Такой был наш Азнаур

Родился таким, нанизывая на внутреннее благородство знания, коммуникабельность, что дорогого стоит. С ним было необыкновенно легко не только его сослуживцам в университете, где он начинал, но и в телевизионной альма-матер – РГВК, пресс-службе Главы республики, мультимедийном музее, который он возглавлял год с небольшим. Он запомнился как профессиональный человек, внимательный, с которым интересно было всегда – столько проектов роилось в его голове. Азнаур Аджиев… Он как-то сразу занял свою нишу среди личностей, что всегда на виду, являются своеобразным брендом. Они и со временем не затеняются, а высвечиваются гранями золотого металла, не поддающегося никакой временной коррозии. Несведущие судачили, что молод еще управлять дагестанским каналом им. Гаруна Курбанова. И в этом нет никакой случайности, а скорее закономерность, та профессиональная сноровка, что отличала его и в университете, где он преподавал арабский язык, и на телевидении, где он, начиная с должности редактора, главного редактора художественного вещания, стал заместителем, в скором времени возглавив канал.

Коллеги-телевизионщики не завидовали, не удивлялись его карьере, зная, что за столь необычным ростом кроется серьезная, кропотливая работа, а еще он не просто планировал, а реализовывал серьезные проекты, требующие не только знания тонкостей специфики телевидения, но и размаха мышления, того особого журналистского чутья, что мог обычный на первый взгляд проект превратить в эксклюзив, запуская в медийное пространство свежие идеи, превращая их в качественный продукт, озабочивая власть журналистскими находками, подталкивающими к решению злободневных для респуб­лики отраслевых задач.

И таким он был во всем, за что бы ни брался, долго обкатывал тему, расставляя акценты, консультируясь с экспертами, чтобы попасть точно в цель. Он сразу привлек внимание деловых кругов, властных структур, разглядевших в нем потенциального руководителя, крепко стоящего на ногах, уверенного, знающего себе цену. Но сам он никогда не делал ничего, чтобы обратить на себя внимание. В нем странным образом уживались необыкновенный интерес к жизни, желание создать вокруг себя гармоничное пространство. И у него это получалось без натуги, естественно, прозаично.

Он мог обычный на первый взгляд проект превратить в эксклюзив, запуская в медийное пространство свежие идеи, превращая их в качественный продукт, озабочивая власть журналистскими находками

Может быть, поэтому у него не было недоброжелателей, но скорее тех, кто пытался повторить его манеру поведения, общения, непринужденного, открытого и от этого еще более притягательного. Он не был эдаким продуманным, впередсмотрящим, а живым и очень искренним, кому можно сказать в запальчивости неосторожную правду, от которой он не морщился, а старался понять, утешить и дать совет, мудрый, толковый. В памяти коллег осталось то необыкновенное чувство благодарности за его человеческие, профессиональные качества, бережное отношение и такт, легкость, не отягощенную наслоением навязанной манерой поведения, статусом официозного лица. Нет, работать с ним оказалось делом увлекательным, интересным, основанным на том доверии, что дается немногим. И таким он оставался всегда и во всем, вникая на телевидении в каждую мелочь, прославившись тем, что иной раз сам сидел на монтаже как простой смертный и никогда не чурался этого, обогащая канал не только информационной сеткой вещания, но множеством различных проектов, ставших лучшими в самых престижных российских конкурсных номинациях.

И будучи министром печати информации республики, точно выстраивающим диалог со свободными СМИ, толково и разумно, сохраняя выдержанную тональность, и, главное, готовым понять и принять то видение, что выходит за рамки госсми, но имеет право на существование. В этом он был последователен, находя здравое зерно среди плевел, не отталкивая, а предлагая совместные проекты, находя ответы на самые сложные общественно-политические проблемы, создавая равномерный информационный фон в республике, испытывающей внешнее давление в попытке дестабилизировать обстановку в республике, пытаясь сделать ставку на религиозный экстремизм в отрыве от традиционного.

В его жизни многое было связано с ситуациями, когда он не имел право ошибиться, и он не ошибался, безошибочно делая ставку на компромисс, который он считал искусством возможного. И его природная черта, переданная ему благородными предками, от которых он унаследовал основной человеческий признак – душевное тепло, сокровенность во всем, с чем бы ему не приходилось сталкиваться. Он никогда не переставал учиться и не стеснялся этого, более того, считал, что это свойство личности размышляющей, той, что стремится к бесконечному поиску, творческому, профессиональному, человеческому…

Признаюсь, трудно писать об Азнауре, организаторе, семьянине, повторившем судьбу отца и оставившего после себя троих детей, которым так нужен был отец, да еще какой… Но как же он нужен сегодня каждому из нас, чтобы поделиться успехами и не только. Да, прошел год, и он оказался тяжелым для каждого, и не только потому, что мир захлестнула невиданная пандемия, но и потому, что из жизни стало уходить что-то главное, что держит человека на земле, что возвышает, а не позволяет скатываться на дно пропасти. Нам очень не хватает вас, Азнаур, того теплящегося огонька, что согревает не одного, а всех. Сможет ли зарубцеваться рана… Но в одном уверены, что то, добро, что вы оставили после себя, оно неизбывно, оно навсегда, уже новое поколение Аджиевых будет сверяться с вашим духовным наследием, и вслед потомкам зазвучат слова – достойный сын достойного отца…