Были свои Матросовы и Теркины

В 1941 году Саша окончил 8 классов. Очень хотелось рисовать, мечтал поступить в художественное училище. Да и опыт кое-какой у мальчика был: подрабатывал рисунками. Нарисует пейзаж на фанере — продаст на рынке. 

Поехал с другом Толей в Казань сдавать документы в училище. Документы приняли. Но грянула война. И вместо учебы мальчики попали кто куда: на фронт, на заводы. Тех, кто поменьше, направили в ремесленное. Вскоре Саша с товарищами вытачивал детали к снарядам для «катюши».  

25 августа 1942 года всех семнадцатилетних вызвали в военкомат. Выстроили в шеренгу по росту: 170 сантиметров и выше — в армию, остальных — в военное училище. Сашу отправили в Сарапул в Смоленское пехотное училище, отобрали в минометчики.

Мороз — 40 градусов, а на ногах у ребят обмотки и ботинки, но учеба не отменялась. Командиры строго наказывали подчиненным: «Как только ноги перестанешь чувствовать, сразу садись, перемотай обмотки, разотри ноги, отогрейся чуть-чуть и снова приступай к занятиям!». 

В 1943 году шли тяжелые бои под Воронежем. Доучиваться оставили только минометчиков, остальных отправили на фронт. Уже после войны Александр Иванович пытался найти след ребят 1924 года рождения. Увы, почти все погибли, в живых остались единицы. 

— В мае 1943 года, — вспоминал Александр Иванович Савельев, — мы закончили учебу. Присвоили звание младшего лейтенанта. Выдали погоны, шинели, сапоги и направили в Муром, в резерв Московского военного округа. Меня направили в Нахабино на курсы усовершенствования офицерского состава воздушно-десантных войск Красной Армии. Жили в землянках, которые сами себе строили. Окончил курсы отлично, получил звание лейтенанта и был отправлен на Минское направление.

В январе 1945 года подняли по тревоге и отправили через Украину, Румынию в Венгрию. В это время шли сильные бои под Будапештом.   

— Мы в ватных брюках, — рассказывал Александр Иванович, — в атаку с боевой стрельбой, а там непролазная грязь. 13 февраля был взят Будапешт. 331-й гвардейский стрелковый полк 105-й гвардейской стрелковой дивизии вступил в бой под Секешфехерваром. Там шли тяжелые бои, несколько раз город переходил из рук в руки. Настоящая мясорубка. А что спокойно говорю, так профессия у меня такая – минометчик. Поспешишь — неправильно дашь координаты для наводки, считай, сам погиб. Поэтому и требовались спокойствие, точность и решительность. 

Взяли мы все-таки город. С марта развернулась Венская наступательная операция. Взяли г. Мор. Немцы укрепились по насыпи на берегу реки Раба. Поступил приказ: пехота — вперед, а мы, минометчики, поддерживаем огнем. К вечеру батальон пошел в наступление. Отогнали немцев за реку. Пехота — вплавь, так как не было плавсредств, для минометов где-то раздобыли лодки. Только выбрались на берег, появились семь немецких бронетранспортеров. Мы открыли огонь, отбили атаку. Батальон продолжал наступление.

Перед самым рассветом немцы начали отступать. Мы оказались свидетелями жестокой бомбардировки Винер-Нёйштадта. Его бомбила американская авиация, причем 10-тонными бомбами, хотя особой нужды в этом не было. Город смели полностью. Все это делалось для того, чтобы нам не достались заводы. 

На вторые сутки по Альпам полк вышел к деревне. Разведчики доложили, что там немцы. У наших бойцов оказалось мало боеприпасов, полдеревни взяли, а дальше — стоп! У немцев — всего в достатке, лупят вовсю. Несметная сила наползала на наших солдат: самоходки, танки, бронетранспортеры, градом летели мины, пули. Вдруг появился комдив Денисенко, Герой Советского Союза.

— Что, братцы, оробели?

— Боеприпасы кончились, товарищ генерал!

— Ну ладно, прячьтесь за спину генерала, она у него широкая! — грозно прогремел Денисенко и шагнул из укрытия. Сразу же застрочили немецкие пулеметы, командир успел сбить генерала с ног и прикрыть собой.

— Вы что, товарищ генерал! Пуля-дура, не выбирает!

