Позитивная альтернатива экстремизму

Многие авторы склонны отождествлять толерантность со свободой слова, совести и печати, т. е. с набором политических прав и свобод, гарантирующих гражданам возможность выбора и исповедования своей веры или идеологии. Такое абстрактно-либеральное понимание толерантности в основном прижилось на Западе. Оно требует терпимого отношения к иным, самым различным идеологиям, независимо от их содержания, терпимости к интересам иных народов и государств.

Либеральное понимание принципа терпимости в применении к вопросам вероисповедания или идеологии, по сути, означает, что государство должно допустить не только свободу исповедания гуманистической идеологии, но и свободу исповедания и публичного распространения любой идеологии, в том числе самой антигуманной, из уважения к свободе совести вообще. Идеологическая терпимость есть просто абстрактная свобода произвольного выбора любой идеологии или веры, т. е. фактически свобода от положительной веры в гуманистическую идеологию. Такая терпимость, указывающая лишь на свободу выбора и не дающая позитивных ориентиров выбора, ведет к торжеству антигуманной идеологии. При такой "терпимости" получается, что полную свободу деятельности должны получить в числе прочих и любые, самые деструктивные религиозные секты и экстремистские организации. Если мы не желаем насилия по отношению к себе за наши убеждения, мы не должны преследовать за убеждения даже носителей самой жестокой и деструктивной веры. Это полное идеологическое разоружение перед антигуманной экстремистской идеологией.

Толерантность не может состоять в абстрактной свободе вообще или в негативной "свободе от". Она должна быть конкретной и положительной "свободой для". Иными словами, нужна мера терпимости. А такой мерой является гуманизм, требующий в интересах самой же терпимости непримиримого отношения к антигуманной идеологии и юридического ограничения деятельности ее представителей. Абстрактно-либеральной терпимости необходимо противопоставить подлинную позитивную и конкретную терпимость, мерой которой являются гуманизм и интересы народа и государства.

Толерантность — это не вседозволенность и всепрощение; она должна заключать в себе активное действие, особенно в отношении крайних форм нетерпимости. Толерантность — это постоянное усилие, направленное на конструирование и осуществление определенных личностных и общественных ценностей и норм поведения. Справедливость как основа толерантности должна состоять не в уравнительном отношении ко всем верам и к правам всех народов без учета их отношения к нашей собственной вере и к нашему народу и государству, а в том, чтобы относиться к ним в меру гуманно и дружелюбно или враждебно в зависимости от их отношения к нашему народу и государству.

Общественная толерантность — это поощрение обществом, в частности, через образование и средства массовой информации, личностных стратегий, культивирующих установку на согласие и сотрудничество. Действительная толерантность неразрывно связана с активным противодействием всему тому, что прямо или косвенно мешает равноправию граждан и их общественных объединений (включая религиозные и этнические), что противостоит религиозному, культурному, политическому плюрализму, что способствует разжиганию агрессивного этнонационализма и распространению различных фобий, что ведет к политизации религии и клерикализации политики.

Исходя из нашего анализа понятия толерантности нам кажется, что абстрактная, идеологически нейтральная толерантность без гуманистической идеологии, являющейся позитивной заменой идеологическому вакууму, — это не альтернатива идеологии экстремизма, а, напротив, почва для его развития. Позитивной альтернативой экстремизму является не "тепло-прохладная либеральная терпимость", то есть равнодушие к истине, которая не различает добро и зло и все принимает совершенно безразлично, а гуманистическая терпимость. В ее основе лежит страстная любовь к истине и свободе, сочетающаяся с гуманистической любовью к человеку и нетерпимостью к антигуманным идеологиям. Значит, гуманистическая терпимость должна быть нетерпима к экстремистским идеологиям, но должна допускать свободу творческой мысли и нравственного действия личности. Подлинной альтернативой идеологии экстремизма может быть только другая, позитивная, действительно гуманистическая идеология в сочетании с действительной, продуктивной толерантностью. Это может быть либо светская политическая идеология, либо идеология традиционных религий.

Но и такое понимание толерантности как позитивной альтернативы идеологии экстремизма является скорее красивой декларацией, чем действительным, практическим решением проблемы ее преодоления. Эта декларация о гуманистической, позитивной терпимости поднимает целый комплекс сложных проблем. Где граница нетерпимости по отношению к фанатизму и экстремизму внутри гуманистической терпимости? Каковы критерии и индикаторы гуманистической терпимости, позволяющие отличить ее от экстремизма, поскольку и он обычно выступает под маской гуманистической идеологии? Решить эти вопросы можно не абстрактными теоретическими измышлениями, а конкретным анализом конкретных исторических фактов экстремизма, специальным рассмотрением на конкретно-историческом материале проблемы борьбы с экстремизмом и его профилактики.

Применяя конкретно-исторический подход к реализации принципа толерантности в социальной практике и рассматривая историю теоретического обоснования этого принципа, можно прийти к ряду интересных выводов.

