Моя полиция меня бережет…

Меня эта цифра угнетает, испытываешь состояние, подобное бывает во сне, когда что-то страшное на тебя наваливается, душит, а ты не можешь закричать. А еще невольно задаешься вопросом: зная эти цифры, кто вообще идет туда работать? Что находятся желающие стоять на посту, как живые мишени. Что заставляет их забыть о страхе? Только не говорите, что это из-за корыстолюбия. Я не верю, что человек может идти на расстрельную работу только потому, что может получать благодаря ей доход. По-моему, дело в другом. Всегда находится на десяток благоразумных один отчаянный. На десяток трусливых — храбрец.

Я сама знаю такого паренька. Он мечтает работать в милиции. Деньги его не интересуют — он хочет бандитов ловить. Скептики, уверена, мне возразят, что его быстро обкатают. И бить научат, и брать… 
Я не отношу себя к безоглядным оптимистам, но то, что происходит вокруг проекта федерального закона «О полиции», вселяет в меня некоторые надежды.

Да, он вызывает справедливую критику по многим поводам: плохо прописаны система общественного контроля за полицией или, к примеру, основания для вхождения полиции в жилые помещения и т.п.

Конечно, ни в коем случае нельзя в полиции оставлять старую систему званий (давайте генералов, полковников, капитанов прибережем для нашей армии). Но главное не в этом. Новый закон лишь опишет ту идеальную модель, к которой мы будем стремиться. Чтобы все получилось, надо понимать, в какой точке мы находимся сегодня и по какому маршруту будем двигаться к идеалу.

На мой взгляд, Президентом Медведевым главное сказано: «Переименование милиции в полицию — вещь смысловая. Это переход от советской системы к современной…». Этими словами он вполне ясно и конкретно указывает исходное положение для движения — «советская милиция». Значит, не только рядовым гражданам, но и власти стало очевидно, что созданная на заре советской власти для борьбы со спекулянтами, тунеядцами, валютчиками и другими «классово-чуждыми элементами» организация никогда не станет защищать права, охранять безопасность и частную собственность свободного гражданина. Напротив, «советская милиция» представляет сегодня серьезную угрозу для общества.

Теперь о маршруте движения.

Дмитрий Медведев прямо говорит, что решается «вопрос содержания, а не формы», то есть речь идет не о «новом облике милиции», не о реформе! А о создании по существу заново одного из важнейших элементов всей правоохранительной системы. Задача сложная, но выполнимая, если, кроме проекта этого закона, мы будем иметь продуманный план строительства всего силового сектора нашего государства и, конечно, судебной системы. Здесь сразу же надо подчеркнуть: речь не идет о том, чтобы мгновенно разрушить дотла имеющиеся структуры, а затем строить новые на расчищенной площадке. Создание принципиально новых силовых институтов намечено осуществлять параллельно, постепенно замещая сегодняшние структуры.

Часто повторяется вопрос: а где людей новых взять?

Не надо забывать, что серьезные преобразования уже идут в Вооруженных Силах. Уволено двести тысяч офицеров, людей, хорошо подготовленных физически, имеющих по одному-два высших образования, которые после небольшой переподготовки могут стать кадровой базой для строительства полиции. Да и в нынешних милицейских структурах немало порядочных, профессиональных сотрудников, которые смогут честно служить в новой полиции, реально защищая наши жизни, здоровье, права, свободы и собственность.

В Дагестане новый министр внутренних дел. С этим назначением связаны добрые надежды самих сотрудников МВД — на заботу об их безопасности и здоровье.

Всех нас — на старое, полузабытое «моя милиция меня бережет» с поправкой «полиция». Журналистов — на открытость ведомства, достоверную и оперативную информацию. Общество — на реальный прорыв в области охраны прав и свобод гражданина Российской Федерации.