Отойти от роковой черты

Долгое время они существовали как бы в правовом вакууме. Государство не помогало им, но и не контролировало их деятельность. Но тема слишком серьёзная, чтобы пускать её на самотёк. Ведь речь идет о здоровье людей.

Глава республики Сергей Меликов за последнее время провел несколько совещаний, посвященных реабилитации наркозависимых, в том числе речь шла о деятельности негосударственных организаций. Отметив, что услуги таких учреждений востребованы, он вместе с тем потребовал усилить контроль за их деятельностью. «Нужно привести их работу в соответствие федеральному законодательству и создать необходимые условия для содержания больных», – сказал С. Меликов.

Мы беседуем с Халидом Гаджимагомедовым – руководителем Международной ассоциации «Кавказ», объединяющей ряд реабилитационных центров, действующих на территории республики.

– Сколько в Дагестане реабилитационных центров?

– Сегодня насчитывается около 40 официально зарегистрированных подобных учреждений. Я бы хотел более подробно остановиться на истории их появления в нашей республике.

Долгое время проблемами реабилитации наркозависимых в Дагестане фактически никто не занимался. Да, было несколько наркодиспансеров, входящих в систему Минздрава. Но реабилитацией это назвать невозможно. Там оказывали медикаментозную помощь, как правило, при острых ситуациях – отравлениях, психических атаках, но через несколько дней больного отпускали домой, и он возвращался в прежнюю колею.

Человек, страдающий наркотической зависимостью, очень хитрый. Он привык обманывать других, но самое опасное, что он привык обманывать себя. У него есть универсальное оправдание: я могу в любой момент завязать, я хозяин этой привычки

Были и частные клиники, которые обещали избавить от зависимости. Но это коммерческие проекты, целью которых было заработать, а реальной пользы от них было мало.

Когда появилась информация о неких реабилитационных центрах, где благодаря какой-то новой методике пациентов удается избавить от зависимости, это стало проблеском надежды. Как выяснилось, она не оказалась ложной. Действительно, в республику после реабилитации стали возвращаться люди, которым удалось вернуть контроль над своей личностью.

Одна из первых и, пожалуй, наиболее успешных клиник подобного рода появилась в Самаре. Оттуда этот опыт стал распространяться по всей стране. Распространением занялись сами бывшие пациенты, которые на собственном опыте убедились в его эффективности. Они захотели помочь другим.

– Вкратце, что это за методика? В чем секрет её эффективности?

– История началась в 1930-х годах в Америке. Два сильно пьющих человека, уставших от этой привычки, встретились и начали рассказывать друг другу о своей проблеме. После этой беседы они заметили, что им стало психологически легче, а главное, тяга к спиртному стала не столь уж непреодолимой. Решили повторить этот опыт. Постепенно они через такую своеобразную терапию освободились от зависимости и решили поделиться своим опытом с другими. Постепенно эта практика получила широкое распространение. На её основе возникло движение анонимных алкоголиков. Затем с помощью этой методики стали работать с другими пристрастиями, в том числе с наркотической зависимостью.

Методика получила название «12 шагов». Человек должен пройти 12 ступеней на пути излечения. Принцип основан на том, что лучше всего зависимому может помочь только тот, кто прошел через аналогичный опыт и сумел победить себя.

Человек, страдающий наркотической зависимостью, очень хитрый. Он привык обманывать других, но самое опасное, что он привык обманывать себя. У него есть универсальное оправдание: я могу в любой момент завязать, я хозяин этой привычки. Это самый главный психологический барьер на пути излечения. Реабилитация начинается с того, что человек признаётся в том, что он болен. Немало тех, кто отказывается сделать это. В таком случае мы просто умываем руки и честно признаёмся родным, что не хотим понапрасну тратить их время и деньги.

Если же этот первый барьер преодолен, пациента шаг за шагом ведут по дальнейшему пути, цель которого – вернуть контроль над своей личностью.

За каждым больным закрепляется его личный ментор. Его задача, образно говоря, – поставить перед подопечным зеркало, глядя в которое он лучше узнаёт себя, природу своего недуга.

Как правило, пациент пытается увильнуть от этого. Такова природа человека. Он идет на всевозможные уловки, обвиняет всех вокруг в своих проблемах, но не самого себя. Ментор пресекает все эти попытки, не дает ему сойти с пути самоочищения.

Зависимость – это враг, он будет сидеть внутри тебя, таиться, выжидать, чтобы в подходящий момент завладеть тобой. Поэтому нужно слышать себя, честно анализировать свое состояние.

Повторюсь, всё строится на доброй воле пациента. Он сам должен распутать все узелки этой сети, которая держит его в плену. Никакое принуждение, физическое или психологическое, здесь неприемлемо. В то же время нельзя идти на поводу у пациента, жалеть его.

