Миссис Хиллари Магомедова

— Книга – лучший подарок!- пафосно сопроводил я свой презент.

— Лучше бы доллар, — сморщилась политолог нашего симпозиума. – По меньшей мере могла бы купить хотя бы полкило урбеча.

Что делать, пришлось доставать из шифоньера Пантелеича банку дагестанского деликатеса и удовлетворить желание заокеанской миссис.

— У вас что, до сих пор читают книги? – спросила юбилярша, макая свой указательный пальчик в банку.

— Наше старшее поколение было самым читающим в мире, — отвечал я, вручая ей салфетку. – На этой неделе, по календарю, Общероссийский день библиотек, День славянской письменности и культуры, а также День филолога. К слову, я по образованию филолог, можете поздравить.

Очаровательная Хиллари чмокнула меня в щеку, и я воленс-ноленс был вынужден доставать из широких штанин… доллар, разумеется.

— Это другое дело буго! – сказала мадам Клинтон. — Люблю галантных мужчин…

Я вспомнил ее галантного мужа – саксофониста Билла Клинтона. Кажется, он еще был президентом какого-то государства и дружил с какой-то Моникой Ливински, носившей голубые платья. Душечка Хиллари особенным женским чутьем угадала ход моих мыслей:

— Этот ирландский жеребец – перевернутая страница моей большой жизненной книги, — сказала она, теперь засовывая в банку уже всю свою прелестную ручку. – Потому-то я и нахожусь в этом замечательном подвале в должности политолога столь же замечательного симпозиума. Мне нравятся дагестанские мужчины! Особенно их поломанные уши. Это так волнительно, это такая изюминка! Я готова простить им чтение книг ради такого восхитительного нюанса!

Я сильно пожалел, что у меня не сломано хотя бы одно ухо: представлялась сногсшибательная возможность в день всероссийского книгочея и моего профессионального праздника затеять флирт с всемирно известной особой. А там, глядишь, уже не мадам Клинтон, а … мадам Магомедова! Вам больше нравится миссис Магомедова? Пожалуйста!

Кошечка Хиллари каким-то особенным женским чутьем угадала ход моих мыслей:

— Ах вы проказник! – томно проговорила она, поправляя свою, а потом и мою прическу. – Отчего же вы себе ухо не сломали? Какая досада!

Тут я вспомнил, что в детстве падал с ишака и сломал руку.

— Э-э-э… Рука у меня сломанная. Вот!

Хиллари погладила мою правую кривоватую руку, посмотрела на политическую карту мира, которая висела на стене в подвале у Пантелеича. Тут я особенным мужским чутьем угадал ход мыслей очаровательной Хилларушки: «Гео­политика! Вот она-то меня и выручит похлеще, чем ухо-пельмешка! Ведь наш Трамп такое натворил и такое наговорил, что даже Европа отворачивается от него. А для мадам Клинтон ось Вашингтон – Редукторный поселок будет представляться как действенный рычаг давления на махачкалинский Водоканал, никак пока не разобравшийся с каспийскими очистными сооружениями – она так страдала от канализационных флюидов, доносившихся до подвала Пантелеича, когда дул юго-восточный ветер!»

Она вновь угадала ход моих мыслей:

— Нет, не мадам Клинтон, а мадам Магомедова! – трепетно произнесла заокеанская женщина, не отпуская моей кривоватой руки.

В это время, смотрю, в подвал спускается сам Пантелеич.

— Что это вы держитесь, как школьники, за ручки? Марш отсюда в ЗАГС!

… Давеча я зашел на сайт meli Emelia и обнаружил там про себя и про… в общем, прелюбопытнейшую информацию: «Наш корреспондент из Редукторного поселка Махачкалы передает, что в местном ЗАГСе в Общероссийский день библиотек законным браком зарегистрировались самый читающий гражданин Редукторного поселка Магомедов и самая нечитающая гражданка США Хиллари. Фамилию она взяла своего нового мужа. Миссис Магомедова крайне довольна этой сделкой, а мистер Магомедов пообещал подоспевшим репортерам, что в течение медового месяца, который он проведет с супругой на вершинах Богосского хребта, добьется, чтобы она прочитала «Капитал» К.Маркса, а затем отправить обратно в Штаты совершить там пролетарскую революцию.