Удостоверение личности – намус

Стало быть, задета самая чувствительная струна в многосложном организме дагестанца – его родной аул. По большому счету – Родина. На мой телефон, как и на телефоны моих коллег, стали поступать звонки от многоязычного нашего этноса: «Могу я тоже принести в газету материал про свой аул?». Конечно, дорогой земляк, можешь, даже не откладывай! Нам все наши аулы дороги, а родной – вдвойне.

Тут к месту будет упомянуть двух европейцев, немца Готфрида Мерцбахера и венгра Мориса Дечи, которые в 1890 году приехали в Дагестан со сложным и увесистым тогда фотографическим оборудованием и посетили мой родной аул Тинди Цумадинского района. Их фотографии «Аул Тинди» и другие помещены в Королевский музей в Лондоне. Они, наверное, снимали и другие аулы Дагестана, читатели могут заняться этим и поделиться своими находками с нами. Тем более, что у «ДП» есть в Интернете еще сайт на эту тему: «Односельчане» (odnoselchane.ru).

Придется посмотреть на себя не только на фоне родного аула, но и в городской сутолоке, в мегаполисной суете. И, к сожалению, невозобновляемое составляющее горца – намус. Мне уже приходилось писать на эту тему, но молитва, как любил говорить Расул Гамзатов, от повторения не портится. А горский намус – это тоже молитва.

«…Нужен нам дутый менталитет, как дутый браслет для женщины легкого поведения? Или же покрытый хвалебной мишурой сегодня имидж, доставшийся нам от предков во всем своем блеске от действительно намусного, мужественного, неподкупного и благородного горца – узденя, но сегодня заплеванный и униженный нами же?

По прошествии вот уже более пяти лет я с удовольствием отказался бы от этих строк, но не могу: изменился, может быть, антураж, но не действующие лица и их повадки. Уздени себя так не ведут. У узденя один стандарт, одно лицо, сформированные намусом – неписаным горским этикетом. Коллега накануне у меня спрашивает: «Как ты относишься к людям, которые лгут? И что с ними делать?». «К стенке, — говорю за это ставить не принято, но уважение к таким людям теряешь». А симптом подмечен верно: смотрите, сколько кругом лгунов!

Что же получается: если ты живешь в городе, ты уже не горец? Ты уже можешь и врать, и воровать, и мзду получать, и убивать, и грабить? И наоборот: те, кто живет в горах, ничего такого не делают?

В том-то и дело, что если бацилла чумы примется за черное дело, то она с рельефом местности разбираться не будет – эпидемия! Бацилла безнравственности, вседозволенности и ненасытности гложет наш горский намус, и приведи сегодня побывать в Дагестане тем отважным и любознательным европейцам Готфриду Мерцбахеру и Морису Дечи, то они нашли бы наши горные вершины в той же величавой и гордой красе, но самих горцев вряд ли бы узнали. Дело, увы, не в костюмах от Версаче или Диора…

Не только дагестанцы знают знаменитый квартет «Горцы», руководимый профессором музыки Тагиром Курачевым. Но, поди же ты, он сегодня менее востребован, чем какая-нибудь модная певичка от фанеры, которая и настоящих дагестанских песен-то не знает. Разрушение намуса начинается с разрушения национальной культуры. Оглянитесь, одумайтесь…

А ведь мы – горцы! Не должны мы это забывать нигде: ни на оптовом рынке, ни в мечети в пятничный день. Ни с друзьями, ни с врагами. Ни на высокой трибуне, ни на камнях годекана – горец он везде горец! Хурджины на плечах сегодня носить не принято – неудобно и не вписывается в современный облик. Но иметь 24 часа в сутки горский намус важнее паспорта и удостоверения личности. Ты – уздень, и намус твой – главное удостоверение личности.