Что проще: лечить или профилактировать? Разговор с федеральным экспертом о мифах вокруг прививок

Пятидневная командировка включила в себя ряд мероприятий и встреч, в ходе которых спикер напомнила слушателям о необходимости иммунизации, приводя научно доказанные факты. Позже в своем блоге гостья республики поделилась впечатлениями от поездки, благодарила дагестанских коллег за сотрудничество и гостеприимство. Ну а мы разговор с федеральным экспертом начнем с важности этой темы именно для нашего края, где управляемые инфекции, к большому сожалению, становятся неуправляемыми.

– Антонина Юрьевна, в разгар коронавирусной пандемии Дагестан довольно часто был в числе субъектов с низким охватом вакцинации, но, скажем так, дух антипрививочный витает не только здесь, согласитесь.

– Да, вы правы. Скептическое отношение к вакцинации есть и в других регионах России и за пределами нашей страны. В 2019 году Всемирная организация здравоохранения даже признала Vaccine hesitancy (нерешительность в отношении вакцины) одной из глобальных угроз человечеству. Этот феномен и его причины активно изучают. На сегодня основная гипотеза состоит в том, что вакцины стали жертвами собственной эффективности: люди перестали видеть реальные последствия инфекций, и тот минимальный риск, который характерен для вакцин, стал для них более существенным, чем гипотетическая (как им кажется) угроза заболеть и получить осложнения. Вот только проблема в том, что когда скепсис в обществе растет, с ним вместе растет количество неиммунных лиц. И болезни, увы, возвращаются. Обычно это вело к повышению приверженности прививкам, но по мере развития интернета и социальных сетей данный эффект ослабевает: слишком активно там распространяется пугающая и недостоверная информация об иммунизации.

– Как бы вы в целом охарактеризовали отношение дагестанцев к профилактическим мероприятиям?

– Вижу, что есть большой интерес к народной медицине, много потребляется БАДов и витаминов. Думаю, что многие искренне верят: это тоже профилактика, укрепление иммунитета и т. д. Поэтому запрос на превентивную (в хорошем смысле слова) медицину у людей есть. Но, возможно, из-за недоверия к официальной медицине, а может, из-за каких-то культурных особенностей то, что предлагает врач, не кажется населению благом. Хотя те же самые прививки, если заглянуть в историю, тоже вышли из самой настоящей народной медицины, в том числе Кавказа. Оспопрививание на Кавказе было широко распространено еще до того, как стало методом официальной медицины.

По тем обрывкам и вопросам, что до меня доходят, думаю, что недоверие – одна из ключевых причин. И хотя в исламе принято обращаться к специалистам, люди, видимо, перестали считать врачей специалистами, ищут альтернативу. И находят. Спрос рождает предложение.

– В продолжение предыдущего вопроса: а если оценивать по десятибалльной шкале? Опять-таки на основе ваших личных наблюдений, знакомств…

– Те родители и медики, которые ко мне обращаются с вопросами, говорят, что их дети единственные привитые в классе: 1–2 человека на 30 учеников. Цифра тревожная. Надеюсь, что в реальности всё лучше и у меня не просто показательная выборка.

– Как, на ваш взгляд, можно исправить положение дел?

– Повторюсь, мне кажется, что это всё от недоверия. Люди считают, что врачи получают премию за то, что прививают пациентов. То есть это не то, что действительно нужно и важно, а только ради денег. И раз так, включается дух противоречия: назло кондуктору пойду пешком. Хотя даже если бы это было правдой, что тут такого? Любому человеку будет приятно получить вознаграждение за хорошо сделанную работу. Это не значит, что они работают исключительно ради денег. Врачам действительно выгодно, чтобы пациенты на их участке прививались: так снижается нагрузка на систему здравоохранения.

– Меньше заболевших – меньше вызовов на дом, людей на приеме.

– Абсолютно верно! Да и профилактировать проще и приятнее, чем лечить. Тем более что болезни, которые мы предотвращаем при помощи прививок, как раз либо нечем лечить, либо они очень плохо лечатся. Так что если заболел, остается только уповать на то, что иммунитет справится сам, без посторонней помощи.

А вот почему возникло недоверие – с этим надо разбираться глубже. Тот же ВОЗ свидетельствует, что теме вакцин во время обучения медработников уделяется слишком мало внимания. Им говорят, что это важно, но не доносят до сознания, до души, почему, как именно вакцины работают, что входит в состав и т. д. В результате врач не может ответить на вопросы пациента, уже успевшего и интернет прошерстить, и с соседом поговорить, и порядочно испугаться. Он приходит к профессионалу – ответов не получает. Или получает некачественные ответы, дезинформацию.

