Из Лондона в Махачкалу

– Камиль Садрудинович, изначально вы не хотели раскрывать своего имени, но в итоге журналисты все же вас нашли.

– Можно сказать, вынудили (улыбается). Долго отбивался, но некоторые из ваших коллег даже умудрялись выходить на моих друзей и родственников.

– В чем всё-таки ценность этого приобретения именно для вас?

– У меня были воспоминания из детства, связанные с этой картиной. Вместе со своим классом мы бывали в музее и там картина произвела на меня колоссальное впечатление. Есть ощущение, что я исполнил свою детскую мечту. Честно, никогда не думал, что буду участвовать в таком аукционе.

Мне писали и звонили множество людей. Они благодарили за то, что получат возможность видеть эту работу. Это очень приятно, это самое большое приобретение. На материальном аспекте не стоит заострять внимание, это не такие большие деньги, машина сейчас стоит дороже. Картина же с годами только увеличивает свою ценность. Я считаю, что это правильное решение – дагестанцы должны знать свою историю.

Главная моя цель – привезти эскиз в Дагестан. Будучи человеком увлечённым историей родного края, я надеялся, что когда-нибудь в будущем панорама может быть восстановлена и авторский эскиз позволит передать первоначальный замысел великого живописца. После необходимых процедур таможенного оформления и проведения экспертиз раритет привезут в Россию из Лондона, где и проходил аукцион. Оригинал панорамы «Штурм аула Ахульго» не сохранился полностью. Четыре его фрагмента хранятся в Дагестанском музее изобразительных искусств имени П. С. Гамзатовой, как и другие работы Рубо, посвященные Кавказской войне.

– То есть не первый раз вы покупаете раритетную вещь?

– В последнее время я увлекся холодным оружием: история, его появление и применение. Не думайте, что я какой-то маньяк (смеётся). Я предполагал, что будут серьёзные олигархи из республики на этом аукционе, которые выкупят картину раньше меня. Поэтому заходил на этот аукцион для подстраховки, например чтобы она не ушла никуда.

– Чтобы не ушла куда?

– На Запад, например. Для себя я поставил определённые рамки бюджета, который я готов заплатить. Изначально эскиз «Ахульго» выставлялся за 12 тысяч фунтов. И я для себя определил границы, в пределах которых я готов приобрести эту работу. Это от 50 до 100 тысяч фунтов. И я думал: либо она (картина) уедет куда-то далеко, либо останется в пределах нашей страны, и, может, даже удастся тихо заполучить ее. Но не удалось, поскольку за эскиз «рубился» не только я.

– А сколько было желающих приобрести ее?

– Это невозможно узнать. Да и аукционный дом Christie`s, насколько я знаю, информацию об участниках не разглашает. Я сидел в машине в Москве, а мой директор был на аукционе в Лондоне, мы всё обсуждали в переписке. Могу даже показать вам её (показывает). Начиналось все с 12 тысяч фунтов. «Поднимай». 13 тысяч? 22. 30. «Предлагаем?» «Да». 40? Да. 50? 60? 70? 80? Да. «Поздравляю, эскиз ваш!» Перед этим картины уходили на 2–3 шага, а тут больше 9 шагов вышло. Я хочу попросить у них запись торгов и передачи картины нам…Эскиз ещё не у меня, но я уже всё оплатил.

– Какова дальнейшая судьба «Ахульго»?

– Я бы хотел передать этот эскиз на экспозицию в какой-нибудь дагестанский музей. Работу обязательно надо застраховать. Очень хочется, чтобы люди видели, знакомились с историей. Я не собираюсь хранить ее дома. Пусть она будет доступна широким массам.

– Предложения выкупить экскиз пока не поступало?

– Были предложения от людей, не связанных с Дагестаном. Они предлагали сумму в два раза больше, чем я в итоге заплатил за этот лот. Я еще раз повторюсь, деньги тут не самое главное. Всё-таки мне хочется, чтобы люди видели эту картину, а не красовалась она в чьей-то частной коллекции.

– Как вообще возникла идея купить картину?

– О предстоящем аукционе я узнал из социальных сетей. После я связался с моим другом Мурадом Магомедовым (советник Хизри Абакарова), известным специалистом в области исторического холодного оружия, посоветовался. Он сразу загорелся этой идеей и сказал, что возвращение эскиза в Дагестан будет значимым событием в культурной жизни республики. Его позиция меня подбодрила и я принял окончательное решение участвовать в аукционе. С того момента мы находились на ежедневной связи, он первым узнал результаты торгов. В принципе я всегда с ним консультируюсь по вопросам, связанным с подобными делами.

– Вопрос от нашего читателя: «От этой картины остались лишь фрагменты, не хотите заказать копию картины – воссоздать полотно полностью на основе этого эскиза?»

– Эта мысль тоже пришла мне в голову. Это огромное полотно, сопоставимое с панорамой «Бородинская битва». А эскиз даёт ключ к восстановлению. Он показывает замысел автора. Наличие эскиза позволяет когда-нибудь восстановить панораму, в принципе это возможно. Сейчас я думаю, что рано об этом говорить, потому что проект слишком масштабный, чтобы реализовать его без участия государства.

– Если внучка Рубо выставит еще какие-нибудь работы, связанные с Дагестаном, примете участие в этих аукционах?

– Участие, наверное, приму, но вот смогу ли победить, это уже другой вопрос.

Справка

Русский художник Франц Рубо в 1886 году получил заказ на написание 19 картин на тему Кавказских войн для Храма Славы в Тифлисе. В 1888 году, исполняя заказ, он написал картину «Штурм аула Ахульго», а вскоре задумал и создал первую свою панораму с таким же названием. Размеры этого произведения 12 метров в высоту и 120 в длину.

Панорама посвящена сражению отряда Отдельного Кавказского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Граббе с горцами под руководством имама Шамиля за село Ахульго в 1839 году. В итоге русские войска взяли этот населенный пункт, в котором располагалась ставка предводителя горцев.

Напомним, Франц Рубо – создатель еще двух батальных панорам: «Оборона Севастополя» и «Бородинская битва». Он основоположник отечественной школы панорамной живописи, автор около двухсот монументальных полотен.

АиФ. № 50. 2021. 14 декабря