Северный Кавказ и Дагестан

Важная особенность Северного Кавказа – многонациональный характер населения. Среди них сравнительно многочисленную группу составляют горские народы Дагестана: аварцы – 758,4 тыс. (29,4%), даргинцы – 425,5 тыс. (16,5%), кумыки – 365,8 тыс. (14,2%), лезгины – 336,7 тыс. (13,1%), лакцы – 139,7 тыс. (5,4%), табасаранцы – 110,2 тыс. (4,3%), азербайджанцы 11,7 тыс. (4,3%), агулы – 23,3 тыс. (0,9%).

Кроме них, на Северном Кавказе проживают кабардинцы, балкарцы, черкесы, адыгейцы, карачаевцы, азербайджанцы, грузины, армяне; представители славянских народов: русские, украинцы, белорусы.

На сегодняшний день не утихают этнотерриториальные противоречия. Неразрешенной остается проблема ингушского и осетинского народов, проживающих в Пригородном районе

Северной Осетии; ногайского народа, разделенного между Дагестаном, Чечней, Карачаево-Черкесией и Ставропольским краем; лезгинского народа, разделенного между Дагестаном и Азербайджаном.

Территория Северного Кавказа составляет наиболее перспективную для полного обеспечения человека всем необходимым. Здесь благоприятная физико-географическая среда для жизнедеятельности человека с богатыми природными ресурсами. Каспийское море не имеет аналогов в мире по разнообразию флоры и фауны, где сосредоточено около 90% мирового запаса осетровых рыб. Если взять флору Дагестана, она значительно богаче флоры европейской части России. Здесь произрастает около 3000 видов растений.

Республика располагает разнообразными полезными ископаемыми. Среди них — нефть, газ, железная руда, цветные металлы, ртуть, сера, стройматериалы, минеральные источники

Дагестан обладает огромным гидроэнергетическим потенциалом. На ее территории протекают 233 реки, и 10 из них имеют протяженность более 10 км с суммарной мощностью гидроэнергоресурсов в естественных условиях 2081,7 кВт.

В конце ХХ в. Каспийский регион, особенно после распада Советского Союза, стал ареной геополитических интересов многих стран мира. Он привлекает к себе внимание выгодным географическим положением, значительными запасами углеводородного сырья, уникальными, как было сказано выше, биологическими ресурсами и в первую очередь мировым запасам осетровых рыб, пересечением транспортных путей. Регион является важным стратегическим звеном между севером и югом, Россией и странами Персидского залива, источником снабжения нефтью и газом рынков Европы и Востока.

После распада Советского Союза, (СНГ) к России и Ирану прибавились новые суверенные государства: Азербайджан, Казахстан и Туркменистан. Многие ведущие капиталистические страны вовлечены в зону влияния Каспийского региона.

Важно отметить, что с середины 90-х годов ХХ в. США, после окончания холодной войны, активно приступили к проведению многоаспектной и многогранной политики в Каспийском регионе. Он стал одним из приоритетов в геополитических устремлениях Вашингтона, который «видит себя в роли гаранта стабильности, необходимой для обеспечения свободного потока нефти и газа из региона на западные рынки». Энергетическая политика занимает одно из центральных мест во внешней политике США, что несет в себе осложнения отношений с Россией на Кавказе. События августа 2008 г. на Кавказе, в частности нападение Грузии на Южную Осетию — наглядное этому подтверждение.

Регион, включая дагестанский берег Каспия, акваторию Каспийского моря, имеет благоприятный почвенно-климатический покров для занятия сельскохозяйственным производством

Он дает более 20% зерна, 30% сахарной свеклы, почти 100% винограда и винной продукции, более 30% плодов и ягод, около 15% мяса и молока, 40% шерсти, производимой в России. Регион является крупнейшей общероссийской здравницей, располагая богатейшими запасами минеральных источников (30% всех разведанных в России).

Несмотря на это, для северокавказских республик характерен низкий уровень промышленного производства. Почти все они являются дотационными, существенно отстают в социально-экономическом развитии от Краснодарского и Ставропольского краев и Ростовской области.

После распада Советского Союза глубочайшим кризисом были поражены все основные отрасли экономики Дагестана, особенно нефтегазовая, химическая, машиностроительная, приборостроительная, сельскохозяйственная. Значительная часть предприятий этих отраслей и их филиалы составляли предприятия военно-промышленного комплекса страны, которые практически прекратили свое существование. Результатом этих процессов стали рост безработицы и обнищание широких слоев населения. Это способствовало оттоку наиболее квалифицированной части населения и прежде всего русского. Миграция наносила трудовому и экономическому потенциалу республики значительный урон – уезжали в основном инженерно-технические работники и высококвалифицированные рабочие. Если в 1989 г. численность русского населения в Дагестане составляла 165240 человек, то к 1995 г. их стало 150054, т.е. население снизилось на 9,6%.

