Зеленоморск– красивое название

Они живут в Зеленоморске, а Зеленоморск «живет» в Дагестане. По дороге на юг, между Каспийском и Манасом. На автомобиле 30 минут. Кто и почему дал такое название поселку, здесь не знают – я уже говорила: зеленоморцы не заморачиваются по пустякам. Может, потому, что многое видели, многое пережили. Здесь живут переселенцы из двух сел – Чахри и Санакари Дахадаевского района. Значит, в основном даргинцы. Эти высокогорные села были недоступны, добраться до них можно было лишь по тропинкам пешком или на осле. Но родина есть родина – забыть невозможно, и местный житель, учитель родного языка Раджаб Шахбанов, рассказал о них в книгах  «Где ты, Санакари?» и «Лунный месяц». Кстати, чахринцев и санакаринцев переселяли три раза: первый раз – в горное селение на территории Чечено-Ингушетии, потом обратно в высокогорье, а в третий раз уже сюда, на землю Карабудахкентского района. Поэтому я говорю, что они много видели, много пережили.

Глава села Ахмед Ахмедов рассказал, что в третий раз, в 1966 году, переселение было со значением: им выпала миссия вдохнуть жизнь в забытые земли, заложить здесь виноградные плантации, поднять на должный уровень виноградарство. Так был создан винсовхоз «Манаскентский». Горцев учить трудиться не надо, лишь бы земля была, а руки у них растут откуда надо и воли не занимать. Очень скоро завод набрал хорошие темпы: производили и крепленое вино, и коньяк, и кагор. Сегодня, понятно, от совхоза уже почти ничего не осталось –  результат реформ в 1990-х, вырубки виноградников. Однако кое-что все-таки собирают, передают на переработку Кизлярскому, Дербентскому заводам.

Администрация поселка разместилась в двухэтажном здании из дербентского пиленого камня – бывшем общежитии работников совхоза. Теперь это деловой центр села, кроме администрации, здесь Управление культуры и школа. Маловато, конечно, места – детей в селе год от года становится все больше. Но что-то мне подсказывает: новую школу здесь построят, такие здесь живут люди, такой здесь глава. Я ведь не увидела в поселке ни одного покосившегося или жалкого на вид строения, все дома из камня, двух- и трех-этажные, ухоженная придомовая территория, солидные земельные участки. В 2014 году заработали, наконец-то, очистные сооружения, и в селе будет в достаточном объеме чистая вода. Ахмед Багамаевич говорит, что поэтому молодежь не торопится уезжать отсюда, ведь по достижении 18 лет местному жителю выдают участок земли. «Это только в Зеленоморске, или и в других муниципальных образованиях тоже дают землю?», –  интересуюсь я. «Вообще-то это предусматривает федеральный закон, и в нашем селении он исполняется», – просто отвечает он.

Всего в Зеленоморске 258 хозяйств, и проживает здесь 1250 человек. За пастбищами закреплено 115 гектаров земли, но ферм почему-то нет. «Раньше почти каждая семья держала крупный рогатый скот, но мы – садоводческое хозяйство, –  говорит глава. – Большие приусадебные участки, а это, как правило, 15 соток, в сезон дают неплохой урожай. Зеленоморцы выращивают клубнику, черешню, яблоки, вишню, зелень. Урожай возят на рынки Каспийска, Махачкалы. А коровы, куры, гуси, утки, индюки – это все частная собственность. Однако это не работа – приработок.  Хорошо бы стабильную зарплату получать, иметь шансы на хорошую пенсию. Но как раз такой работы не хватает. Многие надеялись на Немецкую деревню (на снимке), но их надежды не оправдались. Кому-то повезло – нашел место в аэропорту, а кто-то все-таки уезжает на сезонные работы за пределы республики».

Не женщины, конечно. Им работы хватает всегда и везде, если надо, еще найдут. Я тут познакомилась с даргинкой  Рукият Сулеймановой, которая может ткать табасаранские ковры. Удивилась. А она рассказывает, что научилась этому в Дербентском училище. До замужества, говорит она, много ткала, только для себя сделала шесть ковров. Но со временем  продать ковер становилось все труднее и труднее, потому что на рынке появились импортные ковры, а мы же любим все импортное. Станок пришлось разобрать – все равно передать свой опыт некому – у Рукият только сыновья, трое.

Мужчины в селе ходят в спортзал. Почему, говорю, мужчины, потому что там наряду  со школьниками и студентами занимаются и взрослые. Если честно, и женщины с удовольствием ходят сюда и даже обижаются, когда у них отнимают часы. Студенты обязательно каждое воскресенье приезжают домой, чтобы не пропустить занятия в спортзале. Секций здесь немало – вольная борьба, карате, самбо, волейбол, настольный теннис. В кабинете у главы села я увидела на столе кубок и подумала, что это награда за какие-то социально-­экономические достижения. А выяснилось, что за победу местной команды на районном волейбольном соревновании. В селе есть и свои отличники спорта, один из них Курахмед Курбанов – он показывает хорошие результаты в гиревом спорте. Спортивный зал построили три года назад стараниями главы села Ахмеда Багамаевича, ведь в прошлом он учитель физкультуры и истории в местной школе. В селе я видела большое ухоженное футбольное поле, огороженное шинами. Также шинами уложены дорожки с препятствиями на утрамбованном участке земли напротив администрации и школы, здесь же брусья, турник. Я ведь не сказала еще, что Ахмед Багамаевич был и директором школы. Именно при нем в 1999 году она стала лауреатом конкурса «Школа года России», а Ахмед Багамаевич –  директором года. Естественно, учительский коллектив –  один из лучших в районе. Каждый год ученики школы участвуют и побеждают в районных олимпиадах, а учителя являются членами аттестационных комиссий района. Я даже видела, как Ашурат Сулейбанова, учитель младших классов, готовила к олимпиаде по русскому языку свою ученицу. И когда Ахмед Багамаевич сказал, что среди зеленоморцев есть и свои кандидаты математических, исторических, медицинских наук, я совсем не удивилась, и носит школа имя своего выпускника Рабадана Курбанова, «афганца». Зеленоморцы чтят память своих воинов-земляков: фронтовиков, участников венгерских событий, воевавших в Афганистане, Чечне. В годы Великой Отечественной войны из маленького высокогорного Чахри, в котором жили-то всего 60 человек, на фронт ушли все мужчины.

В управлении культуры я обратила внимание на сосуд, в котором был гербарий. Меня заинтриговала его причудливая форма: пузатый с узким длинным горлом. Разият Алиева, директор Дома культуры, рассказала, что это такое растение, по форме напоминающее кабачок. В Чахри их часто использовали. К примеру, вода в нем всегда остается холодной.

С дороги, ведущей от аэропорта в Манаскент летом хорошо видна густо-зеленая полоса с вкраплениями симпатичных домов – это Зеленоморск. Есть в названии села и в стиле жизни его людей какая-то особенность, видимо, это то, что можно назвать мультикультурной средой. И она рядом, на расстоянии вытянутой руки.