Народ, который не завидует…

— С чего все началось? Как пришло решение поехать в Северную Корею?

— С небольшой группой единомышленников я образовал в своё время Дагестанскую ассоциацию изучения идей Чучхе (Чучхе – это название официальной идеологии КНДР, на русский язык слово переводится как самодостаточность, самобытность). Связался с посольством КНДР в Москве, стал получать рассылки по электронной почте, различные материалы о жизни этой страны. Затем получил приглашение принять участие в международной конференции чучхеистов и друзей Северной Кореи. Они в КНДР проходят практически ежегодно и приурочены к важным государственным праздникам: к отмечаемому 15 апреля Дню Солнца (дню рождения Ким Ир Сена) и к 9 сентября – Дню образования Корейской Народно-Демократической Республики.

В Пхеньяне (столице Северной Кореи), куда меня пригласили, во время экскурсии по музею подарков, преподнесённых в разное время иностранными делегациями основателю КНДР Ким Ир Сену, я заметил среди экспонатов дагестанский кинжал в деревянно-узорчатой, по-видимому, унцукульской оправе. Пояснительная надпись гласила, что подарок был поднесён вождю Ким Ир Сену ректором ДГУ, посетившим Северную Корею в 1986 году, то есть на закате советской эпохи.

— С кем ты познакомился в Северной Корее? Интересовались ли корейцы Дагестаном, зная, что ты оттуда?

— Сейчас сотрудничаю с секретарём посольства Ким Чхан Соном. В КНДР же я общался главным образцом с работниками КАРОН (Корейской ассоциации работников общественных наук), именно эта организация устраивает конференции по идеям Чучхе. Дагестан для корейцев – экзотика. Они задавали стандартные вопросы: о населении республики, хозяйстве, климате. Некоторые интересовались причинами столько лет идущей на Кавказе диверсионно-террористической войны. Мне показалось, что в восприятии корейцев Дагестан и Чечня всё же трудноразличимы.

— На твой взгляд, возможно ли установить официальные контакты между Дагестаном и Северной Кореей? Что мы можем предложить друг другу?

— До ужесточения санкций, наверное, можно было пригласить в Дагестан бригады рабочих из КНДР. Эти бригады работали организованно, их курировало северокорейское государство. Судя по многочисленным отзывам, корейские рабочие проявили себя хорошо, работу выполняли качественнее пресловутых гастарбайтеров. Может, есть смысл устроить международный турнир по тхэквондо и пригласить спортсменов из Северной Кореи. Тхэквондо в КНДР очень популярно.

— Какие достопримечательности есть в стране?

— Главная – это монумент идее Чучхе, грандиозная гранитная стела высотой в 170 метров на набережной реки Тэдон – строго напротив центральной площади имени Ким Ир Сена, где проводятся все основные праздничные мероприятия. Насколько я знаю, это вообще единственный в мире обелиск, воздвигнутый не в честь какого-либо человека или события, а в честь идеи. Среди достопримечательностей могу назвать музей истории Корейской войны, а также захваченный в 1968 году в территориальных водах Северной Кореи американский корабль-разведчик «Пуэбло», сохранённый корейцами в качестве военного трофея и превращённый в музей. Есть монументы в честь вождей Ким Ир Сена и Ким Чен Ира, Кымсусанский дворец – их усыпальница, статуя Чхоллима – крылатого коня, существа из корейской мифологии, улетевшего по преданию в небо. Есть триумфальные арки в честь антияпонской борьбы. Назову монумент в честь советских воинов, павших за освобождение севера Корейского полуострова от японцев в августе 1945 года. К его подножию я возложил цветы.

Видеть праздничные церемонии мне выпало во время второго визита в сентябре этого года. 70-летний юбилей образования страны в КНДР отмечали с размахом. Я в числе прочих иностранных гостей с правительственной трибуны центральной площади наблюдал военный парад и последовавшую за ним народную демонстрацию. Их принимал глава государства Ким Чен Ын. Присутствовал на массовом театрализованном художественно-гимнастическом действе «Ариран», прошедшем на 150-тысячном стадионе имени 1 Мая. Был свидетелем ночного факельного шествия в центре города. И всё вживую, предельно синхронно! По части организации массовых мероприятий жители Северной Кореи точно не знают себе равных в современном мире.

— Кстати о молодежи. Её много?

— КНДР, вопреки стереотипам, – страна урбанизированная и индустриально развитая. Высокой рождаемости в ней нет – в среднем один, максимум два ребёнка в семье. Дети внешне очень организованные, в утреннее и дневное время их часто можно видеть идущими куда-то строем под присмотром старших. Вечером же они дети как дети: играют на улицах и во дворах. Население страны превышает двадцать миллионов человек, при том что её территория превосходит Дагестан всего в два с небольшим раза.

— Как одеты корейцы, есть какой-то свой стиль?

