумагой:

– О чёрт, ручки нет… У тебя нет там «Паркера»? Нет? Ну ничего, на мобилу запишу.

С этими словами он вынул из кармана телефон. Действительно, это была мобила… Прабабушка первого в мире телефона.

– Чёрт, ну, включайся!

Тряска и удары о каблук не помогли.

– Ну и чёрт с ней! Дай-ка твою трубу, на ней я свой номер запишу. О-о-о-о, смартфон, самый крутой! Может, подаришь? Ладно-ладно, шучу.

Лупоглазый, пользуясь моментом, сделал пять-шесть продолжительных звонков, записал свой номер и вернул наконец телефон:

– Смотри, придёшь домой, возьмёшь бабки и сразу звони. Не пожалеешь… Да, чуть не забыл, помни о сыне Махмуда, деньги я собираю. Ну пока, целоваться не будем.

Я облегчённо вздохнул. Но тут меня хлопнули по другому плечу:

– Подайте Христа ради на строительство храма в Мухосранске…

Я быстро обернулся. Передо мной стоял потрёпанный жизнью оборванец неопределённого возраста с большой кружкой для сбора пожертвований. От обоих – от кружки и типа – пахло кагором.

– О чёрт… басурман… Я и говорю – ради Аллаха на строительство мечети… У тебя же есть бабки, я вчера по теле…

Оттолкнув от себя нахального попрошайку, я ринулся домой. На перекрёстке возле пивнушки сидели двое. Они там всегда сидят: зимой и летом, осенью и весной, и в дождь, и в снег; в общем, они – детали пейзажа. Увидев меня, один толкнул локтем другого и утвердительно кивнул головой – ОН.

Другой встал:

– Слышь, братан, тут такое дело, обмыть надо, а не то баракат…

Я бросился бежать. Ещё в прихожей почувствовал – у нас гость! Точно, в моём кресле, прихлёбывая чай, сидел наш сельчанин, прозванный «До пятницы».

– Ваалейкум салам, брат, а то жду-жду, а тебя нет. Времени тоже мало, я сразу
перейду к делу. Вот сын (тут я заметил верзилу, сидящего у телевизора и с быстротой молнии переключающего пультом каналы) хочет поступить в мединститут на стопо… стоко… тьфу, томатологический факультет. Срочно нужны деньги. Я вчера по телевизору видел, ты кучу денег хапнул в своей газете. Так вот, до пятницы 20 тысяч долларов…

Дальше – не помню. Говорят, я с диким криком бросился на «До пятницы» и пытался всунуть ему в рот бывшие при мне 1000 рублей. Потом, говорят, меня долго лечили и при мне, говорят, запретили произносить слово «премия»…