Риторика перестройки

Помнится, когда на II Российском философском конгрессе в Екатеринбурге в июне 1999 года пленарному докладчику тогдашнему Президенту РФО академику И. Фролову задали вопрос: «Когда философия даст оценку деятельности Президента РФ Ельцина?», Иван Тимофеевич ответил: «Философия оценит. Но не сразу…». Такой отставленной (дистанцированной) во времени и отстраненной по объективности оценкой представляется философско-политологическая работа М. Алиева, не только очевидца, но и непосредственного участника многих ключевых событий 80–90-х годов ХХ века в России и Дагестане, тогдашнего руководителя Обкома КПСС, а затем и Народного Собрания, позже руководителя РД.

В книге дан гражданский, психологический и философский портрет главных персонажей перестройки – М. Горбачева и Б. Ельцина. Этот портрет непредвзятый и достаточно критический. Но автор подчеркивает и на книге, и в прошедшей презентации книги в ДГУ – «дело не в этих двух личностях», провал перестройки, а затем и распад СССР связаны с тем, что «реформаторы «забыли»: «для правящей партии главной политикой является экономическая политика». При всей симпатии автора к марксистской методологии в книге проводится мысль о значимости и международной обстановки, и кадровой политики, и идеологической деятельности и др.

Действительно, сложные социальные процессы, как правило, многофакторны, более того, факторы многослойны, есть главные, основные, второстепенные и другие причины. Размышления и выводы Муху Гимбатовича еще раз убедили меня: формационный метод обслуживает стратегически длительные этапы истории, тогда как на тактических интервалах более обстоятелен цивилизационный анализ. Перестройка совпала с эпохой ценностного разлома мира, когда глобальные противостояния и конфликты проявились в этнокультурных, религиозных, гносеологических ценностях государств и народов. Рационализм и иррационализм, индивидуализм и коллективизм, атеизм и религиозность, демократия и авторитаризм, децентрализация и централизация и
т. п. буквально пронизали и проникли во все поры экономики, политики, культуры, образования, морали, искусства… Советская интеллигенция, ее активная часть, которая возглавила перестройку, оказалась неготовой к столкновению ценностных систем, Запад обрушил на СССР со всей идеологической и технологической мощью нормы и идеалы либеральной демократии – благо для этого М. Горбачев провозгласил гласность, открытость, объявил европейские и североамериканские ценности универсальными, всеобщими и желанными для всех людей на земле…

Этого натиска не выдержали и многие из руководства КПСС, которые тайно симпатизировали благополучному Западу, стали постепенно окружать себя научной интеллигенцией, готовой обосновать превосходство западного образа жизни, прелести рыночной экономики, избирательной системы, Болонской системы образования… Так появились Ясины, Афанасьевы, Бурбулисы, Гайдары, Поповы… В книге М. Алиева упомянуты многие рупоры перестройки. Автор при этом называет и тех, кто усмотрел контрреволюционную сущность перестройки, – А. Зиновьева, И. Ильинского, Ю. Плетникова и других теоретиков и защитников социализма, в том числе и за рубежом – Д. Гэлбрейта, М. Бунге… Особо значимыми являются ссылки Муху Гимбатовича на французского философа Алена Бадью об «огромной ошибке» Горбачева, о его состоянии «ослепления», «о самоубийстве советского режима», «крушении» СССР.

Здесь я не могу не сказать о самой главной, на мой взгляд, причине отечественной трагедии – крушении СССР.
Интервью А. Бадью, на которое ссылается автор книги, называется «Между политикой и философией». Это красноречивое название для осмысления соответствующей перестройке духовной ситуации времени в западноевропейских странах. Один из видных философов современности Бадью защищает точку зрения, что между философами и политиками существует огромная разница. Политики вынуждены многое упрощать, поскольку они обращаются не к избранным, а вынуждены апеллировать к большинству населения, и получается, если философы не упрощают, то зачем нужна их философия… Так вот, перечисленные выше философы (Ясины, Афанасьевы, Бурбулисы, Гайдары, Поповы…) и были теми упрощенцами либеральной демократии, обставившими ее привлекательными картинками даже тогда, когда она стала антиподом в эпоху глобализации в предельных формах либертарианства и неолиберализма.

Но наши либералы, в том числе философствующие, были частью ослеплены, частью намеренно вводили политиков в заблуждение, и сегодня упорно и неискренне молчат. Лишь СВО на Украине на реальной политике, реальными жертвами героических сыновей России разоблачает эту так называемую демократию, провозгласившую права человека и свободу высшей ценностью человечества. В книге М. Алиева также изначально изобличается: «ставка на свободу, демократию, на гласность при отсутствии внятной программы модернизации в условиях экономического кризиса… привели к развалу страны». Свобода – действительно один из идеалов общественного прогресса. Но какая свобода – свобода на грани вседозволенности и безнравственности, свобода как индивидуальная свобода, не сопряженная с ответственностью, или свобода в парадигме цивилизации Востока? В ней европейскому институциональному представлению об этой ценности противопоставляется внутреннее, духовное состояние человека, свобода, ограничивающая агрессию разума голосом сердца… Такая свобода в гармонии с другими глобализационными ценностями положена в основу социалистически ориентированной евразийской цивилизации, и смею предположить, именно ее идеология и должна быть адекватным ответом неоднократному вопросу книги: какая идеология нам нужна сегодня?

Книга М. Алиева «Перестройка: риторика и реальность» содержит всего четыре главы, написанные в соответствии с научным принципом единства исторического и логического. После насыщенной теоретическим содержанием третьей главы «Перестройка как цветная контрреволюция» следует очень интересная для наших народов глава «Дагестан в период поздней перестройки», излагающая, наоборот, большой фактологический материал, сопровождающийся государственными указами и постановлениями, о трудностях региона в только что распавшейся стране… Вся последующая деятельность Муху Гимбатовича, сама логика исследования о трёх постперестроечных десятилетиях также были бы ценны для читателя. Так что ждем продолжения книги!