«Мы славили Дагестан, как могли»


- Исполнилось 50 лет, как состоялось первое выступление танцевального ансамбля «Лезгинка». Вы стояли у истоков создания этого замечательного коллектива, были солистом и руководителем. Вы посвятили свою жизнь танцу, становлению «Лезгинки». Что бы Вы сказали об этом спустя полвека? Этот вопрос наш корреспондент задал Иосифу Матаеву, художественному руководителю ансамбля с 1982 года, народному артисту Российской Федерации.
— Прежде всего хотелось бы поздравить нынешний коллектив «Лезгинки» со знаменательным юбилеем и пожелать ему новых высот и не останавливаться на достигнутом! Создание ансамбля «Лезгинка» в свое время лет на 50 продвинуло вперед дагестанскую хореографию. Это, конечно, прежде всего заслуга талантливого балетмейстера, постановщика танцев, ученика знаменитого Моисеева — Танхо Израилова. Он смог соединить, воплотить все то, что народы республики накопили веками. Дагестан богат хореографией, у каждого народа свои танцы, чуть ли не в каждом ауле свои особенности танцевального искусства: потому я считаю, что богатый и разнообразный фольклор Дагестана еще не до конца раскрыт и освоен, потому можно черпать и черпать из фольклора Дагестана новые и новые танцы, ставить их, продолжая удивлять зрителя.
— Выходит, и сегодня потенциал танцев Дагестана не до конца освоен. И в будущем можно видеть новые и новые танцы?
— Конечно, это богатейшая культура! Это вековые традиции народов Дагестана, сконцентрированные в танцах. Потому любой творческий коллектив должен быть в постоянном творческом поиске. В связи с юбилеем ансамбля было бы несправедливым не отметить роль руководителей республики в создании ансамбля. Ведь тогда ни в одной Северо-Кавказской республике не было своего танцевального ансамбля! Не было его даже у наших южных соседей в Азербайджане! Конечно, огромное значение имело понимание и содействие в этом руководства республики. Хочу добрым словом вспомнить Абдурахмана Даниялова, который тонко разбирался в искусстве, в хореографии. Он лелеял идею создания этого коллектива. Не было концерта у нас, на который бы он ни приходил.
Шахрудин Магомедович Шамхалов был нашим любимцем. Это человек, который любил искусство, был порядочным, прямым, откровенным и красивым человеком.
— Иосиф Самуилович, Вы прожили самую плодотворную часть своей богатой творческой жизни в Дагестане. В те годы, кроме цензуры, существовали и негласные ограничения в отношении представителей определенных народов при приеме на работу или на учебу, в частности, в некоторые столичные вузы, НИИ, в КБ ограничивали прием евреев. Было ли подобное в Дагестане? Ощущали ли Вы на себе подобное?
— Если сказать честно, в Дагестане я этого не ощущал. Не было антисемитизма. Все варились в одном котле. Не замечал антисемитизм даже на бытовом уровне! И это я объясняю не столько правильным курсом руководства или идеологией какой-то — культура дагестанских народов иная! Взаимопроникновение, взаимоуважение, понятие о человеческой дружбе, куначество, обычаи и традиции там особые. Дагестан во все времена оставался образцом межнационального согласия, я молю Бога и дальше, чтобы он оставался таким же прекрасным уголком мира и согласия для сотен народов разных вероисповеданий, живущих на земле Дагестана. Дагестанцам генетически чужд национализм. Разве что анекдоты про евреев — ну это разве от антисемитизма? Вернусь к личности Шахрудина Шамхалова, хочу сказать, что в 19 лет мне, дагестанскому еврею, дали отдельную квартиру благодаря Шахрудину Шамхалову. Он видел, что я работаю, работаю по 14-16 часов в сутки. Ему нравилось мое творчество, и он сказал мне, что обязательно будет у меня своя квартира. Может, это нескромно так говорить… Но это было, это правда.
— Несмотря на это, в республике осталось мало евреев, они уехали и продолжают уезжать… (Мой собеседник переменился в лице и с горечью продолжил).