— Жители сочетают в одежде и внешнем облике две эстетики: милитаризм и одновременно простота. Многие мужчины носят френчи наподобие тех, которые носили Ким Ир Сен или Мао Цзедун. Женщины одеты по-европейски, но скромно. Государственные чиновники одеты в костюмы, их одежда тоже отличается простотой. Все от мала до велика носят на одежде значки с изображениями вождей – это у них как символ национальной самоидентификации. А в джинсах ходят по Пхеньяну одни иностранцы. В КНДР их не производят и не ввозят. Как и во всей Восточной Азии, едят, разумеется, рис, а также много овощей, как правило, остро перчёных, рыбу и морепродукты. Из мяса, как мне показалось, предпочитают свинину. Собак специальной породы тоже едят, но это пристрастие постепенно уходит. Оно характерно для старшего поколения корейцев, выходцев из сёл.

— Что продают в магазинах или на рынках? Там знакомо понятие дефицита?

— Дефицит, конечно, корейцам знаком. В 90-е, в годы разрушения экономических связей с бывшими союзниками по соц­лагерю (хозяйственный кризис 90-х в КНДР официально именуется эпохой трудного похода), дефицит носил острый характер, вплоть до нехватки еды. Сейчас с едой проблем точно нет, магазины полны разнообразных продуктов, очередей в них не замечал. Возможно, их не возникает и потому, что в том же Пхеньяне магазинов много, как минимум по одному в каждом квартале. Есть ларьки на улицах, торгующие мороженым, соками, сладостями. Ларьки принадлежат предприятиям, производящим соответствующую снедь. Частную же торговлю наблюдал лишь у станций пхеньянского метро: пожилые женщины крестьянского вида, совсем как в Москве, продавали зелень и какие-то овощи.

— Если посмотреть на городской ландшафт, какие самые разительные отличия от наших городов?

— От Махачкалы он, конечно, отличается структурированностью и стерильной чистотой. Во время Корейской войны город был уничтожен американскими бомбардировками полностью, как, к примеру, был уничтожен в годы Отечественной войны наш Минск. Старинного, исторического в нём ничего не сохранилось. Архитектурный облик Пхеньяна исключительно современен. Он создавался в том числе с помощью советских специалистов, поэтому параллель с Минском я провёл не случайно. Новые же микрорайоны, места обитания научно-технической интеллигенции, инженеров-ракетчиков и профессуры выполнены в современном духе, как, наверное, где-нибудь в Токио или Сингапуре.

Жители Пхеньяна аккуратны, всюду стремятся создавать красоту. На балконах – оранжереи: растения, цветы. В городе немало парков и скверов, здесь живут чёрные дальневосточные белки, бурундуки. Особенно хорош Народный парк. Общественный транспорт развит здорово: ходят трамваи, автобусы, троллейбусы, система метрополитена из шестнадцати станций, круглосуточная служба такси. Но частного автовладения нет совершенно. Легковые автомобили в КНДР выделяются соответствующим должностным лицам исключительно в служебное пользование, без права приватизации и передачи по наследству. Так что проезжая часть пхеньянских улиц непривычно просторна даже в час пик, а воздух в городе совсем не загазован.

— Какова ночная жизнь Пхеньяна?

— «Ночной жизни» в нашем понимании там нет. Индустрия плотских развлечений, переходящая зачастую в индустрию откровенного порока, в КНДР отсутствует. Есть, разумеется, и кафе, и рестораны, и пивные, но все они закрываются к одиннадцати вечера. Засиживаться в них не принято. А вот театров, музеев, концертных залов, дворцов молодёжи, спортивных секций действительно хватает, как в Советском Союзе когда-то. Вообще же ночью в Пхеньяне не разгуляешься. Электроэнергия в дефиците: на закупку топлива за рубежом ООН наложила жёсткие ограничения, гидроэлектростанции на здешних горных реках в большинстве своём маломощны. С десяти вечера уличное освещение переводят в экономный режим, на улицах становится сумрачно и безлюдно. Рабочий день в КНДР начинается рано, рабочая неделя шестидневная, поэтому ночью корейцы предпочитают не развлекаться, а спать.

— Туристы есть?

— Немного. Причём это не только вездесущие китайцы, но и из западных стран. Единичные гости изредка прибывают даже из США. Но западным людям попасть в КНДР, думаю, действительно сложно. Не со всеми странами Запада Северная Корея имеет дипломатические отношения. Пхеньянский международный аэропорт выполняет рейсы только в четыре или пять стран мира. Поэтому испанцам или, к примеру, французам не только проблематично получить визу, но даже просто долететь до Северной Кореи. Видимо, ездят через третьи-четвёртые страны.

— Несмотря на то, что сейчас мы имеем доступ к сотням каналов ТВ и Интернету, мы мало что знаем о Северной Корее. А жители Северной Кореи также обделены информацией о России?