В это время подвезли боеприпасы, и наши бойцы взяли деревню.  

На третий день поднялись на высоту и увидели Дунай, рядом город Тульн, внизу — немецкий аэродром. Самолеты взлетают, садятся. Последовал приказ: «Утром взять аэродром!». Командир вызвал Александра и поставил задачу: держать под прицелом самолеты, их стоянки.

28 самолетов целых и невредимых — такой трофей взяли наши солдаты.

— 13 апреля штурмом была взята Вена. Затем наш путь пролегал вдоль Дуная на юго-запад. Сильные бои развернулись за взятие городов Санкт-Пёльтен и Герцогенбург. Брали город ночью. Немцы получили подкрепление: власовцы и морская пехота. Здесь мы впервые встретились с власовцами. Только взяли высоты, немцы пошли в контрнаступление. Дошло до рукопашной. И все же к вечеру наши отбили высоты и пошли вперед. В бою на одной из высот нас прижали к земле пулеметным огнем, шевельнуться не давали. Особенно один пулемет уж очень метко вел свой убийственный огонь. Солдат Пуликовский пополз вперед, потом встал во весь рост и бросил гранату в пулеметный окоп, но немец тоже успел выстрелить, и отважный герой погиб, дав нам возможность наступать дальше. 28 апреля пришли в Вену. Помылись, выспались. Подсчитали потери. Нас осталось в живых всего 120 человек, потери — 580.  

Александр Иванович встречал Победу в Чехословакии. Бойцы вышли на улицу, кричали: «Ура!», салютовали, а сами продолжали воевать. Группа фельдмаршала Шернера не признала капитуляцию. Еще 10 мая в дивизии были жертвы. В боях потеряли 38 бойцов, было много раненых. 12 мая принимали пленных власовцев, вылавливали по лесам немцев.       

По словам воина, на фронте каждый был личностью, запомнились и живые, и мертвые на всю жизнь.

Были свои Матросовы и свои Теркины. Александр Иванович рассказал, что у них служил Паша Астафьев, ну чистый Теркин. Был такой случай. Во время боев за деревню Амбах кончились боеприпасы. Что делать? Пройдет час-два, и немцы поймут, что они без мин. Тут Паша предложил съездить за минами днем через простреливаемый немцами населенный пункт. Он переоделся в гражданское платье, взял в зубы трубку, запряг в повозку лошадь и поехал. Привез-таки мины Паша, набросал на них всякое барахло, даже трюмо поставил, сверху фикус. Боеприпасы прибыли вовремя. 

Далее судьба Александра Ивановича сложилась так: служба в армии, военная академия, кочевая жизнь офицера. Женился, и всюду с ним была верная подруга, жена Лидия Семеновна. Она подарила ему двоих сыновей. В 1961 году направили для прохождения дальнейшей службы в Махачкалу. Здесь обосновались. В 1971 году демобилизовался и стал работать в Махачкалинском политехническом техникуме преподавателем начальной военной подготовки, потом военруком. 15 лет он готовил учащихся к службе в армии, 4-7 выпускников техникума ежегодно поступали в военные училища, призывники стремились служить в ВДВ, как их учитель. На протяжении 12 лет полковник Савельев был судьей на телевизионной передаче «Годен к строевой».

 Полковник в отставке, инвалид первой группы, кавалер трех орденов Красной Звезды  и восемнадцати медалей, А.И.Савельев жил интересной жизнью, воспитывал четырех внуков и двух правнуков. Самым большим его желанием было, чтобы люди жили в мире и согласии, чтобы не проливалась людская кровь.

— Никто никогда в моем сердце не сможет занять места погибших на войне друзей. Всех я их помню поименно, всех чту. Если бы моя воля, никогда бы не допустил войны. Но если уж она будет, то нужно так воспитывать детей, чтобы они не стали пушечным мясом, были настоящими защитниками своего Отечества, при этом оставались всегда людьми с чистой совестью. 

Сейчас с нами нет храброго воина, но память о нем чтят его воспитанники, его внуки и правнуки. Пусть заветное желание воина – чтобы не проливалась человеческая кровь – исполнится. Мир и согласие – это то, за что отдали свои жизни миллионы людей. Пусть их подвиг навеки останется в истории и в сердцах соотечественников.