Время – человеческая жизнь

— Приемлемый результат, — говорит начальник специализированной пожарно-спасательной части Гасан-Гусейн Кудуев. — По нормативам наряд должен выехать на место ЧП не позднее чем через минуту после поступления сигнала тревоги.

Это упражнение на скорость сотрудники спецчасти исполнили для меня, журналиста, который пришел делать репортаж об их работе. Для пожарных-спасателей время имеет особую цену. Это – человеческая жизнь. Их профессия не терпит расхлябанности, нерешительности. Спасатели каждую минуту должны быть готовы шагнуть навстречу огню, воде и прочим стихиям. Кто-то может подумать, что пожарные этакие неуязвимые терминаторы с каменными лицами. Но, когда они снимают свою боевую одежду, шлемы, рукавицы, оказывается, что это простые дружелюбные ребята (ребятами называю их потому, что в их команде в основном относительно молодые люди, хотя есть и зрелые мужчины). В их поведении нет никакой рисовки и пафоса. Наоборот, они всячески уклоняются от моих попыток расспросить о потушенных грандиозных пожарах, проявленных подвигах. Особенно неприступным в этом плане оказался Гаджи Магомедшерифов, хотя ему-то наверняка есть что вспомнить. У Гаджи самый большой профессиональный стаж среди сотрудников спецчасти — 17 лет. Видимо, я оказался плохим интервьюером, поскольку мне не удалось вытянуть из него практически никаких воспоминаний героического содержания, кроме общих фраз.

— Не удивляйтесь, — смеются его более молодые товарищи. — Он у нас всегда такой немногословный.

Лишь один эпизод сотрудники спецчасти не могли обойти стороной. Это произошло 3 мая 2012 года. В тот день с задания не вернулись четверо их товарищей. Их фотографии висят на стене. Герасим Шихмаев, Назим Ширинбеков, Юсуп Нурулвараев, Шахрудин Абдулавов. Поздно вечером поступил сигнал, что рядом с постом ГИБДД на въезде в город горит автомобиль. Выехавший по тревоге наряд тушил огонь, в этот момент подъехавший смертник привел в действие взрывное устройство. В наряде был старший инструктор-спасатель Самир Рамазанов. Тот день он считает своим вторым рождением: Он вспоминает: «Я сидел на корточках, пытаясь затушить дно горящей машины, когда неподалеку раздался взрыв. Меня отбросило на семь-восемь метров. Сознание я не потерял и практически сразу поднялся на ноги. Но никого из моих товарищей не увидел. Начал ходить по полю, искать их. И тут заметил, что ноги у меня окровавлены, из них торчат осколки. Взрывное устройство было снабжено металлическими дюбелями. Я услышал стоны, доносящиеся из пожарной машины. Это был водитель. Успел вытащить его. Тут подъехала «скорая» и увезла нас в больницу. Из наряда выжили мы двое».

Это единственные потери в пожарно-спасательной службе за долгие годы. Но защиту от неожиданных посягательств смертников пока нигде не придумали. В любых других чрезвычайных ситуациях безопасность спасателей стараются обеспечить по максимуму. Ведь стоит задача не только спасти жизни пострадавших от стихии, но и самим вернуться целыми на базу.

— Раньше при входе в задымленное помещение пожарный надевал кислородно-изолирующий противогаз, от которого впоследствии крошились зубы. Сейчас противогазы на сжатом воздухе. Труд пожарного облегчен. Новая техника, защитный костюм пожарного намного безопаснее, удобнее и легче, — рассказывает Гасан-Гусейн Кудуев. — Без современной техники любые усилия личного состава оказываются бесполезными.

Вместе с начальником спецчасти совершаем экскурсию по парку спецтехники.

— Это автоцистерна. Емкость составляет 7,5 тонны воды. Вот автобус газодымозащиты. Его используют, если среда непригодная для дыхания. Это пенная машина для тушения горящих ГСМ. Подъемники и выдвижные лестницы высотой до 50 метров. А это бронированный «Урал», выезжаем на нем, когда нас вызывают на спецоперации. Всего в нашем распоряжении 16 единиц автоспецтехники, — вводит в курс дела Кудуев.

В спецчасти служат 90 человек. Каждый день в наряд заступают 19-20. Четыре группы дежурят «сутки через трое». Отдельная дежурная смена состоит из трех отделений и руководителя. В состав отделения входят помощник руководителя, пожарный, спасатель, медик, химик-дозиметрист. По инструкции приблизительное время прибытия в городских условиях — 10 минут, в сельских поселениях — 20. Но, по словам пожарных, в наших городах, особенно в Махачкале, это трудно, а иногда практически невозможно сделать из-за пробок и пристроек.

— У пожарного состава элементарно нет возможности подъехать к месту возгорания. Город абсолютно неприспособлен к таким ситуациям. При строительстве частных домов или многоэтажек не соблюдаются противопожарные разрывы. У нас дома строят «чуть ли не один на другом». Приходится машину оставлять за 100-150 метров от эпицентра возгорания и прокладывать рукава, а это влечет потерю давления, отчего и падает эффективность тушения. То стоят блоки, то шлагбаумы установлены. И противопожарное водоснабжение оставляет желать лучшего. При строительстве гидранты закапывают, не найти. Естественно, мы обращаемся в администрацию, но мало что меняется, — говорит Гасан-Гусейн Кудуев.

Меня зовут в столовую. Сидим компанией: Заур Патахов, Арсен Мусаев (к слову, он раньше выступал на дагестанской эстраде, но решил заняться настоящей мужской работой), Абдурахман Мухучев и я. В разгар обеда раздается знакомый пронзительный звук. Опять учебная тревога? Нет, на этот раз вызов реальный. Через минуту на территории части не остается никого, кроме постового. Диспетчер Снежана Хариева говорит, что поступил телефонный звонок о возгорании на улице Орджоникидзе, на чердаке частного дома. Но, на удивление, расчеты возвращаются через 20 минут. Неужели так быстро потушили пожар? Оказывается, огонь был несильный, и жильцы сами справились с ним. Такое тоже случается в работе пожарных.

Вот, пожалуй, основное, что я успел узнать за несколько часов нахождения в специализированной пожарно-спасательной части. И, да, в разговоре с людьми этой профессии не говорите «пожарный шланг». Услышав это, вас вежливо, но твердо поправят: не шланг, а рукав.