Гармония духа есть мысль обретенная…


Работы скульптора Шамиля Канайгаджиева не удивляют, они просто ошеломляют. Невольно захватывает дух, и ты сразу попадаешь под обаяние его творений, так прекрасны и гармоничны они в своей органике.
Кажется, что это реальные люди. И ты вдруг ловишь взгляд, осязаешь живую плоть и обнаруживаешь, как кровеносная нитка пульсирует, растекаясь по холодному камню животворной энергией. Стирается грань между реальным и ирреальным миром. Сознание начинает уходить в другое измерение, и ты пропитываешься живой энергетикой, исходящей от холодного мрамора, безжизненной глины. Изысканные, стильные, динамичные работы полны экспрессии, эмоциональной силы многослойных сюжетных линий.
Удивляешься, откуда в совсем еще молодом мастере, а Ш.Канайгаджиеву нет и тридцати, такая профессиональная сноровка и столь образное, концептуальное мышление. И хотя сам скульптор упорно настаивает на том, что он — реалист, но его работы можно смело поставить в один ряд с известными постмодернистами, скульптуры которых украшают крупные центры современных Франции, Италии, Америки. Разглядывая в учебной мастерской худграфа студенческие работы, я безошибочно находила среди них и камерные миниатюры скульптора. Выдержанные, с точно расставленными акцентами, наполненные философской глубиной, они застревали в сознании яркими стоп-кадрами эмоциональных взлетов и падений человеческой натуры. Фигуры танцующих горцев, наполненные искрящейся экспрессией, динамичны. Каждый из них самостоятельно выводит рисунок танца. Взметнувшийся в воздух танцор, кажется, вот-вот взлетит с распростертыми в стремительном полете руками-крыльями. Столь же выразителен и образ горянки с пленительной грацией и внутренним достоинством. Дополняет танцевальную картинку подтанцовывающий старец, который, не в силах пуститься в пляс, выделывает руками па под азартную «лезгинку». Другой сюжет представляет спортивную тему: лица «футболистов» напряжены, мускулы сжаты, а крепкие ноги размашисто бьют по мячу. И нет конца этой бесконечной игре мысли, силы и соперничества.
— Это мои ранние работы, — улыбается Шамиль. — Видите, они остались незавершенными. Но, глядя с пыльных полок, яркие, авангардные, своей свежестью восприятия и неординарным решением, они, казалось, рвались в свет софитов галереи современного искусства. Имам Шамиль — из той же серии. Постамент установлен в просторном фойе худграфа. Кто-то из студентов уже даже расписался на нем. Образ вождя горцев резко отличается от набивших оскомину «масляных» Шамилей. В видении молодого скульптора он предстает в трагическую для него минуту, накануне пленения. Многоплановая скульптура сурова и полна скорби. По-прежнему горделива осанка, только взор потухший, задумчивый, заставляет зрителя вглядываться в заполненную болью разлуки с родиной, с товарищами по оружию, скульптуру народного предводителя. Вся фигура, как бы спеленатая мыслями-путами, окаменела. Это почти изваяние. Мудрец, политик, философ, сознающий тщетность усилий, он понимает, что иного исхода быть не может, и во избежание новых потерь жертвует своей свободой. Это и миг прощания с родиной, и с несбыточной мечтой человечества — оставаться свободным до конца.
Уже у зрелого мастера Ш.Канайгаджиева достаточно новых идей, творческих замыслов, эскизов, будущих работ. Это наброски, разработанные по тематическим направлениям. Дерзкие, новаторские, они удивляют совершенными линиями, фантазией, данной, кажется, ему от Бога. Интересуюсь, откуда он родом — из с.Усиша Акушинского района. По его признанию, в детстве он часто бродил по горному лесу один, вглядываясь в бездонную синеву неба. Вдыхая ароматы лесных трав, наблюдал закаты, вслушиваясь в гомон птичьих стай, следил за осторожно пробирающимися к вершинам скал горными турами, за направленным полетом орлов. Все это отслеживалось в еще неразвитом детском сознании яркими пятнами контрастных красок и ассоциаций пронзительной силы природы. Путешествия в таинственный заповедный мир заменили маленькому горцу общение, книги… — «Окружающая природа сформировала мое сознание, учила воспринимать мир в его философской многомерности», — замечает скульптор. — Когда же горский мальчик возвращался с небес на землю, дома его ждали нелегкий быт с его повседневными заботами — на пашне, уходом за скотом. По признанию Шамиля, родители всегда много трудились и детей приучали не лениться, а работать до седьмого пота. И потому Шамиль рос упорным и знающим цену куску хлеба. А в свободное время, когда гудели от усталости руки, он брал в руки кусок податливой глины и лепил. У него получались забавные фигурки людей, фантастических животных, невиданных птиц и зверей, он делал наброски углем, пробовал карандаш. Когда он заявил, что хочет поступать в Избербашское художественное училище. Родители решили: пусть учится. А отец сказал: «Мебель будешь делать? Нужное дело». Но уже тогда цепкий, упрямый паренек решил для себя, что станет не ремесленником, а мастером.
