Троит? Это у вас шину спустило

Но бывает, что объясняться толком нет нужды. «Троит», говоришь, к примеру. Молчаливый кивок головы и вооружение необходимыми инструментами в ответ – явный признак профессионализма. Трёхминутное перечисление возможных причин у закрытого капота – бегите. Перед вами явно прохиндей-неумеха. Меньше слов, больше дела. Больше того. Меньше слов, больше навыков. Настоящий мужик работает, а не трындит.

На неделе как раз нарыли с товарищем ещё одного профи, работает в «Лезгицентре» – так махачкалинцам понятнее. А приехали к нему от его коллеги с редухи, нашедшего в нашем «Duster» ворох неисправностей. Проблема-то была одна – второй цилиндр работает по настроению. Чтобы была понятна квалификация парня, он неисправность не связал разве что с недостаточно накачанным колесом. «Датчик коробки «моросит», – говорит. «Из-за моросящего датчика коробки движок троит?» – опешили мы с другом. «Ага», – троит уже механик.

Журналистское любопытство подсказало дать волю изобретательности диагноста. В итоге в список возможных причин
троения были включены: тот самый датчик коробки, забившиеся топливный фильтр и форсунки и вода вместо бензина. При этом человеку более чем популярно было пояснено: «чек» то горит, то гаснет, и вне зависимости от этого движок то троит, то чётко работает. То есть коробочный датчик сразу мимо. А фильтр, форсунки и вода
передышек захлёбывающемуся мотору не давали бы, тарахтел бы постоянно. Или могут? «Ага», – упрямится человек.

Оставив этого агашку дожидаться лопухов, ретировались, гремя тремя горшками. Доковыляли до Исы (так зовут мастерового на Гамидова). «Троит», – говорим. Подключился к «мозгам» тачки, открыл капот, выкрутил свечи, заменил. Завели. Песня, а не звук. Десять минут делов, без разговоров и сказок про воду и забитые ею фильтры.

Парни, судя по всему, ровесники, обоим и 30 не дашь, но разница в навыках и в воспитании разительная. Агашка не постеснялся загрузить нас всеми известными ему неисправностями, так и не поправив здоровье тачке. Работай такой в шиномонтажке, перебирал бы двигатели, объясняя сдувшуюся покрышку севшими кольцами. А Иса… А чё Иса?! Красава! Теперь только к нему.

А ещё в Дербенте был случай. В тот день моё очередное появление в городе выдалось громким: глушитель приказал долго жить. Искря грохочущей деталью, выискиваю ремонтный бокс. Лупануть по остаткам глушака или подвязать его, чтобы мозг не выносил, мысль была. Воплотить её возможность отсутствовала – машинка-то посаженная была. Не так чтобы очень, но достаточно, чтобы первый попавшийся хозяин мастерской сделал замечание. «Так издеваться над ходовкой нельзя», – сказал он мне, покачал головой, подставляя под колёса деревяшки. Так седан смог заехать в бокс, по минимуму исцарапав своё многострадальное брюхо.

Скажу я вам, словить подобный камешек в свой огород было странно: бросил-то его не матёрый мастерище. Пареньку лет 19 было на тот момент.
Кстати, со сваркой-то он был знаком, только вот аппарат пока не успел прикупить. Честно признался, что сварить железяку, если та поддаётся лечению, не сможет. «А ведь мог и не говорить, тупо выдернул бы глушак и отправил в магазин за новым», – проявил чудеса дедукции стоящий рядом Димка. Друг сделал ещё один вывод: честный мастер – неопытный. Прям придушить его хотелось за единомыслие. И главное ж, опережает полетом гениальности.

Короче говоря, Эльман (молодой мастеровой) полез в яму изучать приоровское дно. Но прежде сжёг в пепел наш с Димкой гениальный вывод, надев перчатки и прихватив с собой плоскогубцы, отвертку и молоток, не без них и не с тонной ненужных ключей. «Неопытный,
говоришь?» – ткнул я Димку локтем в бок. Получив в ответ (Димка – друг хороший, но вредный, как собака), интересуюсь, что там с глушаком. «Трубу приварить можно запросто, но придется ждать соседних мастеров», – отвечает. «Сколько протянет?» – «Ну, пару месяцев помолчит» – «Тогда меняем».

