Как спорт вернул к жизни

Герой нашего интервью – дзюдоист Абдула Курамагомедов, побеждавший на чемпионатах мира и Европы, из-за вердикта Спортивного арбитражного суда (CAS) он не смог выступить на Паралимпийских играх 2016 года в Рио-де-Жанейро. Хотел выступить на Играх в Токио, но тут вмешалась пандемия коронавируса. Сможет ли он принять участие в этом турнире, как отнесся к дисквалификации сборной России и по какой причине попал в паралимпийский спорт, Абдула рассказал в беседе с корреспондентом «Дагестанской правды».

– Как я пришел в дзюдо? – переспросил Курамагомедов. – Это было в конце 2012 года, я как раз смотрел дома Паралимпийские игры в Лондоне. Правда, в тот момент мне еще нельзя было заниматься спортом, поскольку я делал операцию на глаз, и врачи мне запрещали, говорили, что я вообще могу без зрения остаться. Но со временем, после серии операций, мне разрешили посещать зал, чем я с радостью и воспользовался.

– А что случилось с глазом?

– Я занимался дзюдо в «Спартаке», и мне случайно ударили в глаз, на что я не обратил поначалу внимания. Но потом выяснилось, что у меня отслойка сетчатки левого глаза. После это передалось и на правый глаз, и пришлось уже делать операцию, чтобы спасти зрение.

– Ты вообще имел какое-то представление о паралимпийском спорте?

– Когда занимался в «Спартаке», здесь тренировалась группа ребят с проблемами со зрением. Я общался­ с ними, подбадривал, провожал и встречал с соревнований, только и всего. Но чтобы интересоваться их видом спорта, такого не было.

– Вспомни, о чем думал, когда понял, что получил серьезную травму?

– Это был неприятный период. Я находился на сборах, и однажды, проснувшись утром, понял, что левый глаз ничего не видит. Даже тогда не придал этому большого значения, но подошел к тренеру и рассказал, после чего меня повезли в больницу. А оттуда направили на операцию в Москву. И лишь там, когда мне сказали, что придется удалять левый глаз, чтобы спасти правый, я понял всю серьезность ситуации. Честно, мой мир тогда рухнул, я потерял интерес к жизни. Каждые 3-4 месяца в течение года я ездил на операции. Мне запретили даже отжиматься, представляете, каково это? Больше 10 кг нельзя было поднимать. И когда врачи через год сказали, что мне можно пойти в зал, я на следующий же день после прилета из Москвы взял кимоно и пошел в «Спартак».

Я мечтаю поехать на Паралимпиаду! Помню свое шоковое состояние, когда мы занимались четыре года, рвались на эти соревнования, но из-за каких-то политических игр мы туда не попали

– Ты часто выступаешь на международных соревнованиях. В свете последних событий, связанных с дисквалификацией сборной России, не изменилось ли отношение к российским спортсменам у ваших зарубежных коллег?

– Что-то не замечал. Всё нормально у нас. Тем более что в нашей сборной всегда были и есть и чемпионы мира, и победители Паралимпийских игр. Вспоминается история, которая случилась со мной на последнем чемпионате Европы. У меня есть соперник из Грузии – он чемпион Паралимпиады. С 2016 по 2019 годы я с ним встречался трижды и все время проигрывал. И я горел желанием взять у него реванш. Не мог я ему проиграть в четвертый раз! И вот мы приехали на чемпионат Европы в Италию, я уверенно прошел весь турнирный путь, вышел в финал и после этого вместе со всей нашей командой смотрел, как борется в полуфинале этот грузин. Сказал нашим парням: «В этот раз я выиграю у него!». Вот была у меня такая внутренняя уверенность, даже не знаю почему. Ребята меня, конечно, подбадривали, но по глазам вижу – не верят. Столько раз проиграл, чего вдруг мне сейчас у него выигрывать?

Когда я выходил на финал из разминочного зала, у мониторов, на которых показывали, что происходит на татами, собралось человек 30. Я пошел и победил грузина, и когда возвращался обратно в разминочный зал, стоявшие там спортсмены начали аплодировать мне. Я спрашиваю, в чем дело? И мне отвечают, что только человека 2-3 были уверены в моей победе, остальные поставили на грузина. И мне было приятно, что я смог их удивить.

– А как сильно изменилось паралимпийское движение за то время, что ты в нем?

– Я пришел сюда в 2012 году, когда начались изменения, но, как мне рассказывали старожилы, то, что было ранее и сейчас, – небо и земля. До 2012 года не было никаких сборов, не было внимания нашему виду спорта. Не платили никаких стипендий и зарплат. И лишь в последнее время все изменилось, за что мы благодарны руководству нашего спорта. Отношение к нам, как к обычным спортсменам, олимпийцам. Размеры гонораров за победы у нас одинаковые. Глава Минспорта Дагестана Магомед Магомедов по-особому к нам относится, к нему мы можем пойти в любое время, и он обязательно выслушает и поможет.

– Какими видишь свои перспективы в ближайшем будущем?

– Так получилось, что из-за дисквалификации сборной России я не смог попасть на Паралимпийские игры 2016 года, из-за пандемии коронавируса не поехал в 2020-м в Токио. Я мечтаю поехать на Паралимпиаду! Помню свое шоковое состояние, когда мы занимались четыре года, рвались на эти соревнования, но из-за каких-то политических игр мы туда не попали. Надеюсь, что в 2021 году мне ничто уже не помешает это сделать, а дальше будет видно.