Он жадно учился. Быстрее других освоил технику рисунка, лепил шаржевые миниатюры из керамики, делал эскизы будущих работ. Педагоги сразу обратили внимание на самородка из глубинки, который удивлял их не только талантом, но и удивительным трудолюбием. А его дипломная работа поразила всех профессиональным подходом. Кувшин, на котором лепкой нанесена сюжетная канва исторической битвы под Ахульго, был признан лучшей работой. Шамиль уже тогда начал скрупулезно изучать исторический материал, подспудно чувствуя, что только мысль обретенная способна вылиться в настоящее творчество.
— Каждый этап творения, — рассуждает скульптор, — это работа сознания с накопленным человечеством опытом и знанием. И только в этом случае ты создаешь произведения, которые трогают душу, заставляют размышлять. Честолюбивый, готовый свернуть горы, Шамиль мечтал о Москве, о Мухинском училище. Но произошла обычная жизненная коллизия. И он поступил в ДГПУ на худграф, изобразительное отделение. Его педагог, профессор, скульптор Г.Гейбатов, сам выпускник Ленинградского института искусств, получивший классическую школу ваяния, вывел своего ученика на новый уровень мышления. И не только обучал канонам композиции, пластическим решениям, но и тому, что нужно не бояться экспериментировать и выражать себя, свои мысли и чувства в камне.
Творческий поиск дал свои плоды. Его свобода в выразительности средств, в таком сложном жанре, как скульптура, достигла профессионализма и творческого вдохновения.
Синтез эклектики и одновременной изысканности даже вызывает некоторую оторопь. Сюжетные образцы все время балансируют на грани фарса и трагедии. Взмыленная лошадь в бешеной скачке с всадником-трюкачом слилась в единое целое и, испытывая в момент риска наивысшее наслаждение, рвется вперед в бешеном ритме, демонстрируя силу и ловкость, мужество и страсть. По признанию Шамиля, он вообще любит ваять животных. Его другая композиция «Кобылица с жеребенком» органична в своей непосредственности. Во всем ее внешнем облике сквозит выражение великого таинства рождения. А все существо наполнено любовью к своему детенышу, только вставшему на ноги и открывающему для себя мир.
Тема любви занимает главное место в творчестве скульптора. Светлое и сильное чувство в композиции «Мужчина и женщина» запечатлено со всей эмоциональной силой страсти. И этот вдохновенный порыв превращает человека в прекрасное существо с невероятной пластикой и проникновенной страстью чувств. Столь же прекрасен облик «Склонившейся девушки». Кажется, что мастер изваял ее не из массивного мрамора, а из податливого гуттаперчевого материала. Она слилась с камнем, обретя силу вечной любви. Столь же прекрасны «Танцующие эвридики» — совершенные существа, выражающие в танце радость бытия. А «Вертикальный юноша», устремленный ввысь, олицетворяет гармонию духа и тела. Прекрасна и «Горянка» с иконописными чертами в шали и с глазами, загадочными и отрешенными от мира войн, разрухи и человеческих пороков. Она — вне времени и вне пространства. С вековой мудростью, вглядываясь в глубь веков, призывает к миру, любви и всепрощению. Ах, если бы эту красоту да выплеснуть на улицы нашего города. Ведь есть же у нас молодые, творческие натуры, которые в состоянии изменить архитектурный облик города.Можно смело утверждать, что у нас в республике живут и работают по-настоящему творческие личности, художники, скульпторы, чей потенциал позволяет предполагать, что перед нами истинный талант, за которым большое будущее…
Статьи из «Культура»
Агитплакаты военного времени

Роман о народном подвиге

Мудрость басенного слова

Дерзай знать!

Первая в стране

Чухта исполняет просьбу

Импровизация искусства

Фундаментальное исследование

В поисках музейной эстетики
