Просветитель, шейх, богослов

Вот и повестка научной конференции «Мухаммад Ярагский в дагестанской культуре и мировой науке: проблемы духовного наследия и культурной памяти», организованная по инициативе республиканского Миннаца, как нельзя лучше характеризует историческое наследие личности, оставившей потомкам свод бесценных трудов, размышлений, открывающих миру тайны мироздания, религии как науки наук. О роли суфийского наставника, основателя мюридизма на Кавказе, муршида накшбандийского тариката, педагога и духовного лидера в борьбе за веру и национальную независимость народов Кавказа, шейха Мухаммада Ярагского, жившего в Дагестане в ХVIII-ХIХ вв., говорил министр по национальной политике и делам религий РД Энрик Муслимов, рассматривая эпохальную фигуру богослова, алима, устаза как мировое достояние. Он отметил, что изначально предусматривалось проведение форума на родине богослова в Магарамкентском районе, в Согратле, где он учился, и завершающим этапом предусматривалось проведение форума в Махачкале, но вмешавшийся в жизнь коронавирус нарушил планы.

Особый статус научной сессии придал приезд ученых из Санкт-Петербурга, Москвы, Омска, северокавказских республик. В ходе конференции в режиме онлайн выступил доктор исторических наук, директор Института востоковедения РАН Аликбер Аликберов, отметивший, что научному сообществу предстоит еще более внимательное и бережное отношение к наследию шейха, изучение его духовного провидения о пути пророка. В обсуждении приняли участие как российские ученые, так и студенты дагестанских колледжей, вузов. Так чем же так интересен для современных исследователей, ученых-историков, богословов Мухаммад Ярагский? Яркая личность, уже при жизни он стал легендарным устазом, авторитетным богословом. Его называли учителем имамов Дагестана и Чечни. Он вошел в сокровищницу всемирной истории. Современники называли его «поборником веры и нравственности, великим учителем жизни». И в этом заключается главный смысл проповедника, оставшегося в народной памяти как предвестник мятежного времени, национальный лидер, объединяющий народы Кавказа.

В юности он обучался в лучших медресе Дагестана, посетил многих авторитетных в то время богословов. По воспоминаниям современников, тогда было принято получать образование в различных исламских центрах, что давало возможность освоить различные богословские школы, приобщаясь к этническим, историческим, культурным ценностям горного края. По некоторым сведениям, в селе Апши Буйнакского района он овладевал религиозными познаниями у ученого-богослова Даци-кади, около трех лет провел в селе Аракани, в Согратле, где в те годы сформировалась плеяда одаренных богословов, наставников по наиболее востребованным исламским, научным дисциплинам. И обучаясь с горцами-аварцами в течение нескольких лет, Ярагский оставил добрую память о себе как незаурядная личность, не прекращал связь с согратлинцами в течение всей жизни и закончил здесь земной путь. Он вступил в суфизм, когда ему было за пятьдесят. К этому времени он уже считался крупным ученым-богословом, и так писал о прожитых годах : «Моя жизнь пропала в добровольном избрании греха, по причине траты мною моего драгоценного времени». И рассматривал суфизм как очищение от порицаемых качеств, облагораживание, что приводят к искренности в совершаемых благих деяниях, верослужении.

Шейх Мухаммад Ярагский не только наставлял на путь тариката прихожан, выполняя огромную просветительскую деятельность, но и являлся кадием, педагогом. Одним из первых выступил организатором медресе в селении Верхний Яраг, пользовавшимся необыкновенной популярностью. Блестящий толкователь Корана, отличался глубокими религиозными познаниями, и число его последователей росло, многие из которых впоследствии оказались выдающимися богословами, получившими право на ­обучение накшбандийскому тарикату, способствовавшему духовно-нравственному совершенствованию. В то же время, когда богословские тезисы Ярагского передавались из уст в уста, к шейху прибыли и будущие великие имамы Гази-Магомед и Шамиль, воспринявшие от него накшбандийский тарикат. К теологу-просветителю со всего света стекались паломники, чтобы увидеть кадия, услышать его наполненное особым смыслом слово, направленное на укрепление веры и нравственности. А число его сторонников росло, его почитали как святого. Его же высказывания моментально разносились, превращаясь в канонические
постулаты.

Выступавшие говорили об учении Ярагского, том духовном наследии, что он оставил после себя. Ученые заостряли внимание на том, что «первым камнем государственного единения народов Дагестана стало выступление шейха Ярагского перед народом, имевшее целью укрепление веры и облагораживание морали». И напоминали о многообразии исторического наследия Ярагского. Директор Института истории, археологии и этнографии ДФИЦ РАН Махач Мусаев, раскрывая роль Ярагского как духовного наставника, обратился к его опыту государственного устройства, военной деятельности. Кандидат исторических наук, заведующий центром изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН Владимир Бобровников затронул в своем выступлении тему переоценки творчества Мухаммада аль-Яраги в кавказоведении: к вопросу о межрегиональных исламских дискурсах и сетях. А Михаил Рощин, кандидат исторических наук, представитель центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урала-Поволжья, проанализировал проблематику Ярагского и зарождения имамата в Дагестане. Каждое выступление носило глубокий анализ жизни и деятельности суфия, богослова, праведника.