Главная роль Владимира Зельдина

Родился Владимир Зельдин в городе Козлове (ныне Мичуринск) Тамбовской области в феврале 1915 года. В пять лет пошел учиться в гимназию, а с 1925 г. семья стала жить в Москве.

В 12 лет Владимир решил поступать в Государственную балетную школу Большого театра на отделение характерных танцев, но… отец помешал осуществиться его мечте: очень хотел, чтобы сын стал музыкантом.

Четыре года Зельдин был трубачом в оркестре Высшей пограничной школы, которым руководил военный дирижер Федор Николаевский. В школе Владимир продолжал учебу заочно и по всем предметам имел положительные
оценки.

***

В начале 1932 года театр имени Моссовета стал набирать актерский курс.

На экзаменах будущий актер с большим выражением читал стихи поэтов А. Безыменского и В. Маяковского. Из 25 человек этого курса только двое стали потом известными актерами – Владимир Зельдин и Николай Парфенов.

С 1937-го он стал играть на сцене Московского драматического театра имени Гоголя. Здесь и увидела случайно молодого актера ассистентка режиссера Ивана Пырьева. А в 1940-м, когда Пырьев готовился к съемкам картины «Свинарка и пастух», вспомнили о нем и пригласили на пробы.

Спустя годы Зельдин признавался, что считал свою кандидатуру на роль Мусаиба не совсем подходящей.

«Сам я очень хотел сыграть в фильме. Как-то сразу понял, что это роль моя. Но какое-то время недоумевал: зачем Ивану Пырьеву снимать русского актера, если есть настоящие люди с Кавказа – с соответствующей внешностью и со знанием всех реалий горной жизни. Но, видимо, на него повлияло то, что у меня было амплуа героя-любовника. Вот он и остановил выбор на мне. Да и внешне я тогда очень был похож на горца».

Однако конкуренция была большой. Соревновались с Зельдиным актеры-грузины из тбилисского театра им. Руставели. Еще по одной версии, рассказанной самим Зельдиным, заполучить эту судьбоносную роль ему помогли женщины. Во время проб режиссер собрал в просмотровом зале «Мосфильма» актрис массовки и попросил их помочь с выбором подходящего персонажа. И выбор женщин был очевиден: все они пожелали увидеть в главной роли 25-летнего красавца.

***

В 2015 году в феврале, когда я жил в Москве, мне довелось встретиться с этим великим актером (ему исполнялось тогда 100 лет). Спасибо моему однокурснику по Литинституту поэту Александру Павлову.

– В театре Российской армии намечается встреча писателей и журналистов с Зельдиным в связи с его юбилеем. Ты поедешь? – спросил он.

– Конечно!

Рядом с юбиляром за одним столом сидели художественный руководитель театра Борис Морозов и актер Олег Басилашвили.

Вопросов было так много, что я не успел задать ни одного.

– Сейчас уже будет антракт, – сказал Павлов, посмотрев на часы.

Я расстроился.

– Слушай, так дело не пойдет. Я хотел хотя бы пару вопросов ему задать, – говорю однокурснику.

Павлов, подумав, вдруг заявил:

– Я хорошо знаю дочь худрука Екатерину. Во время антракта актер будет у себя в гримерной, попрошу ее провести нас к нему.

***

Женщина средних лет строго посмотрела на нас и сказала:

– Только пятнадцать минут!

Я кивнул. Долго шли по длинному узкому коридору. Наконец, Екатерина остановилась перед зеленой дверью, постучалась и сказала:

– Владимир Михайлович, к вам гости. Разрешите?

– Входите, – раздался голос.

Актер, удобно расположившись в кресле, маленькими глоточками пил чай.

– Проходите, присаживайтесь, – указал он нам на небольшой кожаный диван.

Павлов садиться не стал и прислонился к косяку.

– А ведь к этому косяку прислонялась когда-то поэтесса Анна Ахматова, – широко улыбнувшись, сказал Зельдин.

Мы удивились, а он продолжил:

– С ней дружила актриса нашего театра Нина Ольшевская, мама Алексея Баталова. Наша труппа играла «Учителя танцев», а ей этот спектакль очень нравился. Вдруг открывается дверь, и Нина мне говорит: «К вам Ахматова». Я от растерянности даже не встал с кресла, до сих пор не могу себе этого простить. Она была очень чуткой и грамотной женщиной.

Потом актер поинтересовался:

– Ну, какие у вас вопросы?

Я, словно очнувшись от дремы, быстро спросил:

– Как вы считаете, роль в картине «Свинарка и пастух» является самой лучшей вашей ролью?

– Является. Это единственная моя главная роль. И еще она спасла меня от гибели. Если бы не мой персонаж Мусаиб Гатуев, то меня, скорее всего, и в живых не было.

– Как это?

– Когда началась война, съемки остановили. Всех молодых мужчин мобилизовали и отправили на фронт. Но Сталин дал указание: главных героев вернуть и продолжить снимать фильм. Кого не вернули обратно, они, к сожалению, погибли.

– А какую еще свою роль вы бы отметили как значимую в кинематографе?

– Мне нравится роль в картине «Квадрат 45».

– Но вы там играете диверсанта…

– Вот именно, – кивнул Владимир Михайлович и засмеялся. – Хорошего диверсанта тоже надо уметь сыграть. Режиссер не хотел меня снимать сначала, хотя пробы я прошел. Он сказал: «После вашей роли пианиста в драме «Сказание о земле Сибирской» вы как-то несерьезно будете, наверное, смотреться в роли диверсанта». Но я настоял. И вроде неплохо получилось.

– А какие роли вам больше нравится играть: положительные или отрицательные?

– Не имеет значения, актер должен быть разноплановым. Ну, это мое мнение.

Маэстро помолчал немного и сказал:

– На этом, ребята, завершим. Мне нужно отдохнуть, а потом у меня пресс-конференция, вечером еще предстоит в спектакле сыграть.

– А можно еще один вопрос?

– Один можно.

– В чем секрет вашего долголетия?

– Я не пью, не курю, занимаюсь спортом. И другим желаю того же.

– Спасибо. До свидания!

– И вам всего хорошего.