Чертовщина

Собственно, ботинки были еще ничего, и выкинуть было жалко. Сработал их испанский сапожник, возможно, из шкуры андалузского быка, а испанской обуви, как известно, сносу нет. Вахрамей достал из бронзовой шкатулки толстенную иглу и шило, жирно навощенную дратву, накинул на колени желтую клеенку и принялся за работу. Шилом проткнул дыру в подошве, а также на кромке задника и сунул туда иглу. Но игла не проходила. Кособукин приложил необходимое усилие. Игла вместе с дратвой исчезла в нутре ботинка, пробила клеенку и больно ужалила левое колено.

— Черт бы тебя побрал! — выругался Вахрамей. И тут без стука вошел волосатый мужик во фраке, с копытами и при рогах. С копчика свисал обшарпанный хвост.

— Абдулпатахыч, вызывал, что ли?

— Вызывал! – с вызовом ответил закаленный в битвах с налоговыми инспекторами мелкий предприниматель Кособукин.

— Тогда забираю!

Парнокопытный мужик вытащил из ботинка иглу с дратвой и был таков.

Вахрамей расстроился: игла была хорошая.

В это время из спальни вышла жена и начала пилить Вахрамея, что торговля с контейнера на оптовом рынке идет из рук вон плохо, другие давно уже заимели собственные магазины, а он все топчется на стадии первоначального накопления капитала. Расстроенный потерей иглы Кособукин не выдержал:

— Да чтоб ты сдохла!

Супружница грохнулась на пол. Кособукин вызвал скорую. Молодой врач пощупал пульс, взглянул на Вахрамея и поставил диагноз:

— Летальный исход. Вскрытие будем делать?

Расстроенный потерей иглы, да еще и благоверной, Вахрамей Абдулпатахович послал его к черту.

Парнокопытный мужик дважды просить себя не заставил, явившись, заграбастал реаниматора в охапку и был таков.

Вахрамей совсем загрустил. Направился в кухню, где в холодильнике была початая бутылка водки. Но споткнулся об лежащую супругу и упал.

— Да пропади ты пропадом! – не стерпел Кособукин посмертную месть жены.

И надо же: пропала супружница. И следа не осталось. Заодно исчезли и проблемы с похоронами.

В это время в дверь постучали. «Наверное, милиция», — подумал Вахрамей и мужественно пошел открывать дверь. Но это была не милиция. Это был инспектор Госпожнадзора.

— Ваш контейнер на рынке до сих пор не оборудован системой пожаротушения, — канцелярским голосом произнес инспектор.

Вахрамей достал из подвала огнетушитель и направил пенную струю на инспектора. Пока тот приходил в себя, выудил из-за унитаза заначку и заплатил штраф. Инспектор выписал квитанцию, глядя в вахрамеево зеркало, обрезал опаленные молнией усы и ушел не попрощавшись. «Ну и черт с тобой!» — хотел было сказать Кособукин, но передумал. Он вспомнил, как один знакомый адвокат говорил ему, что на одно правонарушение два наказания не бывает.

И тут его взгляд упал на злосчастный ботинок. «И все это из-за него», — подумал Вахрамей. И пошел выбрасывать ботинок.

— Будь здоров! — сказал Кособукин и бросил ботинок в мусорный ящик. Но тут же вытащил его обратно: ботинок был как новый! Не требовались ни игла, ни дратва.

«Надо было, оказывается, начинать именно с этого, — поздно спохватился Вахрамей, — черт бы меня побрал!»

Явился волосатый мужик во фраке, с копытами и при рогах. С копчика его свисал обшарпанный хвост. «А хвост-то от андалузского быка», — только и успел подумать Абдулпатахыч…

Монтер Фаза проснулся в холодном поту. Триллер кончился. Придя в себя, он поклялся на тестере, что никогда не изменит своей профессии. «А этим сапожникам я устрою короткое замыкание», — пообещал поклонник Вольта и Ампера.