— Уехали. Почти все. Причины отъезда из Дагестана, надо отметить, были разные. Кто-то искал более комфортную жизнь, у кого-то дети оказались вдали от Дагестана. Но ведь переезжают из Дагестана не только евреи, и аварцев вне Дагестана стало намного больше, чем в те годы, и даргинцы ищут себе и работу, и иные условия жизни. Некоторые из них обосновались и в европейских странах, и это нормально в современных условиях. Миграция всех стала характерной чертой современной жизни. Мне кажется, что нельзя рассматривать статистику выезда одной отдельной национальности из республики, это может быть трактовано по-разному. Конечно, говоря о выезде евреев из Дагестана, некоторые по причине проявления антисемитизма тоже уехали. Я могу сказать одно: не встречал я никого, кто бы таил в себе обиду на Дагестан. Да и не могло быть обиды потому, что для всех нас Дагестан является родиной, где мы выросли, получили образование, профессию, родиной, где прошла самая интересная и энергичная часть нашей жизни, прошла наша молодость. Я, например, всегда чувствовал и чувствую себя настоящим дагестанцем, несмотря на то, что я сегодня не живу в Дагестане и я горский еврей. Мне никогда в жизни никто не говорил, что я такой-сякой по национальному признаку. Я считаю, что умные люди не должны по национальному признаку судить о людях.
— Вернемся к «Лезгинке», к ее истокам…
— Считаю, что ансамбль «Лезгинка» – одна из вершин искусства, возникшая в Дагестане 50 лет назад. Это великое дело. Мы познали азы хореографии, мы познали культуру в большей степени. Мне кажется, это было для того времени очень важным явлением как в культурной, так и в политической жизни Дагестана. «Лезгинка» в те годы стала своеобразным паспортом Дагестана, его лицом. Ведь тогда не так много коллективов в СССР могли гастролировать по миру, а мы давали концерты почти по всему миру. Он был нужен, как воздух. Не потому, что это была чья-то прихоть, а сама жизнь подсказала, что обязательно такой танцевальный коллектив нужен. Ведь я работал до создания «Лезгинки» в Ансамбле песни и танца Дагестана. Всего нас там было 8 танцевальных пар. Разве 16 человек могут показать всю танцевальную культуру Дагестана? Конечно, нет! И в коллективе большинство было «старичков», а сцена любит молодых. Не было притока молодежи. Для «Лезгинки» мы набирали молодежь по всему Дагестану, ездили в горные районы, устраивали смотровые выступления местных коллективов, ходили даже по школам, где в кружках художественной самодеятельности танцевали школьники. Так, по крупицам собрали коллектив, и в мае 1958 года состоялся первый концерт.
Мы ставили танцы не только народов Дагестана. Потому создание «Лезгинки» не только продвинуло хореографию Дагестана, это способствовало возникновению своих танцевальных коллективов в Чечено-Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии — все Северо-Кавказские республики начали создавать свои школы танцевального искусства, ансамбли. Мы и им помогали.
— Как складывалась личная жизнь танцоров, ведь длительные гастроли, постоянные репетиции, а семью-то тоже надо было создавать?
— Да, с замужеством или женитьбой могли возникать проблемы у артистов. Потому предпочтительными были браки внутри коллектива. И это случалось часто. «Лезгинка» — коллектив, в котором девушки и ребята находили свое личное счастье. У нас было так: если Танхо Израилов видел, что парень ухаживает за девушкой и девушка симпатизирует этому парню, он задавал вопрос: что мешает вам объединиться и создать семью? Отвечали, что хотим сыграть свадьбу, но есть финансовые трудности или что-то в этом роде. На что маэстро говорил: и деньги вам будут на свадьбу, и общежитие будет, в будущем и с квартирой помогу, только женитесь и рожайте детей. Так образовалось очень много семейных пар, в том числе и моя семья. Мы с супругой были солистами «Лезгинки», в коллективе и создали семью. Имея малолетних детей, ездили на гастроли, в том числе и по всем континентам, репетировали.
— Ездить по миру было в то время не так просто. Нынешняя молодежь даже представить не может, что могли и не пускать! Расскажите, как это происходило?
— Оформить загранпоездку было очень трудно, несмотря на то, что мы были творческим коллективом. Мы проходили цензуру, заполняли массу анкет, в которых бывала куча вопросов, вплоть до смешных. Но и до получения этой анкеты нужно было столько инстанций пройти, столько собеседований пройти! Главное, чего боялись власти — вдруг кто-то попросит убежище и останется там. Особенно тщательно оформляли поездки в Западные страны, в США.
Статьи из «Культура»
Фундаментальное исследование

В поисках музейной эстетики

Легенда дагестанской эстрады

Эволюция сонаты

Раз, два, три, четыре!

Крупный вклад в науку

Сердце Петровска

Герои не ищут славы

Портрет Героя – перед глазами