Увы, исследования показывают, что медработники сами по себе – один из важнейших источников дезинформации по теме прививок. Кроме того, врачей не учат коммуникациям, работе с возражениями. В результате стиль общения может быть такой, что пациенту просто неприятно.

– И он идет… к платному доктору.

– Тот, может, знает не больше, однако у него хотя бы не 10 минут «на поговорить», а 60. Из-за дезинформации люди реально боятся вакцинации, боятся, что их детям могут нанести вред. Они верят, что прививки вызывают аутизм (хотя это врожденное генетическое заболевание), ДЦП (причины его хорошо изу­чены и к вакцинации отношения не имеют), откаты в развитии тоже в сознании людей (и даже врачей) – результат воздействия вакцин. Хотя есть куда более очевидные и изученные причины, такие как врожденные болезни обмена, регрессивный аутизм, лейкодистрофии и др.

Усугубляют ситуацию сборы на лечение якобы пострадавшим от прививок. На днях комментировала такой сбор: мать на видео винит во всем вакцину. Открываем документы: у девочки врожденное генетическое заболевание. Но кто полезет их проверять? А в соцсетях между тем сотни тысяч просмотров. До этого еще одному ребенку собирали деньги на реабилитацию, винят во всем АКДС. Снова открываем документы: у него осложнение от перенесенной кори! На такой повод люди не очень охотно жертвуют, на «пострадавшего» же от прививки – с удовольствием.

– Что делать?

– Информировать. Поэтому я и приезжала в Дагестан. И спасибо местному Роспотребнадзору за содействие. Они тоже понимают, что от давления будет короткий эффект и потом сильный откат. Нужно просвещать людей. Вот почему мы встречались и с руководителями образовательных организаций (они должны понимать, что к чему, ответить на вопросы родителей своих учеников), и с врачами, чтобы у них была актуальная информация о популярных заблуждениях. Чтобы они могли и по смыслу грамотно ответить пациенту, и с точки зрения коммуникации: терпеливо и с уважением к тому страху, что есть у родителя. В конце концов у врачей и родителей одна общая цель – безо­пасность и здоровье ребенка. А сейчас ощущение, что они оказались по разные стороны баррикад.

– Не кажется ли вам, что проблема и в самих врачах, эпидемиологах, в формальном подходе с их стороны к профилактике заболеваний?

– Это, безусловно, вносит свой вклад, и скорее всего весьма существенный. Медицина – тяжелое призвание. Система инертна и требовательна. У медиков мало ресурсов (времени, знаний, санитарно-просветительские мероприятия не очень-то финансируются, зарплата не всегда высокая, так еще и окладно-премиальная), а требования к ним высокие: за 10 минут и осмотри, и бумажки заполни, и поговори, и рецепт выпиши. Многие выгорают, сами того не замечая. Формальный подход – что-то вроде защиты, брони. И он не есть корень проблемы. Корень в том, что приводит к этому подходу. А эту проблему не решить просвещением. Однако мы с коллегами делаем, что можем, меняем то, на что можем повлиять.

– Выше вы отметили, что ВОЗ признала, что недоверие к вакцинам становится глобальной угрозой человечеству. Разделяете это мнение?

– Да, разделяю. Особенно на фоне другой глобальной проблемы – устойчивости к антибиотикам. Многие вакциноуправляемые инфекции – это бактерии, а значит, при заболевании могут применяться антибиотики.

Прививки помогают применять меньше антибиотиков и отдаляют час Х, связанный с глобальной устойчивостью к антибиотикам. Чем больше непривитых, тем активнее инфекция распространяется, тем активнее применяются антибиотики…

С вирусными инфекциями тоже всё непросто. Эффективных противовирусных лекарств практически не существует. Не потому, что фармакология такая вредная, плохая, а потому, что вирусы – такая уникальная форма жизни, на которую весьма сложно «охотиться» и точечно попадать в цель. Мы еще не умеем этого в большинстве случаев. С ними эффективнее всего – это сделать «лекарство» самому, чего мы и добиваемся в результате вакцинации: чтобы организм привитого сделал сам себе антидот против инфекции, который всегда будет в его арсенале. Однако если в обществе много людей без иммунитета, инфекция продолжает циркулировать, и происходит процесс, похожий на формирование устойчивости к антибиотикам. Только формируется устойчивость к этому внутреннему лекарству (специ­фическому иммунитету).

Как итог, могут появиться (да и уже появились) особые инфекции-мутанты, они не боятся поствакцинального иммунитета и даже после перенесенной болезни. И чем дальше, тем больше это будет прогрессировать. Нас пока спасает лишь то, что вирусы и бактерии, от которых мы делаем прививки, в основном генетически достаточно стабильные.