Дагестанская сказка

Но однажды случилась беда — у льва разболелась голова. И нет сил вынести эту боль. До смерти испугался Залим. Не хочется ему расставаться с распрекрасной жизнью. Засуетились, забегали во дворце приближенные, с быстротой молнии разнеслась по его владению скорбная весть о недомогании падишаха. Группами и поодиночке во дворец потянулись и млад и стар, чтобы справиться о здоровье его величества. Конечно, ретивые приближенные к Залиму недопускали чернь. Только подарки принимали великому государю. Особое старание проявлял возле него серый волк, втайне лелеявший мысль: «Вот умрет лев, и на его место на престол взойду я». И от этих сладких, щекочущих душу и сердце дум аж глаза наливались кровью. Потому он все время бывал на виду у падишаха, покорно услуживал, подхалимничал. Не брезговал сплетнями, наушничал. Словом, тихо убирал своих потенциальных конкурентов.

— Как там мои подданные? — с высоты трона спросил лев, когда на время ему стало легче. Серый тут же высунулся у изголовья царя зверей, подобострастно улыбнулся.

— О, твое сиятельство солнечное, твоя болезнь отдалась в сердцах народа. Он скорбит. Каждый день приходит ко дворцу, справляется о твоем драгоценном здоровье…

— Это хорошо, — поглаживая живот, буркнул лев.

— Но только, твое Величество… Я не хотел обременять тебя заботами…

— Что там еще? — недовольно бросил Залим, поглаживая пышную свою гриву. — Коль заикнулся, говори.

— Все тревожатся, беспокоятся о твоем здоровье. Да вот лиса распроклятая еще не соизволила явиться с поклоном ко дворцу…

— Что? Лиса не явилась? — зарычал государь. — Сию же минуту послать гонцов за лисой. Пусть предстанет перед моими грозными очами. Я научу её уважать владыку! — пуще прежнего заревел лев.

На его крик сбежалась дворцовая знать. Тут же были отправлены гонцы во все стороны: живую или мертвую доставить сюда непокорную лису. Все решили, что с ней покончено — хоть живой сюда приведут, отсюда мертвой унесут.

На второй день привели лису. Царь зверей вне себя зарычал, лапой о золотой трон бьет. Падишаху поддакивает ехидный серый, ухмыляясь про себя.

— О солнцеподобный наш падишах, — промолвила лиса. — Как только черная весть о твоей болезни коснулась моих ушей, тут же я пустилась в путь в поисках лучших лекарей.

— Ну, ну, — смягчился Залим, внимательно и заинтересованно слушая ее.

Волк же решил подлить масла в затухающий огонь гнева царя:

— А где же твои лучшие лекари? — съехидничал волк и самодовольно посмотрел на падишаха.

— Они слишком стары пуститься в дальнее странствие, твоя светлость, — с искрящимися глазами обратилась лиса к всемогущему. — Но я узнала хорошее лекарство для твоей головы.

— Так, так, не тяни. Говори, — с надеждой бросил лев.

— Они мне сказали: если содрать шкуру с живого волка и ею обмотать твою светлую голову, она никогда не будет болеть…

Тут же с волка содрали шкуру. Поделом серому ябеднику!