Не только храм культуры
Наш клуб путешественников на сей раз побывал в городе, о котором говорят с придыханием – в великой Северной столице России – Санкт-Петербурге. И, как человек, уже видавший другие города, ответственно заявляю: «Здесь вам – не там!»
Питер не дает времени на раздумья, в него влюбляешься сразу, с первых же минут. Каждое здание, каждый кирпичик – история. Колоссальные соборы, величайшие музеи, красивейшие мосты, каналы – ни в одном городе мира нет столько старинных зданий и памятников истории и культуры.
Сумасшедшие и Рембрандт
Прямо из аэропорта еду, конечно, в самый-самый центр. В Эрмитаж – один из величайших музеев планеты. В нем хранится более трех миллионов экспонатов. Раньше здесь располагался Зимний дворец, и его ворота штурмовали в Октябре большевики. Сейчас тоже штурмуют, но уже туристы. Вы не представляете, насколько он большой и великолепный.
Хожу из одного зала в другой, прямо-таки напичканных произведениями искусства разных стран мира. Всматриваюсь в глаза с полотен. Мол, все я понимаю, разбираюсь в высокохудожественной культуре и даже готова распознать тайное послание, зашифрованное художниками. На самом деле у меня с картинами все куда проще. Нет, я, конечно, могу пофантазировать и включить ассоциативное мышление, но в этом деле я дилетант, полагающийся прежде всего на свои чувства: нравится или не нравится.
В Эрмитаже нравилось не все, но были и такие картины, которые заставляли замереть. Я слышала, что картины могут творить страшное с человеком, залезть в подсознание и… Был такой случай: один из посетителей облил рембрандтовскую «Данаю» серной кислотой, дважды нанес удары ножом. Казалось, великолепное творение погибло навсегда. Но спасли наши чудо-реставраторы. Картину восстанавливали более 10 лет.
Гид рассказала, что после атаки на «Данаю» эксперты предлагали поместить оригинал в хранилище, а в музее выставить копию. Но в 1997 году полотно вновь выставили в Эрмитаже – под бронированным стеклом.
Искусствоведов мучает вопрос: почему лицо Данаи не похоже на лицо жены Рембрандта Саскии, которая была его музой и умерла всего через восемь лет после свадьбы. Художник часто использовал её в качестве натурщицы. «Данаю» Рембрандт начал писать спустя два года после того, как они поженились, значит, писал не по памяти.
В 1956–1962 годах полотно изучили с помощью рентгеноскопии. Выяснилось, что художник изменил картину уже после смерти жены. Как утверждают историки, на этот шаг живописец решился из-за скандала, который ему устроила одна из его любовниц Гертье Диркс, ревновавшая его к покойной супруге. После ссоры Рембрандт изменил причёску, выражение лица, положение рук и ног, освещение тела Данаи. Надо сказать, что роман с Диркс продлился недолго – закончился, когда та потребовала, чтобы знаменитый художник на ней женился. Тот отказался, и его обязали выплачивать любовнице отступные. Несмотря на финансовую помощь, уже через год Диркс оказалась в тюрьме.
Вообще Эрмитаж окутан множеством тайн. Есть интересные факты. В музее живет несколько десятков котов, которых называют нештатными сотрудниками. Императрица Елизавета Петровна в 1745 году издала «Указ о высылке ко двору котов», согласно которому ей должны были прислать отборных охотников на мышей и крыс. Екатерина II придала котам статус «охранников картинных галерей» и разделила животных на 2 класса – надворных и комнатных. В годы блокады музей остался без этой охраны. После войны котов в Ленинград завозили целыми вагонами, и часть животных была отправлена на работу в Эрмитаж. Ряды четырехногих «охранников» продолжают пополнятся: котов и кошек то и дело подкидывают на территорию комплекса, а музей в свою очередь передает их в добрые руки.
«Квартирники»
Питер — не только храм культуры, это город русского рока. Здесь до сих пор сохранились «квартирники». Это домашний концерт, который проводится у кого-то на квартире.
Говорят, в советское время «квартирники» в Ленинграде были весьма популярны. Власть запрещала публичные выступления музыкальных групп, создававших протестные песни. И они собирались на частных квартирах города, где проводили концерты, обсуждая Достоевского и распивая алкоголь.
Питерские даги
Питер – гостеприимный город, здесь каждый найдет, чем заняться, и, как рассказал дагестанец, проживающий здесь много лет, тема со скинхедами уже давно в прошлом. А когда он только сюда приехал, его не пускали ни в один ресторан, тем более в клуб. Сегодня он владелец крупной компании.
И еще о питерских дагестанцах. Здесь я попала в кафе, которое расписывал наш молодой художник. Руслан Магомедов, можно сказать, раздвигает привычные границы граффити каллиграфическими стилями с витиеватыми посланиями.
Его полотна – вроде закрытых презентаций, истинный смысл которых таится в лабиринтах из прямых, закруглённых и пересекающихся линий. Каждая прочитанная буква, сложенное слово невидимой рукой ведут к разгадке послания. Дагестанский художник продвигает в мир искусства творчество, уходящее корнями в граффити-культуру и каллиграфию.
Питер – это…
Мне рассказывали про здешнее небо: мол, низкое, свинцовое и сильно давит на голову. Да, небо здесь особенное, пусть и плоское, и даже отвердевшее, точно создано тяжелым дыханием людей.
Все здесь дышит историей. В этом городе ценят, хранят и берегут историю. В центре вы не найдете ни одного нового строения, во всяком случае мне такие не встречались. Это город уличных музыкантов и свободных художников, мимо которых проходят толпы туристов, среди которых больше всего китайцев. В их честь даже аэропорт заговорил на языке Поднебесной.