Первый вывод касается того, что в историческом опыте многих стран выяснилось, что либеральные свободы и демократические установки и институты не препятствуют силовому напряжению и развязыванию войн. Обнаружилось, что увеличение стран с демократическим строем необязательно приводит к реализации демократических принципов в межгосударственных взаимодействиях. То есть демократические институты плохо обеспечивают реализацию принципа толерантности. По нашему мнению, в этом вина не самих по себе институтов, а конфликтогенного общества, в котором эти институты действуют.

Второй вывод: трагический опыт XX века вынуждает признать, что дальнейшее распространение интолерантности в сфере межконфессиональных отношений ставит под сомнение сам вопрос существования человечества. В XX веке, да и в наше время, ни во внутренней политической жизни демократических стран, ни в межконфессиональных отношениях толерантности как таковой нет, но есть острая нужда в ней.

Третий вывод: общий уровень толерантности в российском обществе значительно ниже, чем в развитых странах, и имеет тенденцию к дальнейшему падению. Судя по данным мониторинга ВЦИОМ, можно говорить о снижении уровня толерантности по "вертикальной оси" социального "устройства": между представителями малообеспеченных и высокообеспеченных групп населения, руководителями и подчиненными, элитами и массами. Трудно считать толерантными и отношения между традиционными конфессиями и нетрадиционными религиозными движениями, между различными направлениями внутри отдельных конфессий.

Причины возникновения в современной России дефицита толерантности — это жестокие реформы на переломе тысячелетий, падение производства и уровня жизни, огромное социальное расслоение общества, общий цивилизационный кризис, поставивший под вопрос само физическое выживание российской цивилизации в XXI в. Для утверждения толерантных отношений в России необходимо радикальное преобразование современного конфликтогенного общества, устранение почвы многообразных конфликтов. Сама по себе потребность толерантности в нашем обществе произведет действительную толерантность, если будет, во-первых, осознана обществом, во-вторых, привита гражданам через СМИ и особенно через систему образования молодежи.

Четвертый вывод: толерантность может существовать не в конфликтогенном,  а в плюралистичном обществе. В рамках многомерной плюралистической культуры вполне допустимы различные точки зрения по конфессиональным, политическим, экономическим вопросам. Важным отличительным признаком плюралистической культуры является признание неизбежности и необходимости многообразия взглядов, а следовательно — требование толерантности к инакомыслию. Это верно, но как совершить переход от одной политической культуры к другой? Одним только внедрением в образование специальных установок и курсов, целенаправленно воспитывающих толерантность, не обеспечить формирование толерантного человека.

Современное общество находится в парадоксальной ситуации. Без утверждения принципа толерантности не создать плюралистической культуры, а необходимым условием или средой терпимости является существование плюралистического общества. Для выхода из этой ситуации нужны не абстрактные общие характеристики современного общества, а конкретный анализ социально-политических и идеологических внутригосударственных и международных противоречий, этноконфессиональных конфликтов и лежащего в их основе цивилизационного и социального расслоения современного общества.

Подлинно плюралистическое общество может быть только гуманистическим, в котором отсутствует социальное неравенство. Без создания такого общества все разговоры о необходимости внедрения толерантности останутся лишь благими пожеланиями, а все усилия педагогов по привитию молодежи толерантности окажутся "ношением воды в решете". Истинная терпимость в обществе, разделенном на непримиримые социальные группы с противоположными интересами, раздираемом острыми конфликтами, попросту невозможна, ибо для нее нет никаких предпосылок: ни экономических, ни социальных, ни политических, ни индивидуально-психологических. Очевидно, что сама проблема терпимости встает в связи с глубокими идеологическими и социальными различиями между людьми, народами, конфессиями, государствами, политическими субъектами и вытекающими из этих различий столкновениями интересов и конфликтами.

Но и в толерантности, как и во всем, должна быть мера. Иначе она превращается как минимум в безвольное смирение перед злом, а в худшем случае в предательство. Причем это касается как личной жизни, так и политической жизни государства и этноконфессиональных общностей. Поэтому в личной жизни границей терпимости является преданность собственным убеждениям. В политической жизни границей терпимости является преданность собственному политическому и социальному объединению, к которому мы сознательно принадлежим.

Но у истинной толерантности есть и обратная сторона, определяемая гуманизмом как его мерой. Это нетерпимость к антигуманной идеологии и антигуманным действиям наших оппонентов. Толерантность не есть всепрощение или нравственное безразличие к злу и социальной несправедливости. Также толерантность не тождественна праву каждого делать все, что он хочет, вплоть до применения насилия к другим, исходя из своих чисто эгоистических интересов. Поэтому толерантность как политический принцип не только не допускает, но даже требует жесткого ограничения проявлений антигуманизма. В противном случае государство разрушает само себя, сдаваясь перед своими политическими противниками.