Противостоять злу – приумножать добро

— Вы поднимаете острые злободневные проблемы, высказываете и свое субъективное мнение по каким-то аспектам. Довольно смело и неординарно. Не боитесь обидеть кого-либо?

— Я думаю, сама жизнь, обстановка обязывает говорить то, о чем думаешь. Журналист, политик должен быть в курсе происходящего, но не только фиксировать, что происходит. Я должен еще и влиять на происходящее в той степени, в какой мне дано, позволительно. Я не могу молчать, я не имею права лгать, я обязан быть честным. Когда вижу, что происходит что-то не так или, наоборот, так, как надо, — я обязан обозначить свою гражданскую позицию, свое несогласие или согласие с тем или иным фактором.

— Вы ставите перед собой определенную задачу?..

— Только не критикана. Я не выискиваю в стоге сена иглу, не придираюсь, не высмеиваю, не охаиваю. Я болею душой за то, о чем пишу. Да. Иногда это проблема, на первый взгляд, очень далекая от наших дагестанских. Ну, например, стреляют талибы по фигурам Будды. Так это же далеко вроде бы. Нам-то что до этого? А мне больно смотреть, как разрушается целый пласт культуры прошлого. Значит, будущее будет более ущербным. Точно также и события на Ближнем Востоке, в Израиле. Меня волнует, беспокоит все. Нельзя молчать.

— Даже о том, что очень далеко от нас?

— Все в этом мире взаимосвязано, взаимообусловлено. На первый взгляд кажется, какая, собственно говоря, связь? А она всегда есть: промолчишь сегодня о Полпоте, завтра смолчишь о варварствах талибов, потом не осудишь крайне правых, нацистов, крайне левых, т.е. вырабатывается характер по принципу: «Моя хата с краю…», «Я маленький человек». Я уверен, что каждый нормальный порядочный человек, если он способен писать, говорить в эфире, должен противостоять злу, приумножать добро. И это не высокие слова, а норма жизни. по поводу обид, не должно их быть. Я понимаю, кому-то нравятся мои слова, кому-то — нет. Это дело каждого. Я и сам не всегда бываю доволен собой. Иногда анализирую свои публикации и прихожу к выводу, что поспешил со своими выводами, иногда вижу, что попал в точку. Но я же человек, все человеческое мне не чуждо. Всегда признаю свои ошибки публично.

— Ваши личные критерии к журналисту? Журналистике? К публикуемому материалу?

— Актуальность, профессионализм, собственная позиция автора, если в материале присутствуют хотя бы элементы аналитики. Для меня очень важно, чтобы журналист был мужественным, настоящим гражданином, патриотом. Если нравственная основа у журналиста здоровая, если есть нравственный стержень, он не будет обманывать читателя. Мало быть грамотным человеком, нужно быть порядочным, интеллектуалом.

— Читая ваши публикации, я пришла к выводу, что, помимо всего прочего, вы очень любите слово, вы как бы любуетесь им, упиваетесь, вкладывая определенный смысл в каждое из них…

— Мне часто бывает стыдно за свой скудный язык. Я читаю вещи талантливых людей и вижу, как искусно они владеют словом. Сейчас у меня есть очень интересная книга журналиста Александра Бовина «Записки ненастоящего посла». Вот это здорово! Я хорошо осознаю, что так написать, как А. Бовин, не смогу никогда. За себя стыдно, за то, что в школьные, студенческие годы и чуть позже, и вчера я не работал над собой так, как надо было. Упущено много. Я не могу сказать, что были плохие учителя. Нет, конечно. Просто не было осознанного отношения к обучению с моей стороны. Чтение классиков дает очень много. У меня под рукой всегда бумага и ручка, т.е. я не только записываю слова, но и ввожу их в активный лексикон.

— Как вы относитесь к культуре речи на телевидении?

