Дом на Набережной

По рассказам старожилов города, здание в Бурном переулке было построено в 1905-1907 годах и до революции принадлежало Дворянскому собранию. Позже здесь размещались рыбный лабаз, соляные склады, швейная фабрика и даже родильное отделение. Но с января 1944 года в здании обосновалась филармония. Естественно, дому на Набережной подправили лицо, визуально разделив его на три части: между нижней и второй лег орнамент в стиле греческого меандра, вторая украсилась барельефами (театральными масками, фигурками пар, танцующих лезгинку, музыкальными инструментами). Это были своеобразные метки очага культуры, как тогда говорили. На долгие годы в здании обосновались ансамбли «Лезгинка», песни и танца «Дагестан», цирковая группа и даже Министерство культуры. Долгое время на вахте дежурила Валерия Теймуровна (Лера), бывшая артистка первого состава «Лезгинки». Красивая женщина с осанкой профессиональной танцовщицы. Сцену украшал концертный рояль Блютнер. В малом фойе был выставлен большой портрет Исбат Баталбековой – первой дагестанской исполнительницы с дипломом оперной певицы, народной артистки РСФСР.

Торжественное открытие Дагестанской государственной филармонии состоялось в 1947 году – в дни празднования 30-й годовщины Октября. С тех пор, наверное, это здание стало одним из самых узнаваемых и запоминающихся в Махачкале. И одним из любимых мест отдыха горожан. Сюда не ходили часто, как, скажем, в кино. Однако любители музыки не пропускали гастролей звезд. Приходили нарядные – неприлично было заходить в храм музыкального искусства в повседневной одежде и обуви. Распорядителем в зрительном зале работала Света Пшеницына. Так же, как и Владимир Ротте (работавший в более поздние годы), администратор, настройщик, кассир и дизайнер афиш, она была лично знакома с каждым завсегдатаем филармонии. Второе, более просторное фойе было чуть в глубине здания. Здесь стояли кресла, лежала ковровая дорожка, в антракте прогуливалась публика и рассматривала фотографии артистов на стене. Во внутреннем дворике тоже можно было гулять, здесь росли пышные кусты сирени. За помещением для музыкантов находилась правительственная комната. Машина подъезжала к двери филармонии с улицы Пугина, оттуда высокие гости поднимались в эту комнату, где и дожидались своего выхода на сцену.

Концертов в те времена было много, иной раз по несколько за неделю. На сцене филармонии выступали Святослав Рихтер и Арнольд Каплан, Радмила Караклаич и Майя Кристалинская, Иосиф Кобзон и Эдита Пьеха, английский квартет «Allegri», со своими оркестрами не раз приезжали Олег Лундстрем и Юрий Силантьев. И весь этот пир души устраивал один человек – легендарный директор филармонии тех лет Вил Путерброт. С его именем махачкалинцы до сих пор связывают лучшие годы храма музыки, расцвет его деятельности.

Рисунок Ютты Ротте

В 1960-х гг. начал работать музыкальный лекторий, посетителями которого были большей частью не музыканты – рабочие, врачи, школьники. Все исполнители отмечали идеальную акустику зала. Звук со сцены улетал к зрителям, резонировал о деревянные перекрытия и возвращался к музыкантам. А слушатель попадал в звуковой купол, в котором даже задние ряды ясно ощущали малейший шорох на сцене. А близость моря, городского пляжа делали это место просто магическим – артисты с радостью приезжали сюда повторно. И никому – ни исполнителям, ни слушателям – не мешал грохот на железной дороге – поезда тогда ходили почти непрерывно, никому не мешали и ватаги кошек. Во время репетиций они садились возле оркестрантов и слушали. Одного такого «слушателя» даже назвали Филя в честь филармонии. Однажды, правда, рабочие сцены не уследили, и кот вышел на сцену во время концерта.

В 90-е гг. прекратили сущест­вование Росконцерт и Госконцерт, и гастрольная деятельность сошла на нет. Однако музыка в стенах филармонии продолжала звучать. До последних лет это была базовая площадка таких музыкальных коллективов, как камерный оркестр, джаз-оркестр, струнный квартет, вокальный ансамбль. По-прежнему филармония занимается музыкально-просветительской деятельностью, дает концерты, проводит фестивали. Правда, концертные площадки и сцены сменились. Но сердцевина филармонии, заложенная в середине XX века лучшими организаторами, лучшими исполнителями, осталась прежней. Высочайшей пробы. А зданию скажем: «Спасибо!» Махачкалинцы, из года в год заполнявшие места в зале и на сцене, внимавшие и творившие, превратили его в намоленное место, подобное храму. Незримый их дух остался жить в этих стенах, навсегда вписав этот музыкальный дом в историю города.