Вернувшись с новой деталью, удивляюсь другу: тот вовсю допрашивает «неопытного» мастера о том, почему в его отцовском «Москвиче» кряхтит рулевая, стучит сзади слева и подвизгивает где-то в багажнике. Выдвигая гипотезы, мастер всё шире раскрывает димовы глаза на позорящую нас реальность. Во-первых, все его предположения шли вровень с подозрениями хозяина раритетного авто – водителя с 45-летним стажем; во-вторых – неопытными оказались два великовозрастных одноклассника, считавших до этого, что уж точно хорошо разбираются в людях и в их профессионализме.

Как оказалось, пока я закупался, Эльман выискал все тревожащие меня писки, шорохи и грохоты, которыми доставала машина. Шаровая, на которую мы грешили всю дорогу до Дербента, вполне прекрасно себя чувствует. Стучит не она, а наконечник рулевой тяги, а гул сзади – это вовсе не приехавший подшипник, как мы рассуждали, а подвывающий подкрыльник (избавление от надоедливого шума обошлось не в пару тысяч, как предполагалось, а бесплатным вкручиванием двух
саморезов).

В итоге замена глушителя и наконечника обошлась в 300 рублей (не спешите разоблачать меня в клевете: было это тоже 300 лет тому назад). Кто знает, тот поймет – это бесплатно. Ну и наконец убеждение в собственной гениальности, подстёгиваемой более чем 40-летним водительским стажем на двоих, окупилось дорогостоящей моральной стыдобой и нежеланием в дальнейшем рассуждать о причинах тук-тук-туков и дум-дум-думов. 19-летний Эльман невольно лишил нас такой возможности.

Настоятельно рекомендовав вернуть «Приоре» исходное положение, молодой, но уже опытный мастер велел как можно быстрее обзавестись заводскими пружинами и впредь не допускать подобного издевательства над машиной, и без того не блещущей отменным качеством и надежностью ходовой. При этом новоиспеченный гуру ремонта шасси, двигателя, замены замков дверей и обесшумливания салона посоветовал сделать это в специализированной мастерской, не пытаясь затянуть заумных водил в свой скромный гараж. Мы решили его ослушаться и сменить пружины в тот же день у него же. Как выяснилось позже, обошлось это вдвое дешевле, чем в той самой специализированной мастерской, где платят не за качество, а за «авторитет» менялы.

Обласкав друг друга «чайниками», мы с Димкой отправились восвояси. А Эльман по-прежнему работает в своем стареньком гараже в Дербенте на улице Дрожжина. С того самого дня, въезжая в город, не торопясь по делам, частенько к нему захаживаю, чтобы просто поздороваться, вставая в очередь за его без конца что-то вопрошающими клиентами. Он по-прежнему вежлив и отзывчив к каждому обратившемуся в отличие от подавляющего большинства своих коллег. Не бросает дело на полпути, не срывается к очередной подкатившей колымаге, чтобы по просьбе обеспокоенного хозяина «просто посмотреть», а советует либо обратиться к другому мастеру, либо подождать часок-другой, пока он закончит с текучкой.

Несмотря на бурное развитие автомобилестроения в Америке, первые автомастерские всё же появились в Европе, а именно в Германии. Немцы настолько дисциплинированны и педантичны, что если в техническом паспорте авто было написано, что надо менять то-то и то-то при определённом пробеге машины, они в точности выполняли эти предписания. Работу доверяли только специалистам-автомеханикам.

Трудно представить, какой была работа шиномонтажника в 20-х годах прошлого века. Заменить спицу в колесе было нелёгким делом, так как основным материалом здесь было дерево.

А чего стоило создание протекторов! Специальным электронагревателем, представляющим из себя металлические кольца, через которые пропускали ток, на резине делали рисунок глубиной в несколько миллиметров. Диагностическое оборудование тоже было примитивным. Но приходилось им пользоваться. Аккумуляторы раньше были громоздкими, они весили больше 20 кг и не отличались большой ёмкостью (максимум 40–50 А/ч). Приходилось их перемещать по мастерской на специальных приспособлениях.

auto.vercity.ru