— Как ни удивительно, народ Северной Кореи в массе знает о России больше, чем наши люди об их стране. На протяжении многих лет в России, особенно на Дальнем Востоке, работали бригады северокорейских рабочих, как правило, лесорубов. Кто-то у нас учился, кто-то сотрудничал с нашими специалистами. В их среде, например, очень популярны наши песни военных лет наподобие «Катюши», советское кино о войне.

В КНДР три государственных телеканала. Главный из них – сугубо официоз: новостные выпуски, посвящённые главным образом событиям внутренней жизни страны. Чем-то они напоминают новостные выпуски в СССР, но, наверное, идеологически строже выверены: сюжеты об уборке урожая, улове рыбы, военных учениях, строительстве жилья и т.д. Особое место занимают подробные репортажи об инспекциях, проводимых руководителем страны Ким Чен Ыном на промышленных предприятиях, в колхозах, воинских частях. Высший руководитель совершает их, кстати, регулярно. Культурная составляющая телевещания: музыкальные концерты, причём часто выступают военные ансамбли, художественные фильмы, стилистически напоминающие наши картины 60-70-х годов, иногда фильмы историко-приключенческого жанра, развлекательные передачи типа КВН или цирковые выступления. Современное иностранное, в частности российское, кино дозированно выпускают на экран, например, дублированные фильмы Алексея Балабанова «Брат» и «Война». Очевидно, с целью, чтобы граждане КНДР убедились, сколь нерадостна жизнь страны, отвернувшейся от социализма.

— Как представляет себе Россию рядовой кореец?

— В целом это довольно стандартное представление: огромная страна с преимущественно холодным климатом, пережившая в 90-е годы эпоху страшных потрясений и бедствий. Но кое-­что корейцы совершенно не могут взять в толк: почему, например, Россия проводит сегодня антизападную линию столь непоследовательно и совершает явные уступки очевидным врагам? Почему наше государство целенаправленно не занимается воспитанием молодёжи? Что в действительности представляет собой олигархия? Всё это абсолютно расходится с их представлениями о разумно устроенной жизни. Присоединение России к санкциям против КНДР вызывает в корейцах недоумение и обиду. Ведь их страна в числе очень немногих голосовала в ООН против резолюции, осуждающей возвращение Крыма. КНДР на официальном уровне признаёт Крым российским. А наше государство вместо благодарности солидаризируется с Америкой в санкционном удушении Северной Кореи…

— Что корейцы знают о Северном Кавказе и Дагестане в частности?

— Ну, фильм «Война» им знаком, поэтому о Кавказе они знают и представляют его примерно так, как в этом фильме показано, то есть что здесь долгое время шла или до сих пор ещё идёт вой­на. Что Россия – страна полиэтничная, им тоже известно. Они понимают, что гражданин России – это не обязательно этнический русский. Но в чём заключается сложность межнациональных отношений, сколь велика может быть степень конфликтности между народами – это им, по-моему, понять сложно. Дело в том, что КНДР – абсолютно моноэтническая страна: 99% её населения – корейцы. Есть очень незначительное китайское меньшинство, проживающее в приграничных с Китаем районах. Распри между согражданами по национальному признаку для Северной Кореи совершенно нехарактерны.

— Есть мнение, что азиаты, в том числе корейцы, – хитрый и коварный народ, им не стоит доверять, а под дружелюбной улыбкой скрываются недобрые намерения. Этот стереотип оправдан?

— Недобрых намерений ни по отношению к себе, ни по отношению к остальным иностранным гостям я не ощущал. Нас не пытались каким-либо образом обмануть, «раскрутить на деньги». Люди в Северной Корее доброжелательны, не замкнуты и не угрюмы, в них ощущается глубокое чувство собственного достоинства, гордости за достижения своей страны, особенно недавние. О преодолении экономических трудностей 90-х годов, о внедрении собственных технических новинок вплоть до компьютеров и гаджетов, о запущенных спутниках и ракетах они рассказывают именно с гордостью. В то же время охотно расспрашивают, как устроена жизнь в других странах, например, в России, проявляют интерес. Но того подобострастия, которое присутствовало по отношению к иностранцам в позднем СССР, я не почувствовал. Отсутствует, кстати, и такое характерное для угасающего Союза социальное явление, как фарцовка, никто иностранцев на улицах предложениями продать кроссовки или джинсы не одолевает. Жители Северной Кореи очень дорожат своей независимостью. Чтобы понять их чувства, необходимо знать историю Кореи хотя бы в общих чертах. Корейцы в разные эпохи становились жертвами агрессии монголов, японцев, американцев, на целые века попадали в вассальную зависимость от Китая. История корейского народа – это долгая история борьбы против власти могущественных иностранных держав. Корейцы относятся к своему суверенитету как к чему-то глубоко выстраданному, почти сакральному. «Не завидуем никому!» – этот девиз напечатан на северокорейской валюте – вонах. Руководствуясь им, люди в КНДР и строят свою жизнь.