Конь, знай свое место!

Ниже Республиканского военкомата, на месте убитого скверика, заложен огромный фундамент будущего монумента. Мы гадаем, что это будет. «Очередной мужик в строгом костюме», – предполагаю я. «Нет, похоже, очередной конь», – говорит муж, оглядывая размер бетонной заливки. «Еще один»? – сомневаюсь я. – Один – за углом, другой, с мечом, – по дороге в Редукторный, а может, еще где-то есть». «Есть», – говорит муж и  замолкает, как всякий мужчина, не договорив всей правды… А мне и не надо – на самом деле совсем не важно, кто будет занимать место старого, милого скверика, – для нас с мужем после этого разговора он навсегда останется Конем, даже если это будет принц Датский. Без обид. Просто с годами начинаешь понимать, что не следует слишком серьезно относиться к таким вещам, как слова-обозначения, вещи-символы, или наоборот: слова-символы, вещи-обозначения, иначе они начнут жить собственной странной жизнью, а иногда даже воздействовать на тебя. Как это? Вспомните, как вы оглядываетесь на памятник в темноте, а может, только со мной такое происходит: кажется, он смотрит тебе в спину…

И меня, честно сказать, напрягает любовь некоторых россиян к увековечению памяти то ли о человеке, то ли о событии. В центре городов, на старых домах висят мемориальные доски: здесь тогда-то и тогда-то жил такой-то и такой-то… Люди проходят не читая. Им это неинтересно. Я думаю, памятные доски нужны близким давно ушедших людей, потому что быть родственником выдающегося человека приятно. А мы только и отмечаем: что ж, они жили в хорошем месте и в хорошем доме.

У памятников, как и у живых людей, есть своя история: дата и место рождения, есть родитель (создатель), имя, место приписки… Кажется, что их с годами становится больше (тех, кто не прочь увековечить себя, не просто много, а очень много, и у них есть на это деньги). А людей в России, если верить Андрону Кончаловскому, все меньше. Есть вероятность, что в конце концов Родина превратится в страну мемориалов и памятников. А что? Удобно-то как, выгодно – не надо создавать рабочие места, железобетонные люди не требуют повышения заработной платы и снижения тарифов на газ, электричество, строительство детских садов. Их и мыть необязательно. Но что обязательно, это быть готовым к тому, что однажды в дверь может постучаться Конь или Мужик в строгом костюме вон с того постамента и скажет: «Живу я здесь…».