Как было отмечено, распад Советского Союза в начале 90-х годов ХХ в. привел к геополитическим изменениям, образованию новых государств, а Дагестан, как и остальные республики Северного Кавказа, получил новый статус (Республика Дагестан). Это изменило его геополитическое положение как южного форпоста Российского государства, как стратегически очень важного рубежа. Республика расположена на перекрестке путей из Европы в Переднюю Азию. Она граничит по суше и морю с пятью самостоятельными государствами – Азербайджаном, Грузией, Казахстаном, Туркменистаном и Ираном, имеет в своем распоряжении незамерзающий морской порт и международный аэропорт. Таким образом роль Дагестана на юге России, особенно в вопросах обеспечения безопасности границ, значительно возросла. Исходя из этого, Российская Федерация вкладывает значительные средства в укрепление границ. 

Протяженность государственной границы составляет 1081,3 км, в том числе с Азербайджаном – 350 км и Грузией 151,3 км. Поэтому Дагестан занимает ключевое положение на Северном Кавказе. Он определяет основные направления развития всех республик края с точки зрения обеспечения сохранения территориальной целостности Российской Федерации.

Политика России в Каспийском регионе на протяжении многих десятилетий диктовалась прежде всего геополитическими соображениями. Нельзя отрицать и другое, что Россия имеет здесь достаточно серьезные экономические интересы, которые определяются наличием в прикаспийских странах емкого рынка сбыта готовой продукции.

В конце ХХ и в начале XXI вв. большое значение приобрели такие сферы, как транспортировка углеводородного сырья Каспия на внешние рынки, сохранение биоресурсов Каспийского моря. Многие из этих проблем требуют постоянного внимания и сегодня с тем, чтобы в будущем получать экономические выгоды для государства.

В последние годы Российская Федерация старается разработать и согласовать план, который сочетал бы в себе условия справедливого раздела углеводородных ресурсов Каспия и в то же время сохранял в общем пользовании водное пространство, включая обеспечение свободы судоходства, соблюдение согласованных норм рыболовства и защиты окружающей среды. Таким образом, по мнению российского руководства, исключительными правами в отношении Каспийского моря и его ресурсов обладают пять государств, расположенных на его берегах.

Сегодня для государств Каспийского региона очень важно уметь сглаживать все те противоречия и конфликты, которые здесь существуют. США и западноевропейским государствам надо понять, если не поняли, то предстоит понять, что Россия остается и будет оставаться самой влиятельной силой в регионе. Новая геополитическая обстановка должна способствовать поддержанию коллективной безопасности, недопущению внешнего вмешательства в дела государств региона.

На фоне грузино-южноосетинского конфликта в США вынашиваются идеи разрушить принципы российского федерализма, настроить субъекты Федерации на активную борьбу за «национальное освобождение регионов». Особое место отводится республикам Северного Кавказа. Делаются попытки создания правительств в изгнании, чтобы поначалу управлять из-за рубежа специально подобранными лицами, обещая им активную морально-политическую поддержку и щедрую материальную помощь. Становится совершенно ясным, что американцы решили осуществить уже в глобальном масштабе серьезный проект, который преследует сразу несколько целей и главная из них – ослабить Российскую Федерацию, её возможности проводить независимую внешнюю политику, провоцируя противоречия и разломы между федеральной властью и регионами.

Сегодня действующей и будущей американской администрации предлагают обратить самое пристальное внимание на российские регионы с тем, чтобы включить в их поле влияния американской идеологической и военной машины. Такого рода политико-идеологический проект есть не что иное, как вмешательство во внутренние дела Российской Федерации, проявление абсолютного неуважения к суверенитету и территориальной целостности России.

Законно возникает вопрос: кому нужны такие планы и проекты, кому они выгодны? Ответ очень простой. Они нужны тем, кто не приемлет новую и мощную Россию, Россию, которая признала и приняла цивилизованные и демократические ценности, которая взяла на себя задачу осуществления планов и реформ в развитии рыночной экономики.

Сегодня Российская Федерация – это мощное государство, которое действует не по указке или рекомендации США или Евросоюза, у которого есть свой взгляд на современное мироустройство, свои национальные интересы, которые оно будет отстаивать и продвигать.

Республики Северного Кавказа, их руководство твердо должны знать, что их хотят сделать заложниками в геополитической борьбе. Сегодня Кавказ в целом действительно оказался в центре внимания не только американских, но и натовских планов по дестабилизации России. Американские стратеги типа Д. Чейни и Сороса хотят привить республикам Кавказа антироссийские настроения. Пример этому Ингушетия. Здесь замечена активизация сепаратистских и антироссийских сил, идет даже сбор подписей о выходе Ингушетии из Российской Федерации, письма – обращения в адрес органов государственной власти США о содействии. К этой кампании приложил руку и упомянутый вице-президент США Дик Чейни, с помощью которого в американских университетах за последние полгода проведены три конференции «О положении в Ингушетии и о необходимости её спасения от российских властей».

Наличие такого рода проектов в умах и настроениях в руководящих кругах США показывают глубокое незнание внутриполитических процессов России, незнание региональной политики Российской Федерации, того факта что сегодня на её территории нет сепаратистских тенденций, ни один российский регион не желает выходить из Федерации.