Это очень тонкая психологическая работа. Лучше всего с ней справится тот, кто сам прошел этот путь. Наркозависимость – это страшный опыт. Тот, кто не испытал его, вряд ли поймет внутренний мир наркомана. Да и сам больной никогда не откроется полностью перед ним.

Нужны и некоторые специальные знания, прежде всего психологии. Вот почему все менторы проходят обучение этой науке. Получают сертификат психолога.

– Одной из проблем в деятельности реабилитационных центров называют то, что они действуют не в правовом вакууме. Нет четкой нормативно-правовой базы, регулирующей деятельность таких учреждений.

– По своему статусу реабилитационные центры относятся к автономным некоммерческим организациям, и к ним предъявляются соответствующие требования.

До недавнего времени проблема была в том, что многие центры предпочитали находиться в тени. Причина не в каком-то злом умысле. Просто работа с наркозависимыми любит тишину. Излишне сильный контроль со стороны государства может подорвать доверие со стороны пациентов. Надо понимать, что эти люди избегают излишней публичности.

Но сегодня государство требует от нас разумной прозрачности в своей деятельности. Необходимо предъявлять отчеты, вести всю необходимую документацию, заключать договоры как с трудовым коллективом, так и с пациентами.

Здесь уже возникла проблема наличия специальных знаний юридического и правового характера. Подавляющее большинство такими знаниями не обладает, из-за чего уже возникали проблемы.

Поэтому мы решили создать ассоциацию реабилитационных центров, которая могла бы оказывать своим членам консультационную помощь, координировать их деятельность, представлять интересы на разных уровнях.

Некоторое время остро стоял вопрос безопасности внутри учреждений. Иногда пациенты устраивали скандалы, в некоторых случаях доходило даже до серьезных драк. Полиция была вынуждена реагировать на эти инциденты.

Поэтому руководство МВД поставило нам условие: или в этих вопросах будет наведен порядок, или министерство будет вынуждено закрыть центры. В одиночку решить эту проблему мы не могли. В МВД нам пошли навстречу. Опеку над нами в этом вопросе взяли в Управлении по незаконному обороту наркотиков. Я встретился с начальником управления Омаром Хайямом. Он выделил нам куратора в лице своего заместителя Заура Магомедова. Нам разъяснили все требования по безопасности, к каждому центру был прикреплен сотрудник управления. Сегодня УКОН является нашим куратором, осуществляет основной контроль за нашей деятельностью. Нас это устраивает, у нас сложились деловые доверительные отношения.

– Кроме контроля, органы государственной власти проявляют к вам интерес? Оказывается ли какая-то государственная поддержка?

– Единственной организацией, которая оказывает нам поддержку, я могу назвать Министерство труда и социального развития РД. Партнерская помощь началась в прошлом году.

Так, по инициативе ведомства в Дагестан приехал очень известный специалист в области реабилитации Руслан Молодцов. Минтруд оплатил его услуги, хотя они достаточно дорогостоящие. Его обучающие курсы оказались очень полезными, много ребят прошло через них.

Также министерство подготовило программу по субсидированию реабилитационных центров. По этой программе центры должны были получить сертификаты, субсидирующие процесс реабилитации из расчета 40 тысяч рублей на человека.

К сожалению, процесс застопорился из-за того, что Министерство здравоохранения республики тоже захотело подключиться к программе и начало, прямо скажем, лоббировать свое участие в ней. Хотя, честно говоря, не совсем понятно, на каком основании. Мы не оказываем никаких медицинских услуг. Так или иначе, но пока две стороны не могут договориться.

Мы ожидаем более системной поддержки со стороны государства. Эти надежды связаны с тем, что в апреле прошлого года вышел закон об установке диагноза «наркомания». Под него будут подстраиваться правовая база, методика лечения, ответственные структуры. Будет оказываться грантовая поддержка организациям, оказывающим услуги в этой сфере.

Пока в обществе не выработалось отношение, что наркомания – это болезнь. Многие думают, что это образ жизни, какая-то предрасположенность. К зависимым относятся без большого сочувствия, стараются отгородиться от них. Даже мы часто сталкиваемся, когда нам запрещают вести просветительскую работу среди молодежи. Разве вы видели, чтобы у нас проводились масштабные форумы по этой проблеме? Общество пытается замолчать проблему. Но от этого она не исчезает, а становится только острее.

Сегодня, к сожалению, потребность в таких учреждениях растет. С появлением синтетических наркотиков диапазон заболевания расширился. К нам попадают пациенты от 13 до 60 лет. Причем из всех слоев общества. Угроза требует соответствующей реакции.