Толерантность: панацея или уловка?

И это было логично в смысле развития философской мысли, науки, хотя знаю людей, которые считают, что языческие идолы и тотемы были более безопасны для людей, имея в виду последовавшие затем религиозные войны, унесшие огромное количество человеческих жизней. В таком именно контексте, наверное, и следует понимать появление в нашем лексиконе термина «толерантность». Подразумеваются также межнациональные терпимость и согласие, отсутствие которых тоже приводило к военным и прочим катаклизмам. И теперь эту самую толерантность преподносят чуть ли не как панацею для современного российского общества.

Но часто получалось в человеческой истории так, что добрыми намерениями была вымощена дорога в ад! Неужели ничто нас не научит ценить себя и себе подобных? И в очередной раз то, что задумано как панацея, не окажется ли очередной же уловкой хитроумных людей, которым терпимость потребовалась как средство сохранения своего доминирующего положения в политике, экономике, социальном устройстве, да и просто в военной силе?

Кому-то потребовалась толерантность? Нет ничего проще! Приезжайте в Дагестан и попробуйте разобраться, как небольшой республике, состоящей более чем из двух десятков народностей, которые проповедуют почти все ведущие религии мира, удалось в течение веков сохранить суверенитет, не затевать между собой войны и проявить религиозную терпимость, ту самую толерантность, которую уже начали забалтывать, не сделав пока по сути ничего.

Верните народу награбленное! Президент Российской Федерации Владимир Путин недавно прямо предложил нуворишам добровольно вернуть неправедное богатство

Разумеется, в Дагестане были какие-то мелкие конфликты, так ведь без этого никакая многодетная семья не обходится! И в таких случаях всегда находились соседи, которые знали, как сделать маслиат – доброе посредничество. А еще всем аулом помогали, если кто нуждался в этом, при строительстве дома, сборе урожая и в других необходимых случаях. Дагестанская толерантность, одним словом, помноженная на взаимопомощь и народную дипломатию.

Тут кто-то может напомнить первую Кавказскую вой­ну, когда «неверным» была объявлена религиозная война – газават. Имам Шамиль и его мюриды тоже действовали по конфессиональным меркам той эпохи. К тому же имам практически не знал нюансов геополитики, интриг британской колониальной дипломатии, лукавства турецких султанов.

К большому сожалению, разразилась и вторая, затем третья кавказские войны, или, как их называют, кампании, в которые были втянуты те же республики – Дагестан и Чечня. Тут уже всё было проще пареной репы – кавказцы оказались заложниками крайне недальновидной политики тогдашнего руководства страны. Нынешние же федеральные власти делают всё, чтобы исправить ошибки тех лет и тех людей, которые сегодня больше всех кричат о мире и согласии. Подытожить эту тему можно словами Расула Гамзатова: «Мы добровольно в Россию не входили и добровольно из неё не выйдем». То есть навеки с Россией!

Мы за толерантность, но прежде создайте для нее условия, скажем, верните народу награбленное! Президент Российской Федерации Владимир Путин недавно прямо предложил нуворишам добровольно вернуть неправедное богатство, поскольку у россиян в сознании отложилось чувство, что их нагло обманули путем печально известных чубайсовских ваучеров, а также приватизации, очень точно названной народом «прихватизацией».

Что из этого следует? А то, что у абсолютного большинства российского народа выработался комплекс обманутого человека. Человека, который слова «терпимость» и «толерантность» теперь воспринимает как издёвку над собой. Да и религиозная нетерпимость в виде ваххабизма и прочих «измов» появилась в нашей стране в силу вышеназванных причин. На социально напряженной почве очень трудно будет взрастить урожай толерантности, вообще-то в принципе неплохой идеи.

Лично для меня эта штука, называемая толерантностью, очень подозрительна по двум причинам: а) её нам подкинул коллективный Запад; б) продвигать её в стране взялась «5-я колонна».

Религиозная терпимость, межнациональное согласие, конечно же, очень нужны для такой большой, многонациональной и многоконфессиональной страны, как наша Россия. Но миссионеры XXI века должны быть искренни в своих намерениях. И еще более – в делах.