«Эбель, какой мебель!»

Реклама нахально заставляет нас менять привычный образ бытия. Да что там — ее так много, что она подменяет саму жизнь. Если на центральных каналах ТВ ею по крайней мере занимаются профессионалы и среди роликов попадаются очень даже неплохие, то дагестанская реклама отдана на откуп явным дилетантам, пользующимся отсутствием конкуренции. Все бы ничего, но если вы сутки напролет пичкаете нас, позаботьтесь по крайней мере, чтобы продукты были удобоваримые.

То, что они выдают, — это не юмор. Это всего-навсего попытки сострить. Причем чаще всего неудачные. Бывшие КВНщики не могут пожаловаться на жизнь. Они рекламируют все — что едят, на чем ездят, спят и во что одеваются. Их остроумие давным-давно куда-то пропало. Сегодня их хватает только на то, чтобы поглаживать себя по животу, корчить рожи и издавать непонятные звуки. Последнее — фишка Эльдара Иразиева. Он сейчас востребован и, видно, расслабился. К такому выводу приходишь после просмотра фильма «Горцы от ума», где он — и режиссер, и продюсер, и актер, и, по-моему, даже сценарист.

Мой младший сын после этих «горцев» стал точно так же таращить глаза, сопровождая каждое слово междометиями а-ля Иразиев. А старший со смехом говорил, что ему захотелось по примеру героев фильма засесть в ресторане с дружками, глушить водку и выкрикивать бессвязные слова. Хорошо , что длилось это у них недолго — дня два-три. Но я от греха запрятала диск подальше. Но телевизор — не диск. И как ни  изощряешься, сидя с пультом в руках, какой-нибудь канал все равно выльет на тебя хорошую порцию местного варева, называемого рекламой.

Вот у Халила из «Махачкалинских бродяг» вышла книга. Наверняка интересная. Чемпион КВН-96 способен придумывать смешные вещи. Но не считает нужным это делать, когда дело касается рекламы. Зачем? Пипл и так хавает. И его «эбель, какой мебель!» и «кIигу пицца».

Мне возразят, что я слишком большое значение придаю этому телевизионному продукту. Мол, пусть себе крутят, если заказчику нравится. Не могу с этим согласиться. Одна из задач СМИ — формировать вкус потребителя, поднимать его, а не идти на поводу  у аудитории. Кино и реклама — это те средства, которые во многом и создают современный облик общества. Не культура меняется за обществом, а общество за культурой.

Сдается мне, и СССР бы не рухнул, если б не американские фильмы. Легендарный Христофор Колумб и не подозревал, чем через несколько веков обернется его находка. Можно бесконечно вспоминать обо всех изобретенных американцами штучках для разложения морального облика наших соотечественников. Возьмем табак. Несколько лет назад все СМИ взахлеб рассказывали об исках курильщиков, подорвавших свое здоровье из-за сигарет, к их производителям. Учитывая огромные размеры штрафов, назначаемые в Штатах, можно было ожидать, что все компании обанкротятся. Не вышло: как они травили народы, так и травят. А все потому, что рекламе трудно сопротивляться. Особенно так называемому «25-му кадру». И хоть запрещена прямая реклама табака, ее вытеснила завуалированная.

В 1999 году культовый режиссер Дэвид Финчер экранизировал роман не менее культового писателя Чака Паланика «Бойцовский клуб». На протяжении всей картины главный герой в исполнении Брэда Питта щеголяет в стильной одежде, стравливает между собой офисных клерков, взрывает небоскребы. И все это — не расставаясь с сигаретой. У молодого зрителя после этого фильма вполне логично возникает желание закурить. Тем более, что это сделать легче, чем взорвать парочку небоскребов.

Не подумайте, что я в принципе против рекламы. Она, что ни говори, двигает производство. Вот производство пива, например. В начале века в России снизилось потребление водки и других крепких напитков в пользу пива, когда все благодаря Ивану Таранову пошли за «Клинским».

Возвращаясь к дагестанским рекламщикам, нельзя не отметить, что они все же делают попытки найти что-то новое. Но пока они неуклюжи, как шаги ребенка, который учится ходить. Вот на днях обратила внимание на рекламу мебели. Сначала  лошадей показывают, а потом — изделия итальянских мебельщиков. И в конце вопрос: «Покоришь?». Теперь в кресло сажусь с опаской. Все кажется, что оно вот-вот заржет и поскачет по комнате.