— Меня беспредельно возмущает то, что происходит с русским языком. Издеваются над ним все, кто как может. И очень часто сами же русские люди. И руководители страны ровным счетом ничего не делают, чтобы защитить русский язык. Уже не говоря о косноязычии дикторов. Люди с сильными дефектами речи допускаются на озвучивание телематериалов, что категорически запрещено, речь наводнена искаженными английскими словами.

— Мы защищаемся от идеологических поползновений, политических, религиозных экстремистов, от бешенства скота, от ящура, от природных катаклизмов, от всяких напастей, а от издевательства над русским мы беззащитны.

— Это проблема уже политическая. Что такое пиар? Всего лишь начальные буквы двух слов. Есть прекрасные русские слова. Мы уже начинаем забывать, что русский язык очень богат. Нельзя допускать издевательства над ним. Меня возмущает, что многие работники электронных СМИ являются сами участниками избиения русского языка. С их легкой подачи распространяются всевозможные «тормозни-сникерсни»!

 Лингвистический фронт — один из рубежей в глобальном противостоянии России и США. Многие этого, увы, не понимают. Нужно же уважать свой государственный, свой родной язык.

— Вы и ваша семья прекрасно владеете аварским языком…

— Я считаю преступлением не знать родной язык. Без языков нет народов, нет национальности, нет этнических групп. Им грозит исчезновение. Мы, дагестанцы, должны хорошо владеть хотя бы тремя языками — своим исконным, русским и любым иностранным по желанию, чтобы чувствовать себя хотя бы чуть-чуть образованным человеком. На каком-то этапе язык перестает быть категорией лингвистической. Он приобретает политическую, идеологическую окраску, нравственную. Не защитим сегодня свои языки, завтра нас будут упрекать дети, внуки.

— Ваше отношение к молодежи — извечные проблемы отцов и детей или что-то другое?

— Я сравниваю нынешнюю молодежь с собой. Они информированы, образованы. Не такие доверчивые, как мы были в их возрасте. Не такие шалопаи: и танцуют, и посещают спортзалы, а значит, занимаются своим здоровьем, посещают библиотеки — отлично! Может, меньше, чем мы, читают, но в наше время не было компьютера, интернета, не было десятков каналов на телевидении, не было видео. Да мало ли чего не было! Надо все это учитывать. Я против тех, кто огульно всю молодежь охаивает. Да, есть проблемы наркотиков, алкоголизма, проституции. Но, наверное, это проблема и родителей, и педагогов, и общества в целом: думать и заниматься молодежью необходимо всем и в первую очередь политикам. Необходимо дать возможность молодежи реализовать себя. Многие проблемы и оттого, что молодежь хочет работать, творить, созидать, а негде. Она не востребована. И пусть они выезжают за рубеж, если хотят, но пусть возвращаются. Пусть учатся там, а здесь применяют свои знания на практике, пусть перенимают богатый опыт и внедряют его у себя на родине.

— Каким вы видите будущее Дагестана?

— Будущее Дагестана — это будущее России. Не может быть обособленного, так как мы в одной связке. Наши надежды и наши успехи во многом будут связаны с тем, как пойдут дела в России. Как развернется Россия, на какие ценности она сориентируется, сколько материальных благ будет производиться в России и т.д. Как мы будем зарабатывать, как мы будем тратить. Какова будет политика России. Мы — маленькая республика. Но от нас тоже кое-что зависит. Никто нам не мешает нормально работать. Одни предприятия работают, другие — нет. Условия одинаковы. Работают те, где есть толковые руководители. Будем работать, будем жить хорошо. Многое зависит от политической воли руководства республики. Надо остановить казнокрадов, парад жуликов. Надо жить по доходам и принимать к жуликам меры. Ибо дурной пример заразителен. И народ знает, кто есть кто. Думаю, и наше руководство сделает какие-то подвижки, чтобы наиболее незащищенным слоям населения стало жить легче, чтобы честному человеку жилось лучше, чем жулику, чтобы лучше были защищены молодежь и старики.