Скорость мышления – ключевое качество

Это особенно обидно, потому что, войдя в шорт-лист финалистов, невольно начинаешь надеяться на успех. И тем больнее увидеть на экране безжалостную надпись о том, что скорость моего мышления оказалась на 34 условных балла ниже, чем в ходе дистанционного отбора.

Конечно, можно утешать себя. В принципе я так и делаю. Пересказываю своим знакомым, как неосмотрительно увлекся пересчетом результатов решения математических задач и внимательным изучением порядков построения геометрических фигур, чего не делал в ходе дистанционного этапа, надеясь изначально на авось. Самого себя убеждаю, что это и съело лишнее время. И, нет-нет-нет, я не неудачник и в тридесятый раз пролетаю мимо «теплой» должности исключительно благодаря своей позитивной карме. Насчет кармы это меня уже товарищ «подлечивает», когда вновь остаюсь не у дел. – «Радуйся, – говорит он мне. – Подумай только, тебя ведь действительно могли куда-нибудь назначить, ты бы стал чиновником…».

Никогда раньше не задумывался, но мир не где-то там. Он здесь, вокруг нас, и мы живем в нем каждый день, большей частью не осознавая, что живем в мире – столь большом, разнообразном и удивительном. То не ощущая, что вообще живем. Во всяком случае, что живем именно своей жизнью. И прямо здесь, в этот момент мир может нас потерять. Наверное, поэтому столько людей подавало документы на этот конкурс. Я, наверное, сам участвовал поэтому. Желание жить и по возможности жить именно своей жизнью – вот, наверное, главный мотиватор.

Вот только где моя жизнь? Товарищ не устает вторить, что Всевышний оберегает меня от участи чиновника, которому, как он считает, не дано иного, как угождать начальству, и что руки мои развязаны и остается лишь раскрыть собственное сознание.

Это не значит, что я хочу однажды найти себя с обритой головой, сидящим в позе лотоса и повторяющим мантры. Но определенно и не стремлюсь занять «теплую» должность любой ценой. Деньги и власть не заменяют главной ценности – отношений. Ценности, которую никто из нас подлинно не понимает. Так и живем – осколки отношений под ногами и мятые купюры в руках. Когда осколки ранят особенно сильно, купюры я начинаю рвать.

Правда, мир – это не только я. Это тысячи и, может быть, даже миллионы хороших людей. Это города, государства, космические корабли, синие киты, тропические реки, облака и даже ядерные ракеты. Некоторые из которых нацелены сегодня на дагестанский Каспийск, где я живу, где мои дети гуляют у моря, где русалка на берегу сидит и остались еще тихие островки недобитого социализма.

Об этом и сказал Владимир Васильев, напомнив на пресс-конференции о недружественных нам США.

Слушать его иначе, чем слушать предшественников. В его устах такие глобальные тезисы обретают натуральность, им почему-то веришь. Ведь США приняли доктрину первого удара, и, наверное, они могут это сделать. Ведь мы – русские, и они должны нас там ненавидеть. Правда, в памяти всплывает голос Стинга, столь же тихий и вкрадчивый, как у Васильева.

«Поверьте мне, когда я говорю вам, что надеюсь, что русские тоже любят своих детей…», – напевает он. И мне хочется верить, что команда российских управленцев сумеет одолеть любого врага. А верить надо. В Бога, в справедливость, в здравый смысл. В то, что никто никогда не нажмет ядерной кнопки. В то, что однажды в этом мире исчезнет всякая ненависть. В то, что мысль однажды все-таки восторжествует над волей. Хотя обернутая в термин «амбициозность» воля и подарила одни из тех проходных баллов, позволивших мне вырваться в финал. Как говорит в такие моменты мне мой отец: «Когда ты чего-то по-настоящему хочешь, ты всегда этого добиваешься». И это действительно так.

Сконцентрированная воля способна трансформировать пространство. Вот только когда и зачем ее стоит концентрировать?

«Тщеславие – мой самый любимый из грехов», – говорит дьявол устами Аль Пачино в одном из моих любимых фильмов.

Не так давно я стал его пересматривать. Смотрю сам, советую друзьям. Могу порекомендовать его к просмотру организаторам кадровых конкурсов. Если они готовы меня услышать.

Увы, мало кто сегодня готов услышать другого. И это тоже тщеславие. Мне порой приходится громко и отчетливо повторять свою мысль до восьми раз, чтобы добиться от некоторых хотя бы раздраженного кивка. Самое ужасное, что я уже перестал этому удивляться. Люди, которые нас даже не слышат, навязывают нам свою волю. И это происходит повсеместно в быту, и мы привыкаем к этой данности. Чтобы быть услышанным, надо перекрикивать. Чтобы добиться успеха, надо всех обскакать.

Мы привыкли шутить про «горячих» эстонцев и медленно запрягающих русских. Но можем ли дать сами себе честный ответ на вопрос о том, насколько человеку, посвятившему свою жизнь журналистике, для успешной работы необходимы навыки скоростного решения математических задач?

Признаюсь, скорость мышления – ключевое качество для чиновника, ограниченного всего лишь одним месяцем на подготовку ответа на обращения граждан. Ежедневно растущие на столе стопки бумаг побуждают мыслить быстро, а действовать еще быстрее. И здесь уже не важно, что в ответ люди зачастую получают всего лишь пустые отписки, а принимаемые на лету решения хороши лишь в силу еще более стремительных кадровых перестановок, когда за принятое еще вчера решение уже сегодня порой некому ответить. Главное – успеть в срок.

Нам всем отведен достаточно небольшой срок пребывания в этом мире. В который мы пытаемся уложиться, оставив после себя детей, дома, таблицы Менделеева, сожженные храмы Артемиды. Но верно ли считать, что реализовать себя мы в состоянии лишь на государственной службе?

Социалистический строй сыграл с нами злую шутку. Привыкнув получать зарплаты, больничные, премии и квартиры, мы практически лишились первичного инстинкта охотника. И далеко не каждый сегодня готов вооружиться для этого дубиной, предпочитая женскую по своей сути роль разделки и готовки добытого мяса. Дикий капитализм 90-х годов отчасти вернул нас в первобытное состояние. Смирившись с тем, что «реформы переживут не все», мы вышли на тропу мамонтов, объявив главным трофеем саму государственную власть, кромсая ее, отрывая куски.

Мы все мечтали о сильном государстве, кляня эпоху лихолетья, и вот оно вновь становится сильным, начиная собирать себя изнутри подобно невероятному трансформеру из фантастического кино.

Увы, наблюдая за происходящими преобразованиями, невольно вспоминаешь, что все новое – это хорошо забытое старое. Практика повсеместного проведения экзаменов при принятии на госслужбу, как и множество других мудрых решений, была внедрена в Китае еще три тысячелетия назад. В том числе эта практика вырабатывала в китайских чиновниках столь важное для них смирение, превратив угождение начальству в целое искусство. Так, может, все-таки попробовать позу лотоса, раз все равно уже лысею? Оммм…