Знать и помнить

— Пенсия – не пора для отдыха, важно найти занятие по душе. А учиться надо всегда – память будет ясная. В 2016 году я окончил Институт теологии и международных отношений, – в подтверждение своих слов показывает диплом хорошиста. – Поступил, чтобы закрепить знания, изучить английский и арабские языки и учить им детей.

Так он и грызет гранит науки начиная с 1936 года. Тогда пошел в первый класс, и учеба ему сразу понравилась. Началась война, и всех учителей-мужчин забрали на фронт, остались только одна русская учительница Нина и медсестра Лиза. Уроки вести им помогали ученики-хорошисты. Время было такое, что работать приходилось больше, чем учиться. Магомеда вместе с другими детьми направили на совхозные виноградники Геджуха (Дербентский район). В день за проделанную работу получал 500 граммов хлеба и один черпак похлёбки.

– Тяжело было, конечно. Но тогда разве об этом думали? О других думали, о тех, кто на фронте, – говорит Магомед Омарович. Про виноград он знает куда больше, чем об акушинской картошке. И воспринимает ягоду, как привет из прошлого. По его словам, тогда на виноградниках он и решил для себя, что главное в жизни – учёба.

— А если на работу не пойдешь, останешься без талона на еду, – продолжает делиться воспоминаниями аксакал. – Так что работу никто не пропускал.

Война закончилась, худо-бедно выжили, и он вернулся к учебе. После войны несколько лет подряд из-за неурожая в село вновь пришел голод. В поисках заработка люди стали ходить в Дербент, в Маджалис. В 1948 году Гаджи­ев тоже уехал. Только недалеко – в Акушинскую школу-интернат для старшеклассников, единственную во всем районе. Окончив школу, поступил в Сергокалинское педучилище. После первого курса забрали в армию на три года. Служил в Калининграде. Там же прошел школу радиотелеграфиста. По возращении в село работал радиографистом на заводе. Обменивались информацией с районами о количестве телят, сена, кормов. Все сведения собирались в райкоме партии.

— Работали хорошо, а директор совхоза оказался самодуром – уволил 14 человек, среди них был и я. Через суд и прокуратуру нас восстановили на работу, – рассказывает Магомед Омарович. – Считаю, что это было серьезное дело – доказать системе свою правоту. Директор, правда, пакостничал. Например, телятам в моей бригаде выписывал по 50 граммов вакцины, а другим – по 500! Пришлось добиваться справедливости у начальника овцепрома. В 1966 году 5 колхозов Акушинского района объединили в один совхоз. Проработав там 22 года, решил, что пора осваивать новую профессию, и обучился на бухгалтера. В 1982 году окончил исторический факультет ДГПУ.

Нашел свое призвание в учительстве и с тех пор преподает в школе. Поначалу учил нахкинских детей грамматике родного языка, потом переквалифицировался в учителя истории и географии, потому как сам всегда интересовался этими дисциплинами. Школа маленькая – всего-то 15 учеников и 10 учителей. Сетует аксакал на то, что молодые уезжают в города, редеет село – пустеет школа. Оставшимся ученикам рассказывает вот такую историю родного села: «О возрасте Нахки можно судить по размерам старой части села и старого сельского кладбища, где каждый памятник выполнен настолько искусно, что еще раз подтверждает: нахкинцы были хорошими каменщиками. Пишут, что некоторым плитам по 500 лет. Дома в старом селении прижаты тесно друг к другу – значит, оно строилось как крепость. В 1741 г. на село напал Надир-шах и разрушил Нахки. Сохранилось много преданий о тех событиях. Рассказывают, что Надир-шах, переодевшись в бедняцкую одежду, ходил по дагестанским селениям и собирал о них информацию. Его войско окружило село. Крепость охраняли по очереди все семьи. Персы пошли на хитрость: они подкупили женщину обещанием подарить ей много золота, если та откроет ворота. По другим данным, что более достоверно, персы вошли в село с восточной стороны с ожесточенными боями. Битва длилась 8 дней и продолжилась внутри села еще неделю. Почти все население было убито. В учебнике по истории Дагестана говорилось, что убиты 353 жителя, среди врагов были убиты и ранены свыше 1500 человек (по другим источникам – около 3000)».

История села и впрямь написана кровью. В 1919 году нахкинцам вновь пришлось биться, на сей раз против генерала Деникина. В книге А. Кадибагамаева «Ванзала зубарти» (в переводе с даргинского «Звезды земли») так описывается столкновение сил:

«Горцы, оставляя свои села, работу, направлялись в Ая-кака. В числе этих героев был и нахкинец Рабадан. Он, как и все, взял в руку шашку и направился в Ая-Кака навстречу войску Деникина. Тем, кто шел на войну, снаряжение собирали всем селом: кто шашку, кто ружье, а кто и коня даст. Горцы устроили засаду врагу. Они притаились за скалами, деревьями на склонах по сторонам ущелья Ая-кака. Со стороны равнины, откуда шла дорога с Дешлагара, начал доноситься бой барабана. Наконец появился и сам барабанщик. Позади него, образуя длинную вереницу, тянулись вверх по дороге отряды солдат. Деникинцы торопились в Леваши. И тут горцы обрушили на солдат шквал огня из ружей, со склонов на них покатились камни. Вода в реке от крови стала алой. Белогвардейцы вначале попятились назад, затем отступление перешло в бегство».

Магомеду Омаровичу больше по душе говорить об истории села, нежели о себе. Гордится своими воспитанниками и все время повторяет: «Учиться никогда не поздно!»